— Это же здорово, дорогой. Мэти, наверно, вне себя от радости.
— Да, это обнадеживает.
Подавшись вперед, Ивэн отрезал себе большой кусок хлеба. Руки у него были изящные, сильные и уверенные; ладони с тыльной стороны и предплечья покрыты обесцвеченными солнцем волосками.
— Где вы ночевали в Бристоле? — спросила Ева.
— В одном пабе, который посоветовал Мэти.
— На автостраде движение интенсивное?
— Да ничего, как обычно в середине недели. — Ивэн взял помидор и принялся его нарезать. Обращаясь к Лоре, сказал: — Ты привезла с собой хорошую погоду. Я слушал прогноз по радио. Обещают еще несколько жарких деньков. Как Алек?
— У него все хорошо, спасибо.
— Жаль, что я его не застал. Хотя ничего страшного. Он ведь за тобой приедет? Вот тогда наконец и повидаемся.
— Приходи к нам на ужин, — пригласила сына Ева. — Мы с Лорой решили, что как-нибудь вечером все вместе пойдем ужинать куда-нибудь в ужасно дорогое и роскошное заведение. И Сильвию с собой позовем.
— Она будет в восторге, — заметил Ивэн. — Чтоб у столика метрдотель, в перерывах между блюдами фокстрот.
— А платить кто будет? — спросил Джеральд.
— Ты, конечно, дорогой.
Джеральд, как и ожидала Ева, ничуть не возмутился.
— Очень хорошо. Только не забудь заранее заказать столик. И не в том ресторане, где нам подали тухлые креветки с чесноком. Я потом несколько дней мучился.
Ивэн сварил кофе.
— Что будете делать сегодня после обеда?
— Хороший вопрос, — отозвался Джеральд.
— Джеральд намерен прикорнуть. Говорит, что не поедет с нами на пляж.
— А вы собираетесь на пляж?
— Еще не решили. — Ева глотнула кофе. — А ты? На фабрику, наверно, поедешь?
— Нет, нужно смотаться в Лэндрок. Мистер Коулсхилл приобрел старинную мебель из сосны — распродажа была в каком-то особняке. Он предоставил нам право первого выбора. Так что если я сегодня не появлюсь, то дилеры быстро ее оприходуют.
Ева снова поднесла ко рту чашку с кофе.
— Может, Лору с собой возьмешь? — предложила она. — Дорога красивая, и ей, возможно, понравится копаться в антиквариате.
— Конечно, — сразу согласился Ивэн. Он повернулся к Лоре. — Поедешь со мной?
Это неожиданное предложение застало Лору врасплох.
— Э… Да. Только зря вы беспокоитесь из-за меня.
Ева с сыном рассмеялись.
— Мы не беспокоимся, — заверила ее Ева, — и ехать тебя никто не заставляет, если ты предпочитаешь отдохнуть. Но тебе это может понравиться. В лавке той полно фарфора и прочего пыльного старья. Интересно покопаться.
Антикварные магазины Лоре нравились почти так же, как книжные.
— Пожалуй, поеду… Ты не будешь против, если я возьму с собой свою собачку?
— Ничуть. Если, конечно, это не датский дог, которого укачивает в дороге.
— Нет, это чудная маленькая такса, — сказала Ева. — Но я думаю, ее лучше оставить здесь со мной. Пусть бегает в саду.
— Тогда решено. — Ивэн отодвинул свой стул. — Едем в Лэндрок. А на обратном пути, может быть, остановимся на пляже Гвенвоу, искупаемся.
— Я была там два дня назад, — доложила ему мать. — Сейчас как раз отлив, купаться в самый раз.
— Как ты на это смотришь, Лора?
— Положительно.
— Отправляемся через пятнадцать минут. Мне нужно сделать пару звонков… И не забудь свои купальные принадлежности.
Как Лора и предполагала, Ивэн ездил в купе с открытым верхом, и дувший им в спину ветер постоянно швырял ей волосы на лицо. Она пыталась убирать их назад, но это было бесполезное занятие, поэтому Ивэн извлек откуда-то старый шелковый шарф, которым она и подвязала волосы. Интересно, много ли его подружек пользовались этим шарфом?
С милю они мчались на всех парах по центральной автостраде, а потом свернули в лабиринт петляющих узких дорог с крутыми поворотами, обрамленных с боков высокой живой изгородью, и Ивэн, не желая испытывать судьбу, сбавил скорость. Они мирно ехали, время от времени минуя небольшие деревни и одинокие фермы, где пахло навозом и благоухали сады, засаженные яркими цветами. Живая изгородь пестрела фиолетовыми и темно-розовыми цветками фуксии, в канавах желтели лютики и торчали высокие кремовые стебли бутеня.
— Здесь так спокойно, — сказала Лора.
— Можно было поехать по центральной дороге, но я в Лэндрок всегда езжу этим путем.
— Зачем вам старая мебель, если вы производите новую?
— Мы занимаемся и тем и другим. Когда я познакомился с Мэти, он занимался обработкой сосновой древесины. У него была свой бизнес, небольшой, но вполне успешный, недостатка в материалах он не испытывал. Но потом сосна неожиданно вошла в моду, и все лондонские дилеры принялись скупать все, что могли. Поставки древесины сократились.
— И как он поступил?
— А он ничего не мог поделать. У него не было средств на то, чтобы перебить их цены, и через какое-то время он уже был не в состоянии обеспечивать продукцией собственных клиентов. Вот тогда я и появился, год назад. Мы познакомились в пабе, за кружкой пива он поделился со мной своими неприятностями. Мэти мне понравился, он хороший парень, и на следующий день я зашел к нему в мастерскую, увидел стулья и стол, которые он изготовил сам. Я спросил, почему он не наладил собственное производство мебели. Он объяснил, что у него нет капитала на покупку оборудования, что он не потянет накладные расходы. Мы стали компаньонами. Я финансировал, Мэти обеспечивал производство. Несколько месяцев мы едва сводили концы с концами, но теперь появилась надежда. Думаю, скоро мы начнем получать прибыль.
— А я думала, ты архитектор.
— Архитектор. Работал в этой области несколько лет, в Челтнеме, представь себе. А когда поселился здесь, понял, что на всех архитекторов работы просто не хватает. Нет спроса на людей моей профессии. А разработка дизайна мебели не сильно отличается от проектирования зданий, да и мне всегда нравилось работать руками.
— Ты здесь навсегда поселился?
— Хотелось бы. Главное — не провиниться перед Джеральдом, а то он вышвырнет меня из Тременхира. Ты ведь впервые в этих краях? Ну и как тебе?
— Просто рай.
— Это ты сейчас так говоришь, потому что погода отличная. А вот подожди, как ветры начнут свирепствовать, да дожди зарядят… Кажется, все, конец света.
— Мне немного боязно было ехать сюда, — призналась Лора. У нее это получилось само собой, потому что с Ивэном общаться было легко. — Думала, как же я буду тут одна, у чужих людей, которых вижу первый раз в жизни. Пусть даже они родственники Алека. Но врач сказала, что в Шотландию мне нельзя, а больше мне было некуда податься.
