Поездка по городу без Бондопаддхая показалась Лайме на
удивление приятной. Несмотря на то что она уже отвыкла от общественного
транспорта, количество людей, набивающихся в вагоны метро и в автобусы,
казалось ей просто невероятным.
А вот и дом Возницына. Лайма не знала, как правильно повести
разговор. Обрушить на Сергея информацию сразу или начать издали? Она решила,
что сориентируется на месте, и бодрым шагом пересекла двор. Подъезд был оснащен
домофоном, но Лайме удалось проскочить внутрь вместе с женщинами, тащившими
тяжелые сумки. Женщины вошли в лифт, а она взбежала на второй этаж и, не медля
ни секунды, надавила на кнопку звонка.
— Кто там? — раздался из-за двери молодой
мелодичный голос.
«Девица? — изумилась Лайма. — Интересно. Кто она
такая? Вряд ли человек, потерявший мужскую силу и едва не утопившийся из-за
этого, сумел обзавестись хорошенькой утешительницей».
— А Сережа дома? — спросила Лайма от растерянности
совершенно по-детски. Как будто ей восемь лет и она пришла звать Возницына во
двор играть в салочки.
— Нет, а кто его спрашивает? — Девица, ясное дело,
не хотела открывать незнакомке.
— Это… Это его старая подруга, Лайма.
— Старая подруга? — возмущенно переспросила
девица, щелкнула замком и немедленно распахнула дверь.
Распахнула — и уставилась на Лайму с негодованием. Та, в
свою очередь, тоже уставилась на нее. Девица впечатляла. Коротко стриженная брюнетка,
маленькая и стройная, она была одета в яркое трико и выглядела, как цирковая
гимнастка.
— Здрасьте, — пробормотала Лайма. Просто потому,
что это она пришла в гости. — Так Сережи нет? А когда он будет?
— Это вас совершенно не касается, — запальчиво
ответила девица.
— Как это — не касается? Я к нему по важному делу.
— Все важные дела можете обсуждать со мной. Я его жена.
Лайма невероятно удивилась и даже отступила на несколько
шагов от двери, а глаза у нее расширились так, словно она стояла в зоопарке
перед клеткой с тигром, которая неожиданно открылась, и тигр пошел прямо на
нее.
— Жена? — глупо переспросила она. — Какая
жена?
— Законная, — хвастливо ответила девица.
— А… А можно… — Лайма подбородком указала на
квартиру. — Войти и поговорить?
— Ну… Что ж. Валяйте.
Она пропустила Лайму внутрь и повела на кухню.
— Меня зовут Марина, — сказала она, рисуясь. Села
и положила одну стройную ножку на другую.
— И давно вы с Сергеем женаты? — спросила Лайма,
глядя на нее доброжелательно.
— Недостаточно давно, чтобы он успел запретить всем
старым подругам звонить и приходить сюда.
— Нет, ну все-таки? — настаивала Лайма.
Марина, ожидавшая, что с ней вступят в конфронтацию,
вздернула подбородок:
— Всего несколько дней, а что?
— Забыла вас предупредить, — Лайма уже справилась
со своими эмоциями. — Между мной и вашим мужем никогда не было
романтических отношений. Мы просто знакомые. И у меня к нему действительно
важное дело.
Марина посмотрела на нее с подозрением, но потом все же
смягчилась:
— Его услали в командировку в Воронеж. Так что он
раньше, чем дня через три не вернется. А что случилось-то?
— У Сергея остались кое-какие обязательства, —
серьезно сказала Лайма. — Которые мне все-таки лучше обсудить с ним с
глазу на глаз. Если вы не возражаете, я позвоню через пару-тройку дней.
— Не возражаю, — ответила Марина уже безо всякой
враждебности. — Может быть, чаю?
— Давайте, — сразу же согласилась Лайма, которой
не хотелось уходить, не вызнав побольше подробностей о женитьбе
Возницына. — А у вас пышная была свадьба — с фатой, длинным платьем, с
тучей гостей?
— Ой, нет, все произошло спонтанно, — оживилась
новобрачная, хлопоча над чашками. — Мы два месяца назад подали заявление в
загс, а потом я раздумала выходить замуж.
— Ну да! — изумилась Лайма, которая немедленно
представила себя в такой же ситуации. Сначала она завлекла Болотова во Дворец
бракосочетаний, заставила написать заявление, а через пару недель дала от ворот
поворот. Или еще лучше: они с Болотовым выходят из шикарного лимузина — она в
белом веночке, с букетом роз в руках — и идут к входу во Дворец. А там их,
ясный пень, встречают Бондопаддхай под ручку с Пудумейпиттаном, одетый шафером
Медведь и ухмыляющийся Корнеев, который разбрасывает конфетти.
Лайма потрясла головой, чтобы прогнать наваждение, и
спросила:
— Почему же вы раздумали? Рассорились с Сергеем?
Немудрено: он ужасно импульсивный тип.
— Мы не рассорились. Видите ли, — Марина села,
аккуратно обмакнула чайный пакетик в кипяток и делано легкомысленным тоном
закончила:
— Просто я не могу иметь детей. Сергей, конечно,
уверяет, что все это ерунда…
Вероятно, Марина по-своему решила бороться со своей бедой —
говорить о ней так, будто она не такая уж страшная. «Только этого еще не
хватало! — раздосадованно подумала Лайма. — Если Возницын признает
Петьку своим сыном, девица малыша возненавидит. Да и Сергей вряд ли обременит
молодую жену ребенком от другой женщины. Скорее сдаст его мамочке. Если вообще
признает свое отцовство. В принципе его мамочка — это тоже неплохо.
Какая-никакая, а все же — родная бабушка».
— Ну и… Когда я сказала, что раздумала выходить за него
замуж, он знаете, что устроил?
— Что?
— Он решил утопиться.
Лайма, уже набравшая чаю в рот, от неожиданности едва его не
выплюнула. С трудом проглотила и спросила сдавленным голосом:
— Утопиться?! Как это?
— Вы не представляете. — Было ясно, что Марина и
волнуется, и одновременно испытывает удовольствие. — Погнал на своей
машине за Кольцевую, остановился у первого попавшегося моста… И — сиганул. Ну,
конечно, приехали спасатели, потому что глубина там была ого-го! Привезли его
домой, он мне в ноги кинулся: если не выйдешь, говорит, за меня, я все равно
утоплюсь.
«Ну и скотина! — растерялась Лайма. — Так кому же
он врал: ей или мне? Или для меня он всего лишь несколько видоизменил мотив
самоубийства? С какой стати? Мог бы вообще ничего не говорить! Он не обязан был
передо мной исповедоваться. Когда он висел там, на мосту, на перекладинах и
выл, то казался чертовски убедительным!»
— И я сдалась, — закончила Марина и развела
руками, чтобы показать, насколько бессильна оказалась она перед любовным пылом
Возницына. — На следующее утро мы взяли пару свидетелей, поехали в загс и
зарегистрировали брак. Потом Сережка заставил меня собрать вещи и переехать к
нему. В общем, все получилось интересно, не как у всех.
