— Если конспирация соблюдена, что тогда беспокоит..,
верующих?
— Нас беспокоит, — ответил один из блондинов,
причислив себя к вышеназванной категории, — группировка неоатеистов,
которая активно противится приезду нашего лидера. Есть информация, что на него
готовится покушение.
«Зачем же он припрется?» — про себя подумал Хомяков и одним
глотком ополовинил чашку.
— Лидер собирается организовать в нашей стране сеть
курсов личностного роста, а также открыть отделение нашего международного
университета. Но ему нужно воодушевить своих последователей. Они должны увидеть
его и услышать.
— Как называется.., м-м-м.., движение?
Он хотел сказать «секта», но в последнюю секунду
перефразировал.
— «Оставшиеся».
— Оставшиеся от чего? — Хомяков решил добраться до
самой сути.
— Речь о будущем. Мы — те, кто выживет после ядерной
катастрофы.
«Вы, значит, выживете, а мы, значит, сдохнем, —
вознегодовал про себя Хомяков. — Свиньи какие».
— Чего вы хотите от меня? — Хомяков решил
расставить точки над "и".
— Проследите за тем, чтобы в Москве с нашим лидером не
произошло никаких неприятностей, — ответил блондин, сидевший слева. —
Он должен выполнить свою миссию и благополучно возвратиться в Дели.
А тот, что сидел справа, добавил:
— Женщина, которая взяла на себя всю организационную
сторону дела здесь, в Москве, несколько дней назад: трагически погибла. Ее
звали Ольгой Удальцовой. Можно воспользоваться этим обстоятельством, чтобы под
видом Ольги приставить к нашему лидеру своего человека.
Они обговорили детали и разошлись, довольные друг другом.
"Отлично, — думал Хомяков по дороге домой. — Еще один
самозванец, который собирается выколачивать бабки из русского народа. Новый
мессия, автор божественных откровений, сеющий разумное, доброе и вечное через
идиотские платные курсы и сомнительный — и тоже, естественно, платный! —
университет. Впрочем, ему-то что? Если находятся дураки, желающие поклоняться
другим дуракам, пусть поклоняются. На этом можно хорошо заработать — вот что
главное.
К слову сказать, недавно зародившееся в стране движение
неоатеистов беспокоило руководство. Но до сих пор не было никакой информации о
том, что его деятели готовы перейти к открытой агрессии. Однако выгода от их
активизации была налицо. По крайней мере для Хомякова лично. И он ее не
упустит.
* * *
Лайма отлично знала, где живет Сергей Возницын. Некоторое
время назад Соня собиралась за него замуж и жила в его квартире. Они с Любой
Жуковой не раз ходили к парочке в гости с цветами и тортиками. Но союз двух
сердец был недолгим: потенциальный муж страшно разочаровал подругу. По ее
словам, он оказался ленивым, грубым и ограниченным типом. Соня выкладывала одну
за другой ужасные подробности их совместного существования, и стало непонятно,
как она вообще могла увлечься такой скотиной.
Лайма возвратилась к зданию Центра культуры за своей машиной
и отправилась к дому бывшей Сониной любви. Не успела она зарулить во двор, как
увидела, что Возницын собственной персоной выходит из подъезда и тяжкой
поступью конкистадора направляется к своему красному автомобилю. Автомобиль
смахивал на загнанного коня — пыльный, с помятым бампером и треснувшей фарой,
он понуро дожидался хозяина.
Сам Возницын, в противоположность машине, выглядел чистым и
свежим, словно хирург, подготовившийся к операции. Брюки разрубали воздух
острыми стрелками, а пуговицы на отглаженной рубашке блестели, точно золотые
монеты. Светлая челка, которой Возницын занавешивал левый глаз, имела здоровый
блеск и шелковистость — вероятно, он только что вымыл голову.
Лайма подъехала вплотную к нему и, выбравшись из машины,
торопливо окликнула:
— Сереж, подожди!
Возницын так резко замер, будто налетел на невидимое
препятствие. Потом медленно развернулся и уставился на Лайму безумными глазами.
Вытянул вперед руку, словно хотел остановить Лайму, и помотал головой. От
удивления она и в самом деле остановилась, тогда он совершил обманный маневр,
как лис, драпающий от собак, бросился к своей машине и нырнул за руль.
— Сергей! — завопила во все горло возмущенная
Лайма. — Какого черта?!
Взревел мотор, и красный автомобиль, взбрыкнув, задом
выпрыгнул со стоянки. Развернулся и, проигогокав, помчался прочь. «Ничего
себе, — ахнула Лайма. — Он удирает!» Ей потребовались доли секунды на
то, чтобы принять решение. Добежав до своей «девятки», она завела мотор и
рванула следом. Чтобы не упустить Возницына, ей пришлось изрядно напрячься и
пару раз нарушить правила, чего при других обстоятельствах она бы себе ни за
что не позволила.
Закусив губу и стиснув руки на руле. Лайма мчалась по городу
вслед за безумным красным автомобилем, который показывал на дороге настоящие
чудеса. Вот уже они выехали за Кольцевую и понеслись в сторону Клина. В
какой-то момент Лайме удалось нагнать беглеца, она посигналила, но тот
раздраженно рявкнул и принялся вилять то вправо, то влево и едва не столкнул
Лайму с дороги. Она почувствовала такую ярость, что, позабыв обо всем на свете,
наподдала ему в зад своим бампером. Потом добавила еще раз, посильнее, и ей это
так понравилось, что она даже расхохоталась вслух.
В ту же минуту рядом с ее машиной нарисовался автомобиль с
синими номерами и проблесковым маячком и, гуднув, приказал ей прижаться к
обочине. Когда милиционер с выкаченными от гнева глазами возник возле
опущенного окна, Лайма все еще хохотала.
— Вы тут что?! — заорал милиционер. — В
Техасе, блин? Устроили боевик, блин! Права!
Лайма все никак не могла справиться со смехом, но хохотать
при милиционере было стыдно, и в попытке сдержаться она несколько раз громко
булькнула. С таким точно звуком из пустой бутылки под водой выходит воздух.
Потом подхватила с соседнего сиденья сумочку, но вместо прав достала оттуда
пудреницу и несколько раз обмахнула, пуховкой лицо.
— Лейтенант! — наконец сказала она почти
нормальным голосом, положив подбородок на тыльную сторону ладони так томно,
точно они сидели в беседке, увитой плющом, на берегу синего озера, а вокруг
благоухали розы, и проклятые соловьи надрывались так, будто их обещали ощипать
на рассвете. — Не знаю, что вы подумали, но я всего лишь пыталась выяснить
отношения со своим мужем.
Когда надо, Лайма умела пускать в ход женские уловки,
которыми никогда не пользовалась для обольщения или «подогрева» верного
Болотова.
— Так это ваш му-у-уж! — разочарованно протянул
лейтенант и присвистнул:
— Здорово же он вам насолил, как я погляжу.
— Он просто негодяй.
— Что, зарплату не принес? — Страж порядка
неожиданно пришел в хорошее расположение духа.
— Блудил, — коротко ответила Лайма. — И
должен понести за это наказание. Можно, я поеду? А то он ускользнет.
