Бедный старик, говорили они, надеясь, что кто-то другой пригласит его на Рождество. Кем-то другим обычно оказывалась мать Иэна, которая, будучи человеком крайне добросердечным, обрекала свою семью терпеть его раздражающее присутствие в их доме, понимая, что праздники будут безнадежно испорчены. В качестве подарка он преподносил ей разве что коробочку с носовыми платками, которыми она никогда не пользовалась, что также не способствовало его популярности в семейном кругу. Как уже говорилось, дело было не в отсутствии денег — Эдвин просто не любил с ними расставаться.
— Что если попробовать спилить Дерево самим?
— Дорогая, оно слишком большое. Оно может свалиться на нас или разрушить весь дом.
— Давай пригласим профессионала. Лесоруба.
— А что мы будем делать с деревом, когда его срубят?
— Может, сожжем?
— Такую громадину? Мы задымим полгорода.
— Надо обратиться к кому-нибудь. Составить смету.
— Дорогая, смету я могу составить и сам. Это будет стоить целое состояние. А у нас с тобой его нет.
— Но сад! Это же как еще одна комната. Робби мог бы играть в нем. И я вывозила бы туда коляску с младенцем.
— Вывозила? Скажи лучше, спускала бы на веревке через окно.
Эти реплики с разной степенью язвительности они повторяли уже бессчетное число раз.
Я не буду больше об этом говорить, поклялась себе Джил, но… Она перестала резать помидор, подперла рукой подбородок и стала смотреть через грязное окно — вымыть стекла было нельзя, потому что оно не открывалось.
Дерево. Она представила, что его уже спилили, но что делать с садом? Что можно вырастить на этом клочке каменистой земли? Как отвадить котов? Она так и сидела за столом, обдумывая все эти неразрешимые вопросы, когда в замочной скважине повернулся ключ — Иэн пришел с работы. Она вздрогнула, словно занималась чем-то неприличным, и принялась торопливо резать помидор. Дверь захлопнулась и она, оглянувшись через плечо, улыбнулась мужу.
— Привет, дорогой!
Он поставил на пол свой портфель и подошел поцеловать ее.
— Боже, ну и жара, — сказал Иэн. — Я весь грязный и, по-моему, от меня плохо пахнет. Пойду приму душ, а потом вернусь — само очарование…
— В холодильнике есть банка пива.
— Какая роскошь! — он поцеловал ее еще раз. — А ты вот пахнешь очень вкусно. Фрезиями. — Иэн ослабил галстук.
— Это мыло.
Он уже поднимался по лестнице, по дороге снимая рубашку.
— Надеюсь, оно сотворит чудо и со мной.
Пять минут спустя он сошел вниз: босоногий, в вытертых джинсах и футболке, которую купил для их медового месяца.
— Робби спит, — сообщил он. — Я заглянул к нему. — Он открыл холодильник, вытащил банку пива и разлил содержимое в два стакана, потом поставил их на стол и уселся напротив нее. — Чем вы занимались сегодня?
Она рассказала ему про парк, про персик, про приглашение Дельфины.
— Она сказала, что отвезет нас на своей машине.
— Дельфина просто ангел! Как здорово она все придумала.
— Она пригласила нас сегодня выпить вина после ужина. Тогда все и обсудим.
— То есть у нас намечается вечеринка?
— На троих.
— Что ж, неплохо будет немного развлечься.
Они с улыбкой смотрели друг на друга. Он протянул руку и прикоснулся к ее плоскому подтянутому животу.
— Для беременной дамы ты слишком соблазнительна. — Иэн проглотил кусок помидора. — Это и есть наш ужин или ты просто размораживаешь холодильник?
— Это ужин. Будет еще холодная ветчина и картофельный салат.
— Умираю с голоду! Давай-ка поскорее поедим и пойдем к Дельфине. Ты сказала, она собирается откупорить бутылочку вина?
— Вроде бы.
Он зевнул.
— Лучше бы их оказалось две.
На следующий день, в четверг, стояла такая же жара, но это уже не имело значения, потому что их ждал чудесный уикенд.
— Мы едем в Уилшир, — сказала Джил Робби, заталкивая грязное белье в стиральную машину. — Ты сможешь поиграть у речки и нарвать цветов. Помнишь Уилшир? А коттедж Дельфины? А трактор на поле — помнишь?
Робби повторил:
— Трактор. — Говорил он пока немного, но это слово хорошо знал. Произнося его, мальчик улыбнулся.
— Точно. Мы едем за город.
Она начала собирать вещи, хотя до поездки был еще целый день — так выходные казались ближе. Выгладила свое лучшее летнее платье, потом футболку для Иэна.
— Мы остановимся у Дельфины.
Решившись на некоторую экстравагантность, она купила на ужин холодного цыпленка и крошечную корзиночку клубники. В саду у Дельфины тоже росла клубника. Она представила себе, как станет срывать ароматные алые ягоды, притаившиеся под зелеными листьями, а солнце будет греть ей спину.
День близился к вечеру. Она выкупала Робби, почитала ему и уложила в кроватку. Глазки сына сонно закрывались; выходя из его спальни, она услышала, как повернулся в замке ключ, и побежала к двери встретить мужа.
— Дорогой!
Он поставил портфель и закрыл дверь. Лицо у Иэна было расстроенное. Она торопливо поцеловала его и спросила:
— Что случилось?
— Боюсь, нечто неприятное. Ты не очень расстроишься, если мы не поедем к Дельфине?
— Не поедем? — От разочарования у нее подкосились ноги, хорошее настроение как ветром сдуло. Джил не могла скрыть отчаяния. — О Иэн, но почему?
— Пока я был на работе, звонила мама. — Он сбросил пиджак и повесил его на перила лестницы. Потом ослабил галстук. — Дело в Эдвине.
— В Эдвине? — у Джил затряслись колени, и она поспешно присела на нижнюю ступеньку. — Он что, умер?
— Нет, не умер, хотя в последнее время плохо себя чувствует. Доктор рекомендовал ему поменьше волноваться. Но тут один из его друзей, по выражению самого Эдвина, «отбыл в мир иной». Похороны в субботу, и Эдвин непременно хочет приехать в Лондон и присутствовать на них. Мама пыталась его отговорить, но он стоит на своем. Он забронировал себе номер в каком-то мерзком дешевом отеле, но мама считает, что в таких условиях у него случится сердечный приступ и он сам отдаст богу душу. Мало того, он забрал в голову, что обязательно должен поужинать у нас. Я сказал, что его желание основано, скорее, на соображениях экономии, но мама уверяет, что это не так. Он часто говорит, что мы с ним редко видимся, что он никогда у нас не был, что хочет познакомиться с Робби… ну и все в этом роде.
Когда Иэн был расстроен, он становился слишком многословным. После короткой паузы Джил спросила:
