– Вы сообщите ему обстоятельства дела?
– Я сделаю это максимально корректно. Обещаю.
– Не думаю, что такой пустяковый инцидент отложился в
его памяти. Он очень занятой человек.
– Ну кто бы сомневался!
– Хорошо. Перед своим отъездом он оставил мне визитку
со своими телефонами. Она должна быть у меня в номере. Если связаться с ним,
возможно, он и вспомнит. И меня, и бритву.
– Хорошо. Что было дальше?
– Я положила бритву на место. Заперла шкаф и сразу же
забыла о ней. И вряд ли бы вспомнила, если бы тот человек… много позже, не
сказал мне, что бритвы нет.
– Это вас взволновало?
– Удивило, но ненадолго. В тот день у меня было много
дел. И много проблем, так стала бы я держать в голове дурацкую бритву?
– Вот что я скажу: вам не помешало бы держать ее в
голове.
– С чего бы это?
– Отпечатки. Только ваши, ничьи другие.
– Господи, я ведь уже говорила… Это легко объяснить.
– Но кое-что требует гораздо более трудного объяснения.
Опасная бритва с монограммой «P.R.C.», ручка из слоновой кости с рисунком, была
обнаружена нами на месте убийства, рядом с телом. Более того, она является
орудием преступления.
– …
– Группа крови на лезвии совпадает с группой крови
Франсуа Пеллетье.
– …
– Кровь на лезвии – это кровь вашего приятеля Фрэнки. А
отпечатки на ручке – ваши отпечатки. Только ваши, ничьи другие.
– Что вы хотите сказать?
– Вывод напрашивается сам. Вы убили Франсуа Пеллетье.
Вы. Никто другой.
– Но это же… Это же неправда. Это какая-то ошибка… Это…
Я не убивала Фрэнки. Зачем мне было убивать Фрэнки?
– Вот вы мне все и расскажете.
– Я уже рассказала все, что знала…
– Правда облегчает душу, поверьте.
– Правда состоит в том, что я не убивала Фрэнки. Я
совсем не знала его, мы познакомились накануне, убивать незнакомого человека,
который не сделал мне ничего дурного – бессмысленно!
– И жестоко. Жестоко перерезать человеку горло опасной
бритвой. Вы совершили жестокое преднамеренное убийство. И нет ни одного факта,
свидетельствовавшего бы об обратном. Все очень серьезно, мадам.
– Я не совершала никакого убийства…
– Куда вы отправились после разговора с Исой Хаммади?
– К себе в отель.
– Вы появились там где-то без двадцати час?
– Вы ведь знаете это. Зачем спрашивать?
– Кого вы встретили в отеле?
– Фатиму, жену нашего повара Наби. Она дежурила у
стойки. Вы ведь знаете, знаете это!.. Мы перебросились несколькими фразами. И я
вернулась к себе в номер.
– Свидетельница показала, что у вас на лице была кровь.
– Маленькая капелька. И не на лице – под носом. У меня
иногда идет носом кровь. Без всякого повода. Наверное, это связано с сосудами.
Или с давлением. Маленькая капля. Я ее даже не почувствовала. Фатима сказала
мне про кровь. Я попросила у нее зеркало и вытерла каплю. Это не заняло больше
десяти секунд.
– А потом вы вернулись к себе в номер.
– Да.
– И сразу легли спать.
– Да. Ночное происшествие с Фрэнки выбило меня из
колеи.
– Убийство Фрэнки?
– Ночное происшествие! Тогда я еще не знала, что он
убит!
– И тем не менее следующим утром вы отправились
прямиком к форту. Зачем? Вы часто бываете там по утрам? Утренняя прогулка для
поддержания тонуса?
– Это произошло случайно. Случайно. Я шла к пирсу, там
швартуется человек, у которого я всегда покупаю рыбу. Его зовут Ясин.
– Так вы отправились за рыбой?
– Ясина не было. В тот день он не приплыл. Но были
другие. Хасан и Хаким, у них катер «Менара». Хасан сказал мне, что в городе, у
старого форта, что-то произошло. Слухи распространяются быстро… Как правило.
– И вы решили посмотреть, что же произошло?
– Я не собиралась. Я собиралась пойти на пляж…
Понаблюдать за серферами, за воздушными змеями… Я подумала, что Фрэнки тоже
может быть на пляже…
– Франсуа Пеллетье занимался серфингом?
– Я видела его в костюме для серфинга. Наверное, он
занимался серфингом. Я хотела, чтобы он объяснил мне, почему так неожиданно
исчез накануне. Тогда я еще не знала, что он убит… Я не убивала его… Не
убивала…
– Успокойтесь.
– А возле площади собралась целая толпа. Мне так и не
удалось из нее выбраться, пришлось следовать за ней. Потом я увидела оцепление…
– И?
– И… все… Я развернулась и ушла. Ненавижу большие
скопления людей, так что оставаться там дольше было невыносимо. Бессмысленно и
невыносимо.
– И вы не видели труп ?
– Как я могла видеть труп, если место… преступления
было оцеплено?
– А двое свидетелей имели возможность наблюдать, как вы
стояли внутри оцепления.
– Я даже знаю кто. Жалкие французишки, любители
боулинга.
"– Я попросил бы вас уважительнее относиться к моим
коллегам-полицейским. Оскорбление представителей закона чревато неприятностями.
– Послушайте… Вы правда думаете, что эти неприятности сравнятся
с теми, которые я уже имею? Меня обвиняют в убийстве, которого я не совершала…
– Для того чтобы проникнуть за оцепление, вы заплатили
деньги одному из наших людей. В его отношении уже ведется служебное
расследование. Сто дирхам за простое любопытство – не слишком ли много?
– Я не хотела давать никаких денег. Я хотела уйти…
– Так вы видели труп?
– Нет… Я не могла разглядеть труп… Я сразу же ушла… Мне
стало плохо. Столько крови…
– Вы видели кровь и не видели тела?
– Ну зачем… Зачем мне нужно было возвращаться туда,
если бы я действительно была… была убийцей? Зачем?
– Посмотреть на дело своих рук при свете дня. От этого
трудно удержаться.
– Я не убивала Фрэнки!
– Но заплатили сто дирхам, чтобы взглянуть на убийство.
Накануне вечером… В ресторане «Ла Скала» вы были в шелковом платье фисташкового
цвета, так?
– Да.
– На платье тоже обнаружены следы крови. Два
неправильной формы небольших пятна, у пояса и вот здесь. На фото они хорошо
заметны. Взгляните, пожалуйста.
– И что?
– Вы бы не могли припомнить, как давно они появились?
