– Наоборот, когда много народу, это гораздо лучше для
дела, – возразила она.
– Так когда же мы приступим к делу? – парировал
Борис. – Не сочтите меня неблагодарным, но…
– Но дело прежде всего, – закончила она и
поднялась. – Хорошо, идемте гулять. – И она удалилась в спальню.
Борис не рискнул расспрашивать, причем тут прогулка, он
надеялся, что она отведет его к Вольскому, который, судя по всему, был в этой
компании главным. Но чем же они занимаются? При убитом вчера ночью курьере не
нашли ничего, даже документов. Стало быть, все это ему должны были предоставить
здесь. Баронесса не удивилась тому, что Борис, то есть курьер из Батума, пришел
в салон самостоятельно – очевидно, тот знал о существовании салона. Что еще
знал курьер и не знает Борис? Борис понадеялся на свое везение и предложил руку
появившейся баронессе.
Они пошли пешком по Итальянской мимо открывшихся магазинов и
кондитерских. Город сбегал с горы к морю ручейками улиц, голубыми и серыми
стайками домов. Но они не пошли к морю. Они свернули с Итальянской вбок, потом
еще раз, Борис пытался запомнить дорогу, но тщетно. Наконец баронесса
остановилась возле небольшого двухэтажного домика и, засмеявшись и оглянувшись
по сторонам, бросила камешек в окно наверху, закрытое ставнями. Окно скрипнуло,
но не видно было, кто смотрит на них из-за занавески.
– Пойдемте туда. – Баронесса потянула Бориса в
сторону маленькой кофейни напротив.
В кофейне, кроме обязательного хозяина – жирного
грека, – за обшарпанными столиками сидели два караима, да еще один грек
спал в углу, прикрывшись «Симферопольским вестником».
Они сели за столик у стены, покрытой грязными потеками,
Борис едва сдержал брезгливую гримасу, баронесса же смотрела невозмутимо. Слуга
принес две крошечные черные чашечки, сопровождаемые запотевшими стаканами
железистой крымской воды, – в Феодосии предпочитали пить кофе по-турецки,
запивая холодной водой. Не успел Борис сделать глоток, как открылась дверь и
появился худощавый человек невысокого роста – господин Вольский. Борис сделал
невозмутимое лицо, вовремя сообразив, что курьер, впервые прибывший из Батума,
не может знать Вольского в лицо.
Баронесса представила их друг другу и незаметно исчезла,
оставив нетронутой чашечку кофе.
– Почему вы не объявились вчера? – отрывисто
спросил Вольский вместо приветствия. – И что это за щегольской наряд? В
этой части города вы обращаете на себя внимание. Неужели так и плыли в таком
виде от самого Батума?
– Вы еще спрашиваете, почему я не объявился
вчера? – зло прошипел Борис. – А почему вы не спросите, каким образом
я вообще добрался? Татары высадили меня, не подходя к берегу. Я не боюсь
промочить ноги, но вместо ваших провожатых меня встретили выстрелы. Там была
засада!
Вольский внимательно посмотрел на Бориса и отвел глаза.
– Как же вам удалось уйти?
– А почему вы не ответите на мой вопрос: почему меня
встретили выстрелами? Что у вас происходит? Насколько я знаю, мой
предшественник был убит при невыясненных обстоятельствах. Вы что – решили
прекратить сотрудничество? Тогда я сообщу…
Борис блефовал и намеренно сделал паузу, потому что не знал
имени человека в Батуме. Но Вольский нервничал, это было видно по тому, как он
заговорил торопливо и сбивчиво:
– Послушайте, совершенно ни к чему сообщать в Батум.
Это наша, местная, проблема, и мы ее непременно решим. Прекращать
сотрудничество мы не собираемся, напротив, будем расширяться…
– Но тогда нужно тщательно проверить канал, по которому
вы переправляете курьеров. – Борис намеренно говорил агрессивно, не давая
Вольскому усомниться в том, что он настоящий курьер.
– Вы подозреваете, что вас выдали татары?
– Не могу сказать с уверенностью, но обратно я с ними
ни за что не поеду. Дождусь «Пестеля», вернусь нормальным пассажиром. Если вы
сделаете мне хорошие документы, то я ни у кого не вызову подозрений.
– Но у вас будут камни, за месяц скопилась большая
партия…
– Тем более, ни за что не выйду в море с татарами! Они
могут просто утопить меня за камни, как котенка.
– Не нужно так говорить. – Вольский понизил
голос. – Вы же знаете, что это все делается для татар. Мы с вами в данном
случае – только наемные работники.
Борис держал ушки на макушке, стараясь, во-первых, не
проговориться Вольскому, что он никакой не курьер, а во-вторых, узнать побольше
о том, что же это за странная организация. С одной стороны – камни, то есть
драгоценные камни тайно переправляют в Батум. С другой стороны – татары.
Непонятное сочетание…
– Я не доверяю татарам, – упрямо повторил
он, – хотя здесь, в Крыму, они основное население.
– В этом все дело! – горячо начал Вольский, но
оглянулся на обитателей кофейни и замолчал. – Вашего предшественника убили
прямо здесь, в городе, и татары не имеют к этому никакого отношения.
– Вам ничего не удалось узнать о его смерти?
– Абсолютно ничего, – вздохнул Вольский. –
Мои люди допрашивали хозяина гостиницы, но он умер.
– Они запытали его до смерти? – презрительно
процедил Борис.
– Не совсем так. Они даже не начали допрос, у него
просто оказалось слабое сердце.
Борис отметил про себя, что о лакее Просвирине Вольский не
сказал ни слова, и задал еще один вопрос:
– Так за месяц и не выяснилось, почему его убили?
Вольский посмотрел на Бориса удивленно:
– Почему его убили – понятно, ведь при нем были камни,
то есть в тот раз один бриллиант, а после его не нашли…
– Ах вот как? – пробормотал Борис.
– Поэтому мы и считаем, что ждать «Пестеля» рискованно,
он прибудет из Ялты только через три дня… Мы хотели бы, чтобы вы отправились
этой ночью.
– Об этом не может быть и речи, – твердо ответил
Борис. – Пока вы не обезопасите канал, я буду пользоваться «Пестелем».
Кстати, вы так и не сказали, куда делись ваши люди, которые должны были меня
встретить на берегу.
– Это случайность, роковая случайность, –
забормотал Вольский, – их взяли на рынке по подозрению в мелкой краже…
– Вы держите у себя на службе мелких воришек? –
Борис презрительно поднял брови.
– Нет, – твердо ответил Вольский, – но…
– Но тогда не пора ли сменить способы и персонал? Или
это решаете не вы?
Борис попал в точку. Вольский как-то съежился и побледнел.
– Итак, решено: я буду ждать «Пестеля».
– Связь будем держать через баронессу, – буркнул
Вольский и ушел не прощаясь.
Борис посидел еще немного в кофейне, допил кофе и тоже
вышел. Не спеша добрел он до гостиницы «Таврида», в «Париж» решил не соваться,
и снял там номер. При входе налетел на него какой-то развеселый мелкий торговец
с коробом, в котором Борис узнал Саенко.
