Филлис рассмеялась в ответ. – Спасибо, но мне нравится готовить. Это позволяет мне чувствовать себя полезной.
Марго быстро обняла Филлис. – Полезной, это не то слово. Ты же знаешь, что мы просто не смогли бы без тебя.
– Марго, лучше отвели Катрин наверх, – указала Филлис. – что-то мне подсказывает, что это плечо болит сильнее, чем она хочет показать.
Катрин покраснела. – Похоже, от вас ничего не утаишь.
– Я уже много лет имею дело с шишками, синяками и крутыми девчонками, притворяющимися, что им не больно. – Сказала Филлис, с нежностью и заботой глядя на Катрин.
В этот самый момент Арли проскользнула обратно в кухню, разворачивая книжку с анатомическими иллюстрациями. – Вот! Покажи мне, что ты делала с Катрин.
– Сейчас покажу, милая, потерпи минутку. Я только отведу Катрин наверх, чтобы она могла прилечь.
– Может она хочет подняться вместе с нами и взять книжку с собой? – Осторожно спросила Катрин, заботясь об авторитете Марго перед ее ребенком. – Я бы тоже хотела посмотреть.
– Хорошо, ты победила. – Смеясь, Марго подняла руки, – Пойдемте, вы обе.
Катрин окинула взглядом теплую, удобно обставленную комнату, мгновенно чувствуя себя как дома. Здесь было то, чего не хватало ее собственному жилищу – уюта. Небольшие коврики на деревянном полу, светлые шторы на окнах, стены и мебель в теплых, мягких тонах. Она была утомлена и сходила с ума от боли, и поэтому двуспальная кровать с узорчатым стеганым одеялом показалась ей чрезвычайно притягательной. – Просто великолепно. – Она взглянула на Марго, желая выразить ей, как много для нее значит находиться сейчас здесь. Хриплым голосом она произнесла. – Спасибо тебе.
– Не нужно. – С комом в горле ответила Марго. Глаза Катрин были полны боли, и Марго почувствовала внезапную необходимость взять ее за руку, подвести к кровати и прилечь рядом. Она хотела прижаться к ней и не отпускать всю ночь. Желание оказалось таким сильным, что отдалось болью во всем теле. – Почему бы тебе, не полежать какое-то время, я позову тебя, когда ужин будет готов.
– Думаю, я скоро прилягу. – Катрин села на край кровати и указала Арли место рядом с собой. – Давай, Арли, присаживайся. И мама покажет нам, что она сделала.
Марго тоже села на кровать с другой стороны от Арли. Она взяла книжку, нашла в ней рисунок с человеческим скелетом и пока Арли с восторгом смотрела на картинку, показывала строение различных областей вокруг плечевого сустава. Потом она простыми словами объяснила, что случилось с Катрин, когда она упала. – Вот, чтобы это исправить, надо переместить кости, чтобы они снова встали на свое место.
Арли серьезно посмотрела на Катрин. – Тебе было больно?
– Болело, когда я вывихнула сустав, – объяснила Катрин, – но когда твоя мама вправила его на место, я сразу почувствовала себя лучше.
– Значит, с тобой будет все в порядке, да?
Катрин кивнула. – Через пару дней все будет в норме. – Печально улыбнувшись, она взглянула на Марго поверх головы Арли. – Как будто ничего не произошло.
Полными печали глазами, Марго выдержала взгляд Катрин. Никогда еще она так не хотела облегчить чьи-то страдания. Осознание того, что она внесла значительный вклад в несчастье Катрин, заставляло ее чувствовать себя хуже. Она прочистила горло и мягко сказала – Милая, теперь нам следует дать Катрин отдохнуть. Может, ты хочешь посмотреть, не нужна ли бабуле помощь с ужином?
– А можно мне остаться здесь с Катрин? Я могу почитать ей, как ты читаешь мне, когда я болею.
– Может быть, позже, – нежно сказала Марго. – А сейчас беги.
– Окей. – Арли с надеждой взглянула на Катрин. – Увидимся позже, правда?
– Еще бы. – Арли спрыгнула с кровати и умчалась вниз. – Арли – это что-то, – улыбнулась Катрин.
– Да. – Рассмеялась Марго. – У тебя неплохо получается ладить с ней.
– Я стараюсь, – с улыбкой призналась Катрин, – У меня не слишком большой опыт общения с детьми.
– Как я уже говорила, у тебя очень хорошая интуиция. – Катрин встретилась взглядом с Марго. – Ты так считаешь?
Да. – Ты великолепное сочетание всего, чем я восхищаюсь. Испугавшись того, что Катрин каким-то образом сможет прочесть ее мысли. Марго наклонилась и потянула Катрин за правую ногу, стягивая с нее кроссовки. – Ты сейчас заснешь, Катрин. Давай устроим тебя под одеялом.
– Я справлюсь.
Марго покачала головой и потянула за вторую ногу. – Не сомневаюсь. Но будет проще, если я помогу. Джинсы тоже хорошо бы снять. Так тебе будет удобнее спать.
– Это я возьму на себя. – Непреклонно ответила Катрин.
– Конечно. – Марго вспыхнула. Боже, о чем я думаю? Мне нельзя раздевать ее. Только не сейчас, когда я безумно хочу дотронуться до нее. Всего лишь дотронуться.
– Может быть, у тебя найдется аспирин? – Тихо спросила Катрин вставая. Все, что мне нужно – чтобы ты дотронулась до меня. Я сдамся, если ты тоже сдашься.
– Я принесу тебе еще обезболивающего. – Марго отвернулась, поняв, что Катрин собирается расстегнуть молнию своих джинсов, и решительно направилась к выходу – Я вернусь через пару минут.
Когда Марго вернулась, Катрин уже спала. Она не стала снимать рубашку-поло, потому что для Катрин справиться с повязкой на плече в одиночку было практически невозможно. С трепещущими под закрытыми веками глазами она казалась молодой и беззащитной. На одно мимолетное мгновение Марго представила механическое устройство, находящееся в груди Катрин – безмолвное свидетельство ее уязвимости. Мысли о том, что Катрин потеряла в жизни,
болью отозвались в Марго.
Очень осторожно, кончиками пальцев, она коснулась щеки Катрин. Это было прикосновение нежности и заботы, но едва различимое тепло, исходящее от кожи Катрин зажгло в Марго ответный огонь, который едва не застал ее врасплох. Она успела забыть волшебство мгновенной вспышки страсти, бьющей в тот момент, когда меньше всего ждешь. Она никогда не думала, что снова сможет почувствовать такое волнение и отзвук желания, который нарастал внутри нее, и который нельзя было спутать ни с чем другим. Это было ощущение торжества и ужаса одновременно.
О, Катрин, Что ты со мной сделала?
Глава Тринадцатая
Вокруг было темно. Какое-то время Катрин не могла сообразить, где она, и небольшая волна тревоги прокатилась внутри нее. Это было ощущение, на которое многие не обращают внимания. Что до нее, то, даже узнав дом Марго и успокоив свое сердце, Катрин не могла побороть спазмы в животе и пульсирующий в ней страх. В течение нескольких недель с начала ее болезни, Катрин привыкла более внимательно относиться к биению собственного сердца, и не проходило и пары часов, чтобы она не вспоминала про дефибриллятор внутри ее груди и провода, имплантированные в ее сердце.
В ожидании разряда, которого не было, Катрин размышляла о том, наступит ли когда-нибудь время, когда она сможет забыть о том, что ее жизнь зависит от устройства в груди. Она даже не смела себе представить, что когда-нибудь дефибриллятор может быть удален, хотя краешком сознания продолжала на это надеяться.
