Но Мурат был глух к доводам рассудка и все повторял, чтобы
она не волновалась, он все предусмотрел. Измученная Алевтина ушла спать, махнув
на него рукой.
Наутро, встав после бессонной ночи с больной головой,
Алевтина решила принимать меры. Она позвонила своей тетке, двоюродной сестре
матери. Теткин сын был офицером и десять лет назад погиб в Афганистане. Тетка
жила с внучкой и невесткой, но невестка неожиданно в прошлом году вышла замуж
за работника ФСБ.
Алевтина вспомнила, как тетка звонила ей и жаловалась на
невестку, но потом оказалось, что все к лучшему, потому что новый зять оказался
приличным человеком и в спорах с бывшей невесткой всегда принимал теткину
сторону.
Новый родственник с утра был дома, Алевтина условилась
встретиться с ним днем и ввести его в курс дела. Эфэсбэшник оказался молодым,
здоровым и довольно толковым мужиком. Сущность дела он ухватил сразу и сказал,
что заедет вечером поговорить, а от Алевтины требуется удержать мужа вечером
дома и пока ничего ему не рассказывать.
Родственник из ФСБ приехал к шести, как и обещал. От ужина
он отказался, выпил чаю. А потом, когда Алевтина начала жаловаться на мужа,
мягко прервал ее и сказал:
— Ты вот что, Аля. У вас сколько комнат-то?
— Три пока, — всхлипнула Алевтина.
— Так ты иди в самую дальнюю и там сиди, пока я тебя не
позову.
Алевтина дисциплинированно подчинилась, а эфэсбэшник запер
за ней дверь на ключ.
Начал он беседу с того, что аккуратно набил Мурату морду,
при этом приговаривая:
— Ты, псих ненормальный, не лезь, куда тебя не
просят! — плюх! — Взяла тебя приличная женщина в мужья, так сиди
спокойно, будь доволен! — плюх! — Что тебе, блин, трех комнат мало
было на двоих! — плюх! — Если еще раз что-либо подобное устроишь —
вообще убью! — плюх! плюх! плюх!
Как видно, новый родственник знал, что делал, потому что по
окончании экзекуции до Мурата сразу дошло, что он поступил не правильно, что
соседей нельзя убивать, потому что ничего хорошего из этого обычно не
получается, и уж тем более нельзя давать всяким сомнительным личностям
документы, по которым могут отобрать комнату. Мурат с готовностью назвал
эфэсбэшнику имя и адрес того самого приятеля, сказал, что адрес своего приятеля
тот сообщит сам, а адреса маклера он, Мурат, не знает, потому что его возили
туда на машине.
— Разберемся, — коротко сказал эфэсбэшник и позвал
Алевтину.
— Ну как? — спросила она, появляясь в дверях.
— Тяжелый случай, — вздохнул родственник. — В
общем, так: сидеть тихо, не возникать, если эти проявятся, ничего не
предпринимать, сразу мне звонить. С бабкой не конфликтовать. Все, пока, —
и ушел, провожаемый благодарной Алевтиной.
На следующее утро эфэсбэшник заехал к приятелю Мурата, чтобы
узнать адрес того мужика, который и был связан с маклером Володей. Адрес-то он
узнал, но никого там не застал, потому что приятель приятеля задолжал одному
типу четыре с половиной тысячи долларов и теперь скрывался. Эфэсбэшнику открыла
перепуганная жена, которая ни про какого маклера ничего не знала. На работе
эфэсбэшник попытался получить было информацию по своим каналам, но именно в
этот день произошло очередное убийство депутата в скором поезде «Красная
стрела» и его срочно послали в командировку в Москву. В Москве он проторчал две
недели, а когда вернулся, то начисто забыл про чокнутого Мурата Рахманова.
После разговора с родственничком Мурата всего трясло, во рту
пересохло и ощущался какой-то отвратительный металлический привкус. Он налил
себе теплой кипяченой воды из чайника, с трудом попадая в стакан, но рука так
дрожала, что, донеся стакан до губ, он половину расплескал. Страшно хотелось
курить, а сигареты, как назло, кончились. Он оделся, с трудом застегнув
пуговицы пальто, и вышел из дому купить курева и хоть немного успокоиться.
На первом этаже у почтовых ящиков возился с отверткой
какой-то незнакомый парень среднего роста, худощавый и подтянутый. Когда Мурат
прошел мимо него, парень обернулся, сделал шаг в сторону Мурата и взял его
левой рукой за лацкан. Увидев вблизи его лицо, Мурат понял, что ошибся: это был
не молодой парень, а мужчина средних лет, пожалуй, к пятидесяти, с какой-то
средней, незапоминающейся внешностью. Только вот глаза… Страшные это были
глаза.
Встретившись с ним взглядом, Мурат как бы попал в липкую
тоскливую паутину и вырваться из нее не было никакой возможности. Мурат
попробовал было вырваться из рук этого страшного мужика, но тот держал его так
крепко, что и рукой было не пошевельнуть, да и не хотелось шевелиться. Хотелось
спать… спать… спать…
— Ты, таракан дохлый, сколько людей из-за тебя погибло!
Тебя бы раздавить, так ботинки жалко, потом вонять будет! Ох, ты и рассердил
меня!
Никогда я себе таких эмоций не позволял, сохранял
спокойствие, но ты… Да ты, кретин, никогда сам такого не придумал бы, тебя
кто-то поумнее на это дело надоумил. Ну-ка выкладывай, с кем эти дела обсуждал,
кто тебе советы умные давал?
Мурат не чувствовал ни страха, ни обиды. Он был в руках
незнакомца, как полусонная муха в паутине — в безвольном ожидании судьбы. И
если его о чем-то спрашивали, он должен был немедленно ответить. И он ответил с
готовностью и безволием автомата:
— Маклер Володя. Большая Посадская, четырнадцать,
квартира шесть.
Незнакомец еще несколько секунд смотрел на него с брезгливым
интересом, как на особенно отвратительное насекомое — какого-нибудь
двухголового таракана, потом сказал тихим бесцветным голосом, без следа прежних
эмоций:
— Все забудешь. Меня никогда не видел, — и тут же
отпустил его лацкан, взмахнул рукой перед лицом и отвернулся к почтовым ящикам.
Мурат встрепенулся, как после короткого забытья, оглянулся
на незнакомого молодого парня, возившегося с почтовым ящиком, и не спеша пошел
за сигаретами.
Маклер Володя психовал. Он метался по квартире, как раненый
зверь, круша все на своем пути. Таким и застала его приехавшая по звонку
Оксана.
— Что случилось? — встревожилась она.
— Что случилось? Полный абзац! Это идиот киллер все
сделал не так.
Представляешь, он убил не тех людей!
— Как так? Что ты говоришь, ты что, вообще? —
Оксана потеряла над собой контроль.
— Ну идиот, ну кретин, — опять завел свое маклер.
— Да не психуй ты, говори толком, — прикрикнула
Оксана.
— Ну, он устроил взрыв в квартире примаковского
племянника. Ему было велено взорвать их обоих — Примакова и его жену, —
при последних словах Оксану передернуло, — так он убил совершенно
посторонних людей! Вернее, там ночевал брат жены с дамой. А сам племянник,
оказывается, уже несколько дней в больнице.
И жена у него дежурит.
— А почему он в больнице?
