— Все, вяжите их, сейчас милиция подъедет!
Оксана как-то неожиданно тонко взвизгнула, выпустила мою
прическу, вырвалась и бросилась к дверям, ее приятель — за ней. Мы втроем
кинулись за ними, как можно громче топая и улюлюкая, причем только Надежда
вспомнила про папку и подобрала ее в суматохе. Оксана с напарником как
ошпаренные вылетели из квартиры на лестничную площадку и хотели сбежать вниз,
но снизу им навстречу поднимался мой знакомый бомж — муж покойной Леры со своей
огромной овчаркой.
Собака при виде бегущих ей навстречу людей не залаяла, а
тихо и грозно зарычала, при этом густая шерсть на ее загривке встала дыбом, а
пасть чуть заметно приоткрылась, обнажив такие клыки, что мне сразу захотелось
поскорее вернуться в квартиру и закрыть за собой дверь. Лерин муж приветственно
махнул мне рукой и крикнул:
— Все в порядке, у нас с Архимедом никто не проскочит!
Оксана с компаньоном при виде внушительных зубов Архимеда
резко передумали спускаться, и тут им на глаза попалось небольшое окно на
лестничной площадке. Оксана выглянула в это окно и увидела проходящую рядом с
ним пожарную лестницу. Нет, чего-чего, а решительности у этой женщины было на
десятерых! Она вылезла в окно и шагнула на ступеньку пожарной лестницы. Ее
элегантный спутник явно трусил, но не мог отстать от дамы, тем более что
Архимед поднимался по лестнице и посматривал на него с большим аппетитом.
Операция развивалась строго по плану.
Я подошла к окну и выглянула. Оксана бойко спускалась по
лестнице, мужчина, явно робея, шел следом. Пожарная лестница, как я знала, на
три метра не доставала до земли. Оксана уже подходила к концу, а из-за угла
медленно и неотвратимо выруливал мусоровоз с открытым кузовом, аккуратно
подводя кузов под пожарную лестницу. Лерин муж с Архимедом подошли ко мне, я
сделала знак рукой хозяину собаки, тот дал тихую команду, и Архимед издал такой
жуткий, такой свирепый, такой леденящий душу лай, переходящий в грозное
подвывание, какой, наверное, разносился безлунными ночами на болотах вокруг
Баскервиль-Холла. Это было так страшно, что я сама чуть не выскочила в окно, а
Оксана, несмотря на всю свою решительность, выпустила из рук пожарную лестницу
и спрыгнула в кузов подъехавшего грузовика, не разглядев, что в этом кузове
находится. Ее мужественный спутник поспешно последовал за ней. Я в полном
восторге наблюдала, как они барахтаются в мусоре. Мне казалось, что в моей
жизни не было мгновений такого чистого, такого возвышенного эстетического
наслаждения. Однако я ошибалась. Повернув голову, я увидала, что рядом со мной
у окна стоит Борька и тоже видит эту незабываемую картину.
Вот теперь, только теперь я поняла, что такое настоящий
восторг! Борька перехватил мой восторженный взгляд и попытался пристыдить:
— Ну ладно тебе! Грешно смеяться над чужим
несчастьем, — но я видела, что он сам с трудом сдерживает смех.
К окну протиснулась Надежда.
— Ну как там?
— Стопроцентное попадание! Все как будто десять раз
отрепетировано!
— Ну, после первой репетиции актеров пришлось бы
менять, такого запаха никто долго не выдержит!
Тем временем кузов мусоровоза аккуратно закрылся, скрыв от
наших глаз барахтающихся в мусоре горе-грабителей, и машина отбыла в
неизвестном направлении, точнее — на городскую свалку.
— Вот это да! — Я была в полном восторге. —
Прямо в мусор, там ей самое место, твоей бывшей женушке!
Борька был в шоке.
— Господи, так это она все организовала! И киллера наняла!
Не может быть! Это ее тот маклер с толку сбил.
— Давай, защищай ее еще! Женился на бандитке какой-то,
так молчи теперь.
— Да я же…
— Молчать!
Надежда тихонько улыбалась, отвернувшись в сторонку. Лерин
муж с собакой подошел к нам поближе.
— Ну что, хорошо все прошло?
— Спасибо тебе за все! — назло Борьке я его прямо
расцеловала. — Архимедик, дорогой, я тебе мешок «Педигрипала» подарю.
— Ну мы пойдем тогда, а то соседи еще милицию вызовут.
— Да что ты! Вон шум какой, никто и дверь не откроет,
ночью боятся на лестницу и носа высунуть.
— Давайте-ка мы, ребята, в квартиру зайдем, —
забеспокоилась Надежда.
Мы зашли в квартиру, заперли все двери. В комнате у тети
Нюры был легкий беспорядок, летала вековая пыль из тайника, Борька начал чихать
и открыл форточку. Надежда открыла папку, которую так и держала все время в
руках. Там лежала одна-единственная бумага, отпечатанная на машинке, с грифом
Государственного Эрмитажа. Я стала читать через плечо Надежды. Письмо было
такое:
"Уважаемые Николай Егорович и Анна Матвеевна!
Дирекция Государственного Эрмитажа и отдел
Западноевропейского искусства выражают вам глубокую признательность за
сделанный вами Государственному Эрмитажу бесценный дар — шесть подлинных
офортов работы Рембрандта Харменса ван Рейна. Подаренные вами офорты включены в
постоянную экспозицию раздела «Искусство Нидерландов».
С глубокой благодарностью от имени руководства
Государственного Эрмитажа Сергей Николаевич Крестовоздвиженский, главный
хранитель отдела искусства Нидерландов". И дальше были дата и подпись.
Мы с Надеждой ошарашенно посмотрели друг на друга.
— Так вот что они искали! Офорты Рембрандта! А тетя
Нюра сидит себе и молчит, что нет у нее ничего. Очень она рисковала, ведь и
убить могли.
— Значит, маклер этот Океании хотел сначала квартиру
хапнуть в свое пользование, а потом спокойно покопаться в комнате, найти
тайник, — сказал подошедший Борис.
— А когда его убили, твоя женушка не растерялась и
сразу нашла нужного человека, который точно знал, где тайник расположен, —
язвительно продолжала я.
— Ребята, давайте, что ли, чаю попьем, —
предложила Надежда, видя, что назревает семейный скандал.
— Давайте, — с готовностью согласился
Борька, — я чайник поставлю.
— Энергичная женщина, — продолжала я, будто их не
слыша, — все умеет организовать, я таких женщин где-то уважаю, в глубине
души.
— Очень глубоко, — усмехнулась Надежда.
— Одно плохо, — продолжала я, — иногда
все-таки простые обычные женщины не выдерживают и вцепляются им в волосы, так и
облысеть можно. И приходится иногда домой ехать не на «Мерседесе». В
мусоровозе. А тот запах потом никакими французскими духами не выведешь, хоть
она литрами их на себя льет. Как здорово они смотрелись в мусоровозе! Всем расскажу.
Не могу молчать!
— Прекрати! — рявкнул Борька и ушел на кухню за
чайником.
— И правда, Милка, прекрати, — укоризненно сказала
Надежда, — он же не виноват, что такая стерва попалась.
— Смотреть надо, на ком женишься!
