До промзоны добирались молча. Не до пустых разговоров было. Особенно мне. Мало того что к таким марш-броскам непривычный, так еще дурные предчувствия одолевают. Вот иду, и кажется, будто в темноте исчадия Стужи до поры до времени скрываются. И не просто скрываются, а удобного случая накинуться на нас дожидаются. А ведь случись что, и спрятаться некуда! С одной стороны до самой стены Форта чистое поле, с другой – из-под снега останки разобранных до основания зданий торчат.
И куда бежать, если что? Направо – на мины и под пулеметы или налево – в темноту и неизвестность? Дилемма, блин. А бежать как пить дать придется. Пусть проводники и спокойны, будто по Южному бульвару вышагивают, меня трясет уже всего.
Сейчас случится какая-то гадость… Сейчас случится какая-то гадость…
Паника и паранойя?
Да нет, предчувствие.
– Стойте, – резко замер я на месте, сумев наконец разобраться в своих ощущениях.
– Чего? – обернулся ко мне запыхавшийся Напалм, порядком раздосадованный необходимостью переть на своем горбу здоровенный рюкзак.
– Там что-то есть. Вон в том сугробе.
– Что именно? – насторожилась девушка и вытащила из кобуры на поясе АПС. Мне один раз таким в морду тыкали, теперь не спутаю.
– Не знаю. Не уверен. – Изрядно ослабленный таблетками дар никак не мог сфокусироваться на конкретном месте, но и так было понятно, что дело нечисто. – Нечто холодное…
– Напалм? – повернулась девушка к пироманту.
– Да нету там ничего, – фыркнул тот.
– Есть, – заявил я. – Точно вам говорю.
– С чего взял?
– Знаю. Просто знаю.
– Да? – Напалм внимательно глянул на меня и вдруг ткнул пальцем в грудь: – Да ты, брат, из наших? Ясновидящий?
– Именно.
– А чего-то я тебя в «Западном полюсе» не встречал.
– Может, уже хватит трепаться?! – не выдержала не на шутку встревоженная Вероника. – Проверь, что там! Быстро!
– Да будет свет, сказал электрик и перерезал провода!
Пиромант жестом профессионального фокусника сложил ладошки лодочкой, потом развел их в стороны – и прямо в воздухе перед ним затрепетал сгусток оранжевого пламени. Светлячок шустро помчался в указанном мной направлении, высветил лежавшую в снегу ледяную ленту, и та, моментально изогнувшись, исчезла в сугробе.
– Ледяная змея, – озадаченно почесал лоб пиромант.
– Напалм! – раскрытой ладонью шибанула по плечу приятеля рассвирепевшая девушка. – Что за ерунда?!
– Да включал я его, включал! – Пиромант расстегнул кармашек рюкзака и вытащил чарофон. – На, сама позырь: «Сканирование опасности класса АА+ и выше: активировано».
– «АА+» – это с летальным исходом? – уточнила Вера.
– Угу.
– А ледяная змея – только обморожение конечности?
– Точно!
– Ну-ка настрой на средней тяжести ранения включительно, – потребовала девушка. – Мне без ноги остаться не хочется, знаешь ли.
– Срабатывать постоянно будет…
– Настрой!
Пиромант тяжело вздохнул, но подругу ослушаться не решился.
– Довольна? – спросил он, с минуту потыкав едва слышно пищавшие от прикосновений кнопки.
– В рюкзак не убирай. В карман положи.
– Как скажешь.
Вскоре мы свернули с расчищенной трактором объездной дороги и, по пояс проваливаясь в глубокий снег, начали пробираться к видневшимся неподалеку силуэтам полуразобранных цехов. В темноте заброшенные строения выглядели на редкость зловеще, и, будь моя воля, близко бы к ним не подошел.
Только вот выбора особо не было, и пришлось переться через сугробы в надежде отыскать среди развалин какой-нибудь подходящий для ночлега дом.
Да что там подходящий? Хотя бы четыре стены и крышу над головой найти, а то совсем околел уже. И это я в Форте на мороз жаловался?!
Вскоре нам удалось выбраться на узенькую тропинку, вытоптанную то ли наведывавшимися сюда охотниками за цветными металлами, то ли бойцами Патруля, проверявшими прилегающие к дороге здания. Оно и неважно на самом деле – люди ходят, уже хорошо. Это как в прошлой жизни на шашлык в парк Девятого мая выбраться: наверняка всех клещей первого и второго числа уже собрали.
Тропинка тянулась и тянулась меж заброшенных зданий; согнувшийся под тяжестью рюкзака Напалм сопел все надсадней, да и меня начало обуревать желание рухнуть в сугроб и хоть немного отдохнуть. И тем не менее первый более-менее подходящий дом пришлось забраковать: изнутри его густо затянул серый иней, и соваться туда, по словам Веры, не стоило даже самоубийце. Очень, очень паскудная и долгая смерть такому идиоту обеспечена.
К следующему зданию пришлось пробираться через сугробы – тропинка вильнула в сторону. К этому времени нервы у меня уже были напряжены до предела, и трясти начинало буквально от каждого подозрительного шороха. А этого добра хватало с избытком: шорохов, скрипов, свиста гулявшего по развалинам ветра…
Именно поэтому на подспудное нежелание забираться внутрь я поначалу внимания обращать не стал. Мало ли кому чего не хочется. А в доме ветра нет, костерок разведем, чаек вскипятим – благодать…
Заподозрил неладное, лишь когда ни с того ни с сего меня начал бить озноб. Незамедлительно прислушался к ворочавшемуся на дне подсознания ясновидению и сразу замедлил шаг. Изрядно ослабленное таблетками предвидение нехотя охватило вызвавшее подозрения здание, но единственное, что удалось почувствовать – это жуткий холод.
Неужели переутомился? Да нет, неспроста это…
– Эй, Напалм! – окликнул я опередившего меня метров на пять пироманта. – А можешь еще одного светлячка создать и в окно запустить?
– Зачем? Чарофон молчит.
– Запусти, а. Сложно тебе, что ли?
– Опять предвидение? – тяжело вздохнул парень.
– Типа того.
Пиромант что-то неразборчиво пробурчал себе под нос, потом глянул на встревоженную Веру и, не став кочевряжиться, отправил в одно из окон первого этажа небольшой огненный шар. Но стоило тому скрыться внутри, как отблески оранжевого пламени моментально пропали, а комнату вновь затянула непроглядная тьма.
– Ни фига себе, сказал я себе… – опешил от неожиданности Напалм, а потом неуверенно попятился. – Маленький мальчик играл в водолаза, смело спускался на дно унитаза…
– Чего? – не сразу разобралась в ситуации Вера.
– Смываемся! – заорал пиромант, схватил ее в охапку и поволок к тропинке.
Я рванул туда еще раньше. А как не рвануть?
Тьма в развалинах жила своей жизнью. Перетекала от одного окна к другому, меняла оттенки и жгла, жгла, жгла невыносимым холодом. Уж не знаю, как перенес его пиромант, а меня не смог согреть даже лихорадочный бег по пояс в снегу. Весь в поту, но холодно.
