Граф Маргант заметил:
– Что это не простой рыцарь, можно было заметить по тому, как он прибыл.
– Да, – согласился король и зябко передернул плечами. – Я не представляю, как он держит равновесие! Меня бы сразу кувыркнуло за борт.
– Любой бы уже барахтался, – успокоил граф. – Это же надо – в тяжелых доспехах на таком утлом челне! Любовь к риску? В любом случае – воинская выучка у него выше всех похвал.
Они провожали его долгими взглядами, король сказал раздраженно:
– Хотя бы сел! А то волна в борт или еще что…
Граф посмотрел на него с усмешкой в глазах.
– Что, Тельрамунда сбрасываем с шахматной доски?
– Если этот Лоенгрин вернется, – буркнул король, – то он и будет Тельрамундом. Мне все равно, кто на троне Брабанта! Мне нужно, чтобы в герцогстве был мир. Только тогда и налоги в казну, и людей могу набрать в войско. Да и вообще… Приятнее быть королем в богатой и процветающей стране, чем в нищей и разоренной. Достоинства правителей оцениваются только по этим признакам.
– Должны оцениваться, – уточнил Маргант. – На самом деле славят тех, кто больше всех убил людей, сжег городов, истребил народа, завоевал, захватил, покарал…
Генрих поморщился.
– Сам знаешь, я войны никогда не начну. Но и свои земли не отдам.
Он выглядел злым и раздраженным, неожиданный отъезд рыцаря Лебедя озадачил и обеспокоил. По логике, любой должен был ухватиться за возможность жениться на такой красавице, дочери герцога, и сесть на трон. И дети королей не отказались бы от такой невесты. И от трона Брабанта, немалого герцогства, густонаселенного, усеянного городами, замками и селами, здесь в изобилии железная и серебряная руда, несметные стада овец с дивной шерстью и множество искуснейших ремесленников, а слава о брабантских конях гремит и за пределами Германии…
Граф Хардвулф сказал с надеждой:
– Как же, не позволит! Любой сюзерен даже заставил бы его жениться на Эльзе.
Ричберт поморщился.
– Так уж и заставил бы?
– А что? Это же целое герцогство сразу падает под руку, как спелое яблоко. Не нужно ни завоевывать, ни самому заключать династические браки…
Маргант спросил задумчиво:
– Как думаете, кто его сюзерен?
Граф Хардвулф сказал пылко:
– Да кто бы им ни был, никто не откажется от Брабанта!
Маргант вздохнул и сказал с надеждой, как и Хардвулф:
– Хочу верить, что не успеет образ его лебедя рассеяться, как увидим его приплывшим обратно!
Хардвулф радостно засмеялся:
– Думаю, его сюзерен ему даже перевести дух не даст, сразу направит сюда, пока трон герцога еще пуст… Как думаете, Ваше Величество?
Король произнес с тяжелым вздохом:
– Я по-прежнему думаю, что намного лучше было бы для всех, если бы Божий суд выиграл граф Тельрамунд.
Ричберт вскрикнул:
– Это было бы несправедливо!
Король кивнул:
– Да, несправедливо, если с точки зрения справедливости, но для короля важнее спокойствие и умиротворение в землях.
– А Лоенгрин?
– Слишком, – ответил король после паузы, – светел. Слишком. Такие долго не живут. Мир жесток, и если этот рыцарь Лебедя начнет его перестраивать под себя, народ возмутится и восстанет. Все привыкли жить в грязи, а чтобы из нее вылезти – нужно несколько поколений. Церковь это понимает и работает медленно и терпеливо. А юность, увы, жаждет слишком быстрых перемен.
Они вскричали почти одновременно:
– Ваше Величество! Но как же… справедливость?
Король смолчал, лицо стало грустным, а в глазах появилась непонятная для придворных печаль.
Глава 10
Плотники начали разбирать помост, слуги и оруженосцы собирали шатры, сворачивали и грузили в повозки. Торговцы первыми снялись с места и укатили в ближайший город. На месте схватки осталась истоптанная земля, а за бревнами, где располагалась публика, собаки подбирают кости с лохмотьями мяса да шустрые птицы торопливо клюют оброненные корки хлеба.
Король в окружении знатнейших рыцарей молча шел к коням, все еще задумчивый и не уверенный в том, что все получилось правильно и как надо.
Граф Маргант сказал успокаивающе:
– Не беспокойтесь так уж, Ваше Величество! Судя по вечно воюющей и нищей Европе, где сражаются не только королевства, но и баронства друг с другом, у вас нет достойных партнеров даже для игры в кости.
Король нервно дернул щекой.
– Думаешь, мне это льстит?
– А почему нет? Быть единственным умным среди толпы дураков?
Генрих покачал головой.
– Дураки опасны. От них никогда не знаешь, чего ждать, на что обидятся. А с умными людьми как раз спокойнее. Всегда можно все выяснить в беседе, договориться, в чем-то уступить, в чем-то выиграть. Поступки умных людей предсказуемы!
Граф посмотрел с интересом.
– Правда? А то я не всегда понимаю ваши поступки.
– Сам ты… – огрызнулся Генрих. – Я из деликатности не уточнил, что и… гм… неумные люди умных не совсем, так сказать, понимают.
Граф тяжело вздохнул, пробормотал, что теперь пойдет топиться, Генрих угрюмо скалил зубы. Граф старается отвлечь его от тревожных мыслей, на самом же деле у них обычно удивительное единодушие: не сговариваясь, приходят к одинаковым выводам, а так как граф Маргант слывет одним из умнейших людей Европы, то Генрих гордился, что их взгляды совпадают. Но сейчас поступок Лоенгрина озадачил обоих…
Неделю весь Брабант только и судачил про удивительный Божий суд. Все пересказывали подробности турнира, образ рыцаря Лебедя приукрашался до такой степени, что многие уже всерьез уверяли, будто это сам ангел явился с небес, чтобы спасти несчастную красавицу-сироту от злобного негодяя.
Граф Тельрамунд так и не смог подняться на ноги. Его на той же телеге увезли в его владения. Ортруда, бледная как мел от ярости и разочарования, уехала следом. А когда исчезли и все рыцари Тельрамунда, народ ощутил себя намного вольнее. Кто-то рассчитывал, что Эльза снизит и без того невысокие налоги, кто-то полагал, что разрешит нанимать для грязных работ тюрингцев, а кто-то и надеялся половить рыбку в мутной воде, когда огромным герцогством будет править слабая женская рука.
Рыцари, собираясь в группки, негромко переговаривались, настороженно посматривали по сторонам. Рыцарь Лебедя может вернуться… а может и не вернуться, кто знает, что за устав в его Ордене. И на случай невозвращения надо заранее понять, чем это грозит… и что можно урвать.
Граф Ричберт спросил разрешения короля сопровождать Эльзу, дабы убедиться, что теперь и она и герцогство в безопасности. Эльза не спала ночами, подурнела, чего страшилась больше всего, но ничего не могла с собой поделать: ночью забывалась неспокойным сном, где появлялся этот сверкающий, как ангел, рыцарь, брал ее на руки и взмывал с нею в небеса. Сердце колотилось в восторге, Эльза вскрикивала счастливо и… просыпалась, а когда удавалось заснуть снова, рыцарь в чем-то гневно ее упрекал, Эльза оправдывалась и с ужасом видела, что ее прекрасные холеные руки покрыты длинной густой шерстью.
