— Да, это приятно, — согласился Асланян, — но
это лишает меня свободы…
Я не принадлежу самому себе…
— Тогда, может быть, вам стоит подумать о том, чтобы
поменять работу? Поменять своего хозяина? В конце концов, богатых людей в наше
время много, а хороший повар — это настоящий художник, он ценится, если можно
так сказать, на вес золота…
— Богатых людей действительно много, — солидно
кивнул Аветик, — но Владимир Лазоревский — один.
— Лазоревский? — с хорошо сыгранным удивлением
повторил Маркиз знаменитую фамилию. — Так вы — повар Лазоревского?
— Да, — подтвердил Аветик, — только прошу
вас, не так громко! Служба безопасности моего босса следит за тем, чтобы никто
не знал, на кого я работаю…
— Боже! — изумленно проговорил Леня. — Это
просто знак судьбы… Но нет, я не могу этим воспользоваться…
— Что вы имеете в виду, — спросил Аветик, допивая
вино, — чем воспользоваться?
— Нет, нет! — Маркиз замахал руками. — Я
ничего не скажу, иначе у вас может сложиться впечатление, что я подстроил нашу
встречу…
— Скажите, скажите, Леонид, если я чем-то могу вам
помочь… Вы бывали в Армении, вы разбираетесь в настоящих винах — я должен
сделать для вас все, что в моих силах!
— Нет, нет, — Леня продолжал отмахиваться, —
нельзя! Нельзя использовать случайную встречу с благородным человеком…
— Я настаиваю! — Лицо Аветика, крупное и
выразительное, как у римского патриция, стало серьезным. — В конце концов,
я обижусь! Позвольте мне самому решить, могу ли я что-то для вас сделать!
— Ну хорошо, — Леня потупился и разлил по бокалам
остаток вина, — дело в том, что я искал возможности поговорить с
Лазоревским.., искал безуспешно — ведь это человек такого масштаба…
Ну, вы это понимаете лучше меня! И теперь.., вы подумаете,
что наша встреча была не случайной…
— Нет, нет, я ничего такого не подумаю, —
благородно отмахнулся слегка захмелевший Аветик от таких гнусных
подозрений, — на свете бывают такие удивительные совпадения, которые и в
голову никому не придут! А о чем вы хотите поговорить с Лазоревским?
— Простите, Аветик, — Маркиз снова стыдливо
опустил глаза, — но вы сами понимаете — он большой человек, и ему может не
понравиться, если я выдам его тайну… Я всей душой хотел бы.., у меня нет от вас
секретов, но ему.., ему это может не понравиться!
— Да, вы правы… — задумчиво проговорил Аветик, —
он действительно большой человек…
Еще минуту помолчав, он проговорил:
— Хорошо, Леонид, я попробую его уговорить… А как он
найдет вас?
— Вот по этому телефону, — Леня протянул Асланяну
карточку, на которой был крупно отпечатан номер мобильного телефона, недавно
купленного Леней и оформленного на имя одинокой дряхлой старушки и еще ни разу
не использованного.
* * *
Вечером Аветик Асланян был не в духе.
Он думал, как неосмотрительно дал обещание — под
воздействием хорошего вина и душевного разговора… Однако слово было дано, а
нарушать обещания было не в его правилах.
Поэтому, когда после ужина Владимир Лазоревский по
заведенному у них обыкновению пригласил Аветика выпить рюмку коньяку, он выждал
приличествующую случаю паузу, вежливо откашлялся и нерешительно проговорил:
— Встретил я земляка…
— Да? — Лазоревский поднял на своего повара
вопросительный взгляд. После хорошего ужина он пребывал в благодушном
настроении, но неуверенная интонация Аветика означала просьбу, а просьбы
Лазоревский не любил.
— Да? — повторил он. — И что земляк? Ему
нужна работа?
— Нет, у него есть работа, — Аветик чувствовал все
большую неловкость, — дело в том… Не знаю, как вам и сказать… Он просил
возможности поговорить с вами.
Говорил, что это очень важно.
Аветик протянул хозяину картонный квадратик с цифрами:
— Вот номер его телефона.
Лазоревский удивленно уставился на белый прямоугольник.
Очень многие добивались встречи с ним — кто-то хотел
предложить совершенно идиотскую коммерческую идею, кто-то воображал, что его
так вот запросто возьмут в штат одного из самых богатых людей страны;
попадались и законченные кретины, сообщавшие, что приходятся ему близкими
родственниками или незаконнорожденными детьми; очень часто ему пытались
угрожать — ко всему этому он давно уже привык.
Но все эти бесчисленные претенденты на его внимание
суетились, пытались дозвониться до него или переслать по почте или Интернету
свои предложения, требования или угрозы, а этот человек высокомерно передает
ему через Аветика карточку с номером телефона и хочет, чтобы он сам, он,
Владимир Лазоревский, позвонил ему!
Это было необычно. Это было даже забавно. Это вызывало
любопытство.
Еще одно обстоятельство играло большую роль.
Этим обстоятельством была телятина с козьим сыром
по-провансальски, которую только что приготовил для него Аветик.
Телятина была божественна, впрочем, как все, или почти все,
что готовил его повар.
После такой телятины отказать Аветику в просьбе было
невозможно, тем более что он никогда, или почти никогда, ни о чем не просил.
Да еще и любопытство…
Неизвестно, какой из двух мотивов сыграл более важную роль,
но Лазоревский взял в руку свой мобильный телефон и набрал семизначный номер,
отпечатанный на карточке.
— Здравствуйте, Владимир Борисович, — тут же
отозвался незнакомый, довольно приятный мужской голос, — вы разговариваете
по защищенной линии?
Ваш телефон не могут прослушивать?
— Линия защищена, — подтвердил Лазоревский и
взглянул на Асланяна, глазами велев ему выйти.
Повар мгновенно удалился, и Лазоревский проговорил:
— Я вас слушаю. У вас две минуты, чтобы кратко изложить
суть дела.
— Мне хватит и минуты, — ответил
незнакомец, — только сначала все-таки подключите скремблер: разговор
действительно очень серьезный.
Почувствовав к неизвестному собеседнику невольное уважение,
Лазоревский перешел к письменному столу и достал из верхнего ящика скремблер —
насадку на телефон, предназначенную для шифровки и дешифровки речи. Его
собеседник должен подключить к своему телефону такое же устройство, оно будет
расшифровывать слова Лазоревского, а все, кто попытаются подслушать их
разговор, услышат только бессвязный набор звуков.
Лазоревский включил скремблер и снова повторил.
— Я вас слушаю.
— По вполне понятным причинам я не могу представиться, —
начал собеседник Голос его, искаженный скремблером, стал механическим и
каким-то квакающим, но слова понять было очень легко. — Недавно у вас
кое-что пропало…
