Вернее, попытался взлететь. Оцелот не собирался висеть под парящим драконом, рискуя свалиться вниз и стать удобной мишенью. Маг переступил задними лапами, отклонившись вбок, и с силой рванул врага в противоположную сторону. Мощи в это движение было вложено столько, что ящера, несмотря на его заполошные взмахи крыльями, развернуло в воздухе, неизбежно клоня к земле. Этого-то Радимир и добивался. Дракон рухнул с грохотом и ревом, достойным целого метеорита, причем очень неудачно для себя, спиной вниз.
Чародей, устрашающе ухмыляясь во все свои клыки, прыгнул сверху.
Два зверя столкнулись и исчезли, на месте схватки выросло огромное облако, в котором яростные пылевые смерчи противостояли хлещущим молниям.
Краг-зул, не в силах сам оторвать взгляда от поединка гигантов, был вынужден это сделать, ощутив у своего горла посторонний предмет. Ширш попросту воспользовался невнимательностью своего противника, чтобы подобраться вплотную, и приставил острие копья ему к глотке.
— Ты зря не стал обновлять свои пылевые щиты, старик. — Зар опасливо сглотнул. Кирсс, сохраняя полное спокойствие, резко выбросил лапу с копьем вперед, провернул на четверть оборота, выдернул оружие и взмахом стряхнул кровь с лезвия. — Прошлое ушло. Началась новая история.
Это были последние слова, которые Краг-зул еще мог услышать. Затем глаза старого зара закатились, и он рухнул вниз, под ноги своему аптару.
Ездовой зверь, и так все почувствовав, затоптался на месте, а затем вздернул башку к небу и тоскливо завыл. Аптары в армии заров, услыхав погребальный клич своего собрата, подхватили и разнесли вой по всей равнине. Сами же бестии пораженно молчали, не понимая, как такое могло произойти.
Но весь этот многоголосый хор перекрыл один-единственный звук, мощный и торжествующий, — рев победившего Оцелота. Смерчи распадались и бессильно оседали обычной пылью, а молнии, напротив, оплетали огромный силуэт архимага частой сетью.
Поединок вождей завершился.
Не было того, кто не увидел бы, чем закончилась схватка Ширша и Краг-зула, не все находились достаточно близко, чтобы своими глазами увидеть смерть старого зара, но вот гибель его песчаного дракона и торжество Оцелота не заметить было невозможно.
В одно мгновение зары из грозных, опасных, предвкушающих свой триумф воинов превратились в растерянное, близкое к отчаянию стадо. Как же так, ведь Краг-зул, сильнейший из всех говорящих с духами, предрекал верную победу! Мог ли он ошибаться? Или предки поступили так согласно своим, пока неясным планам? Все шаманы поспешно входили в транс, стремясь узнать волю пращуров и помочь своим племенам выжить.
Однако предки не желали делиться своей мудростью. Их неразумные дети дали себя обмануть. То, что они принимали за голос духов, было словами черных колдунов. Хотя им не пришлось прикладывать много усилий, чтобы развязать войну: очаг мести тлел давно, разъедая души всех заров, и в него просто надо было подбросить свежей соломки.
Меньшие вожди, впрочем, были не только для красоты; они, как самые крепкие духом и телом, быстрее остальных сориентировались в изменившейся ситуации. Пока говорящие с духами пытались достучаться до предков, следовало организовать воинов. Да и попросту спасать свои племена.
Предводители, уходя из-под удара ликующих кирссов, начали спешно отводить своих заров ближе к осадному лагерю вокруг крепости. Здесь было удобней организовать круговую оборону, выставив аптаров кольцом как живые крепости и укрывшись за ними. К тому же оставалась надежда, что нападающие, устремившись в погоню, не обратят особого внимания на основное становище, где, кроме детей и стариков, не осталось никого.
От ворот цитадели, правда, двигались все новые и новые панцири, разворачивающиеся в боевой порядок, но пока их было даже меньше, чем противостоящих им бестий из заградительных отрядов. Так что за свой тыл армия ящеров пока что могла не опасаться, и поэтому следовало сосредоточить все усилия на кирссах.
Те ломились единой волной — и оседлавшие зюров, и пешие, оглашая воздух ликующими возгласами по поводу победы своего вождя. Впереди орды шествовал огромный грозовой зюр, а рядом, пересев на своего зверя, двигался Ширш.
Зары готовились встретить удар, хотя вызывать вражеского вождя на поединок никто из них пока не рисковал.
В ближнем бою бестиям панцирь оказался не по зубам. Тут не работал даже испытанный прием с охотничьими крюками, которые цепляли врагов и выдергивали их, разрушая строй. Гномы специально для таких случаев скрепляли щиты цепями. А подобраться ближе не давали длинные копья, древки которых уже на половину длины были измазаны кровью.
Повинуясь окрику своего предводителя, зары откатились назад, давая простор своим стрелкам и шаманам. Этого-то Снор и ждал; всеми магическими штучками занимался его брат, и тут он был совершенно спокоен, Кьяр еще никогда не проигрывал. А свободное пространство было нужно и его собственным арбалетчикам, болты которых летели дальше и были куда опасней, чем стрелы бестий.
— Огонь!
Гномы, закрывавшие верх панциря, на мгновение подняли свои щиты, словно чешуйки, из-под которых брызнули смертоносные стальные шипы. Наугер за спиной ярла пробурчал что-то неодобрительное, но что именно, Снор расслышать не успел.
На поле перед гномьим строем разыгралось настоящее представление.
Наполненный молниями смерч опустил любопытный хобот к земле, пошуровал им немного, разведывая обстановку и раскидывая заров, и разросся до яростного вихря. Арбалетные болты, попав в потоки стремительного воздуха, разлетались в стороны, как песчинки.
Бушующий ветер, покорный воле своего создателя, раскрылся как бутон и стих, выпуская наружу седобородого, щегольски одетого человека. Оцелот укоризненно поднял бровь и наградил панцирь долгим взглядом — мол, по своим стрелять…
Гномий строй, однако, пронять было не так просто; он выжидал и хранил молчание.
Снор, припав к смотровой щели в своем щите, яростным шепотом осведомился у брата:
— Это кто еще такой?
— Похоже, что Оцелот. — Кьяр с задумчивым видом почесывал бороду, но особо удивленным не выглядел. В противоположность своему брату. — А что тогда там делает вон та хрень? — Снор красноречиво указал взглядом на гигантского зюра, который явно наслаждался жизнью и строил куличики из заров. Маленькие ящерки тщетно пытались убежать от игривого котика.
— А черт его знает. Скорее всего, он сам переместился сюда, а свою кошачью форму оставил для устрашения врага.
— Ррыт знает что.
Маг тем временем крикнул:
— Кьяр, я знаю, что ты там!
Звук, усиленный магией, далеко раскатился по полю и подхлестнул любопытство заров, которые и так стремились узнать, что же это за смерч был такой странный. Радимир, недовольно поморщившись, не глядя кинул у себя за спиной щит молний и скрестил руки на груди, буравя гномий панцирь взглядом:
