– Метрах в трех от двери?
– Да.
– А происхождение этого «Вальтерочка» вы, конечно,
выяснили? – спросила Даша. – Что там на нем висит? Есть что-то помимо
разборки у «пластинки», или нет?
– Представления не имею… – развел руками Шугуров.
– Как так?
– Пули с такими следами нарезов в Шантарске ранее нигде
не всплывали.
– Нет, а сам пистолет? – нетерпеливо спросила
Даша. – Я «восемьдесят восьмого» в руках не держала, но, вообще-то,
германские стволы не раз видела. Немцы по-прежнему жуткие аккуратисты, номера
лепят в нескольких местах…
– Номеров я не видел, поскольку и самого пистолета у
нас никто не видел…
– Что, шутка? – спросила Даша.
– Да нет, суровая реальность. Мы их моментально
обыскали, когда брали. Два автомата, два запасных рожка, початая пачка сигарет
«Мальборо», початая пачка сигарет «Ротманс», две разовых зажигалки. И все.
Неужели вы думаете, что в такой ситуации кто-то мог лопухнуться и не заметить
на задержанном пистолет длиной девятнадцать сантиметров и весом в девятьсот
граммов?
– Да нет, что вы…
– Не было при них пистолета, честное офицерское.
Даша закурила, посмотрела ему в глаза:
– А заложников обыскивали? Студию?
– Студию, разумеется, исползали, как Шерлок
Холмс, – с лупой и сантимет-ром… – но его голос, предельно уставший,
все же дал явственный сбой.
Даша тут же ухватилась за это:
– Когда исползали? Сразу или потом?
– Потом, – сознался Шугуров. – Уже ночью,
часов через пять, когда поступила информация о наличии двух «вальтеровских»
пуль. Сначала никому и в голову не пришло, что следует искать пистолет, –
поскольку никто и не знал, что он должен быть. Поставьте себя на наше место –
вы, несомненно, допустили бы тот же самый промах.
– Несомненно, – честно согласилась Даша.
– Сначала-то мы бросили все усилия на коридор.
Остальные помещения осмотрели довольно бегло. Ночью прошли уже с чуткой
аппаратурой, но… Однако студия-то в интервале меж двумя обысками была
опечатана!
– Вот я и спрашиваю – заложников обыскивали?
– Ну кто же обыскивает заложников? – вздохнул
Шугуров. – Если среди них нет посторонних, о каждом известно, что он
работает на студии и пережил жуткие часы в роли заложника террористов? Цинично
говоря, каждый из них мог вытащить под одеждой по три пистолета.
– И кто-то один «Вальтерок» вынес, это непреложно…
– Интересно, а вы в состоянии это доказать? –
уныло усмехнулся Шугуров. – Утром мы деликатненько побеседовали с каждым
из семи. Деликатненько. Побеседовали, – выделил он голосом последние два
слова. – Прокуратура нам в этих условиях санкции на обыск не дала… Но даже
если бы и дала, я сомневаюсь, что пистолет всплыл бы.
– Подозреваете, сообщник или сообщница?
– Откровенно говоря, нет, – энергично мотнул
головой майор. – Все семеро, как вы догадываетесь, тут же попали под
заочный рентген. Никаких зацепок и пересечений – ни с Чечней, ни с чем-либо
криминальным. Лично я если и подозреваю что-то, то исключительно вариант
«Голубой стали».
– Это как?
– А вы не видели такой штатовский боевик? В магазине
происходит перестрелка полицейского с налетчиком, и полицейский теряет
пистолет, а один из мирных граждан, лежавших во время пальбы на полу, ствол
подбирает и прячет. Никому и в голову не приходит заподозрить кого-то из
несчастных покупателей…
– А, помню, – сказала Даша. – Только он ведь
потом маньяком оказался?
– Ну, это уже несущественно… Просто кто-то подобрал
красивый импортный пистолет… Не мог же он растаять в воздухе? Что-то я не
слыхивал о призраках пистолетов.
– А на сторону набережной выбросить не могли? –
спросила Даша.
– Там все было плотно оцеплено, они бы видели. Да и
потом, какой смысл террористам выбрасывать один из стволов? После всего, что и
так на них неминуемо повисало? Автоматы ведь не выбрасывали. А остальные двое
убиты автоматными очередями. Чарушин Сергей Гаврилович, двадцати восьми лет,
телеоператор и Завражнов Михаил Петрович, тридцати одного года, должность
обозначена расплывчато – управляющий.
– С этим я говорила, – сказала Даша. – Он у
них был чем-то вроде завхоза, коммерческого директора, рекламу собирал… А про
автоматы вы что-нибудь выяснили?
– Только то, что они произведены на Урале полтора года
назад. Всех данных еще не поступило, но пока среди похищенных из воинских
частей не значатся. Сейчас столько стволов исчезает либо с завода, либо при
перевозке…
– Хоть какие-то наводки на личность террористов есть?
– Ни малейших, – сказал Шугуров. – Община от
них категорически отрекается, агентура ничего полезного в клювике не принесла.
Более того… – Он словно бы поколебался. – Что касаемо обоих
террористов, появились определенные неясности. После первых же спешных
антропологических исследований мнения экспертов разделились. Одни готовы
признать их кавказцами, другие такую версию категорически отметают.
– А реконструкция по черепам?
Шугуров грустно усмехнулся:
– Во-первых, это быстро не делается, а во-вторых,
черепа сейчас собирают из кусочков, как головоломки. Да и остальные кости в
таком состоянии, что… Заряд был могучий. Насколько можно установить, не
самоделка – серийная военная продукция, вероятнее всего с дистанционным
управлением. Но потом к этому вернемся, а пока – у вас нет ли каких
соображений?
– Но я же такими делами никогда не занималась, –
сказала Даша чуть растерянно. – А те, кто брал обоих автоматчиков… Они-то
что говорят насчет внешнего облика?
– Бритые наголо с омерзительными мордами – вот и все
впечатления. Кто мог предвидеть… Вообще-то, чеченец – это необязательно
горбоносый субъект. Вы Усмана Имаева по телевизору видели? Носик у него скорее
горбачевский, право слово.
– А может, Меченый и был замаскированным
чеченом? – ухмыльнулась Даша.
Он не принял шутки, смотрел устало и серьезно:
– Словом, по многим позициям полная неопределенность.
Что до текста заявления – эксперты категорически заявляют, что оно написано
человеком, для которого русский язык родной. И напечатано на машинке вполне
грамотно.
– Ну, это ж еще ничего не доказывает, – сказала
Даша. – В конце-то концов, эта сучня, Ковалев с Новодворской – без капли
кавказской крови…
– Дарья Андреевна, такой лексикон… – усмехнулся
Шугуров. – Вы не за Жириновского ли голосуете?
– А пошли они… – сказала Даша твердо. – У
меня в Чечне погибли трое знакомых, отличные были ребята. Или вы настолько уж
повернулись на сто восемьдесят градусов, что эту быдлу, которую раньше в
психушки запихивали, теперь медалями будете награждать?
