Книга Танец Бешеной, страница 19. Автор книги Александр Бушков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Танец Бешеной»

Cтраница 19

Они уселись так осторожно, словно стулья были хрустальные, замерли, не решаясь переглянуться. «Совсем скверно», – подумала Даша, прекрасно врубившись, что Дронов (неформальная кличка – Дрын) с ними играет, не особенно и маскируясь, и мина вот-вот рванет.

Дронов тоже уселся во главе стола, постучал пальцами по газете. Под газетой что-то лежало, плосковатое, чересчур толстое для конверта с жалобой.

– Выздоровела, Дашенька? – спросил генерал медоточиво. – Все в порядке?

Даша осторожно кивнула.

– Нервишки не шалят, волноваться и переживать не противопоказано?

– Все нормально.

– Как жизнь? Замуж не собираешься?

– Не тянет что-то. – Она для разведки попробовала легонько улыбнуться.

– А что так? Некогда или подходящего мужика нет на примете?

Она ответила универсальным жестом – пожатием плеч. Генерал набычился. Похоже, ему надоело играть и бездарно ломаться.

– Проверим-ка ваше чутье, господа сыскари, – сказал он почти дружелюбным тоном. – Как по-вашему, зачем я вас вызвал?

Даша вторично прозондировала почву мимолетной улыбкой:

– Сообщить пренеприятнейшее известие?

– Теплее. А какое?

– Пожаловался кто-то, – сказала она уже увереннее. – Снова Казмина?

– Холодно.

– Кто тогда? Марзуков?

– Ты анекдот про Суворова знаешь? Сказал он однажды одному трепливому офицерику, что жизнь тому осложняет один-единственный лютый недруг. Тот, дурачок, стал взахлеб разные фамилии называть, в точности, как ты сейчас, а Суворов ему говорит: «Враг твой – язык твой, милай…» Ну, в точности о тебе, звезда моя. Жалоб на тебя не было. Просто-напросто какой-то доброжелатель прислал анонимку. Анонимки же всегда доброжелатели шлют…

– И в чем там меня обвиняют?

– Да ни в чем. Доброжелатель ведь. Все, что нужно, ты себя сама оборудовала. – Он сбросил газету, прикрывавшую, оказалось, большой нестандартный конверт из серой бумаги, запустил туда пальцы и вытащил цветную фотографию. Щелчком отправил ее через стол Даше. – Эту погляди для начала, у меня еще много, самых разных…

Даша осторожно взяла снимок. Воловиков придвинулся, тоже заглянул. На фоне пестрых книжных полок в раскованной позе стояла рыжеволосая девица, имевшая на себе из одежды лишь распахнутый милицейский китель. Какое-то тягостное мгновение до Даши не доходило, потом вдруг, рывком, осознала.

И узнала свою собственную персону – с хмельной, невыносимо глупой улыбкой от уха до уха, растрепавшимися волосами. Даже если бы специально позировала, столь вульгарной и откровенной позы могло и не получиться.

Рядом громко крякнул Воловиков. Даше казалось, что у нее тлеют и дымятся кончики ушей, и не щеки пылают, а все тело. Она застыла в неловкой позе, не зная, что предпринять – то ли положить снимок, то ли…

– Нравится? – безжалостно спросил Дронов. – Я ж говорю, у меня всякое есть. Хочешь полюбоваться, проказница-озорница? Ну, ты у нас раскомплексованная…

Вспомнив, что последовало вскоре после того, как ее в этой позе запечатлел неведомый фотограф, Даша зажмурилась от стыда и несусветного позора.

– На меня смотри! – последовал генеральский рык.

Она кое-как разлепила веки. Генерал медленно багровел лицом. Даша чувствовала, как застывший рядом Воловиков затаил дыхание.

Дронов заговорил. Он изъяснялся недолго, но энергично и цветисто. В салонном переводе на литературный русский это звучало бы примерно так: «Если вам, ветреная девушка, жизненно необходимо общаться накоротке с представителями противоположного пола и предаваться эротическим экспериментам, следует по крайней мере проявлять разумную осторожность в выборе места встречи, освещенности и костюма». Такой жалкой и униженной Даша себя еще не чувствовала – ни в этом кабинете, ни вообще в жизни. Лицо горело.

Генерал выдохся быстро – он, вообще-то, был не из записных матерщинников. Но под его взглядом, красноречивым и яростным, было невыносимо.

Рядом раздался оглушительный кашель и растерянное ругательство – это Воловиков в волнении сунул сигарету в рот не тем концом, прикурил фильтр и ухитрился разок затянуться полной грудью. Стал неловко гасить в пепельнице чадящий горелой синтетикой «Опал».

– Циркач! – рявкнул Дронов. – Ты кого тут дураком считаешь? Отвлекающий маневр он мне лепит! Забыл, что я тебе про этот фокус и рассказывал? Вспоминая личный опыт? Затуши живо! И дай Дашке сигарету в зубы, у нее руки трясутся. Ну что, Дарья, мяукни чего-нибудь, мне интересно послушать…

Она затянулась подсунутой сигаретой – пальцы и в самом деле подрагивали, – опустила глаза:

– В конце концов, мне не семьдесят лет, и нога у меня не деревянная. Чего уж там, иногда сплю с мужиками, бывает и при свете. Настроение было хорошее, дела шли удачно, подурачиться хотелось…

– Да уж… Тысячи баб спят с мужиками при свете, только вот их не подловили, а тебя подловили.

– Но ведь шторы были задернуты…

– Зато у тебя… многоточие… было отдернуто, как ворота в Кремле… Ты что, на усачевских шлюх насмотрелась?

– Получается, что-то вроде того… – с вымученной улыбкой сказала Даша.

– Экспериментаторша, мать твою… Давай сюда! – генерал, яростно сопя, забрал у нее фотографию и сунул в конверт. – Ты реветь не собираешься? Вот и слава богу… Я бы тебя еще разок оттаскал на матах, пылкая ты наша, только это все без толку. Не до эмоций. Нужно думать, как из этого говна выкарабкиваться с наименьшими потерями.

– Откуда это взялось? – тихо спросил Воловиков.

– Пацан принес дежурному. В запечатанном конверте. Сказал в окошечко, что это личный пакет генералу Дронову, бросил на пол – и был таков. Ты уж прости, Дашенька, я все это непотребство покажу Палычу, пусть оценит соколиным взором… Водички дать?

– Не надо, – с сухими глазами сказала Даша.

Воловиков, отворачиваясь от нее, старательно шуршал фотографиями. Генерал звонко барабанил костяшками пальцев по столу.

– Ты в своем хахале уверена? – спросил он мрачно. – Не могли тебе его подставить?

– Нет, – сказала Даша. – Времени было достаточно, прокачала…

– Вряд ли это он, – не оборачиваясь, бросил Воловиков. – С высокой степенью вероятности не он. Будь это он, хватило бы смекалки расположить аппаратуру выгоднее. Постарался бы не заслонять объектив, а Дарью мягко и ненавязчиво располагать так, чтобы чаще попадала в фокус. Больше половины снимков совершенно испорчены – лиц не видно, заслоняют друг друга… Вы обратили внимание – все снимки сделаны с одной и той же точки. Аппарат был закреплен жестко.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация