– Вот оттого я и в меланхолию легонько впадаю, –
сказал Файзулин. – Оттого и лишние предосторожности… Зыбина вели
тщательно. И довольно быстро установили, кого он вел. Есть такой Агеев Виталий
Сергеевич. Шеф и владелец охранного и сыскного агентства «Терминатор»…
– Еще один частник? – хмыкнула Даша. – Что-то
вас все прибавляется, я смотрю. Названьице, однако… Кстати, вашу «Бармицу» один
мой знакомый прозвал «Бармицва» – просто по созвучию скаламбурил, ничего такого
он в виду не имел… – «Терминатор», «Терминатор»… Где-то названьице мне
определенно попадалось, но – промельком, а значит, никакого криминала я за ним
не помню… Или вы что-то о братьях по касте накопали?
– По нашему банку данных, криминала за ними не
числится. Наоборот, заведение респектабельное.
– Знаю я вашу клановую солидарность… – сказала
она, обозначив голосом легкую подначку.
Но он не расположен был шутить. Сказал серьезно:
– Я перед тобой танцевать не собираюсь. В самом деле,
за ними ничего не числится. Народ, в общем, как и почти везде – хватает бывших
оперов, чекистов, военных, отслуживших в серьезных войсках. Контора не столь уж
большая, раза в три поменьше нас, «Локуса», «Панциря». Охрана железнодорожных
грузов, собачий питомник, телохранители по заказам, на время, обеспечение
радиоэлектронной безопасности, договор с одним из банков на охрану и
консультации службы безопасности.
– С которым?
– С «Шантарским кредитом». Что опять-таки ничего
криминального не таит. Есть «внутренняя группа» – небольшое подразделение,
замкнутое лично на шефа. Но такие существуют практически в каждой частной
конторе, если бы у нас подобной не было, кстати, Андрей столь масштабно не смог
бы размахнуться, чтобы тебе помочь…
– Если это самая обычная контора, не повязанная на
«теневиков» и сопутствующее тому, откуда поднятый воротник и все меры
предосторожности?
– Потому что Агеев – в отличных отношениях с
Москальцом. Друзья детства, одноклассники и все такое. Как раз Москалец ему и
помогал в свое время ставить контору – другим-то, сама знаешь, потруднее
бывает, семь пар сапог собьешь, пока выправишь все бумаги и каждую лапу
смажешь… А Москалец определенным влиянием пользуется по-прежнему. И
«Терминатор» работает с серьезными фирмами. По всем параметрам у них раза в два
побольше возможностей, чем у нас.
– Точнее говоря, лапа волосатее?
– Как ты это ни называй, задираться с ними нам не с
руки. Тут и хорошие отношения с милицией не помогут. Есть способы осложнить
жизнь… Я ситуацию прокачивал с шефом, и он согласен, что мы влетели в
щекотливейший капканчик. Андрея мы, конечно, будем вытаскивать, у нас своих
бросать не принято. Но в твои дела влезать с прежним задором и размахом – Даша,
извини… Ты меня пойми правильно. Я тебя на коленях качал, и все такое… Но фирма
– не моя личная собственность. И не Андрея. Можно оказать услугу, когда это вовсе
не грозит тем, что ты окажешься впутанным в чужие разборки, однако…
– Понимаю. В принципе, есть я или нет меня, на ваши
добрые отношения с милицией это не влияет…
– Вообще-то да, – глядя себе на ботинки, сказал
Файзулин. – Даша, мы же не на зарплате, нам денежку зарабатывать нужно, а
для этого нужно и дипломатом быть, когда ситуация требует, и учиться мозоли не
оттаптывать без нужды у лиц приближенных. Вот если бы этот «Терминатор» или сам
Агеев на тебя начали бы наезжать, да так, что нема продыху, я по старой памяти
дочку давнего друга непременно стал бы вытаскивать из частных неприятностей. Но
они ведь против тебя не работают?
– Да вроде нет, – сказала Даша.
– Вот видишь…
– Короче, вы разработку бросаете?
– Бросаем, Даша, извини. У тебя своя группа, фигуранты
тебе известны, направление – тоже…
– Да ладно, – сказала Даша. – Вы мне, в конце
концов, не обязаны… Кто он, вообще, такой, Агеев, кроме того, что друг детства?
– По годам – ровесник Москальца, естественно, раз
одноклассники… Сорок шесть лет, два года проучился на том же факультете, что и
Москалец, потом что-то не заладилось. Пошел в армию, потом в высшее
воздушно-десантное. Был в Афгане, три награды, служил в Южной группе войск. Три
года назад демобилизовался в звании подполковника. Что там еще? Одинок,
развелся лет десять назад, мужик накачанный, спортивный, выглядит моложе своих
лет, ездит на темно-красной леворульной «мазде», номер есть. Контору открыл год
и восемь месяцев назад.
– А до того?
– Как бывает со многими дембелями в его положении – искал
свою пристань, болтался там и сям. Около года. В какой-то фирме на роли
«подай-принеси», разве что с красивым обозначением должности. В охране
радиотехнического завода. Потом закончил в Байкальске трехмесячный курс –
знаешь, сибирское отделение Ассоциации частного сыска?
– Ага.
– Потом и открыл «Терминатор». Ну, а оттого, что ему
ворожил Москалец, это Агееву обошлось в какой-то мизер по сравнению с тем,
сколько платит человек сторонний. Но кто ему там ни протежировал, а работать он
умеет, должен признать. У меня, вообще, давно подозрение, что он в своей
крылатой пехоте не столько с парашютом прыгал, сколько в особом отделе крепил
бдительность, очень уж хваток…
– Фотографии есть?
– Ладно, – вздохнул Файзулин, достал тоненький
конвертик. – Только ты уж…
– Не девочка. На улице нашла. Судя по тому, как ты
старательно молчишь о результатах слежки, ничем ужасным себя наш Терминатор не
проявил?
– Да уж старушек не резал и наркотики на перекрестках
не толкал… Совершенно ничего интересного. Зыбин его поджидал возле дома, минут
сорок ездил следом по левому берегу, но потом Агеев оторвался и от него, и от
наших двух машин. Нельзя сказать точно, рубил он «хвост», или просто так уж
сложилось – могло быть и то, и это. Но если он рубанул «хвоста» умышленно,
сделано было профессионально… и в этом нет ничего предосудительного. И ты, и я,
обнаружив за собой «хвост», его поводили бы немного, а потом обязательно
скинули. Нет?
– Да, конечно.
– Ну, разбегаемся? Ты поосторожнее…
Вновь оказавшись рядом с Федей, Даша нетерпеливо достала
снимки. Нет, прежде она Терминатора никогда не видела. Вообще-то, можно
сказать, что он похож на этюд Веласкеса – не испанского, а шантарского. А можно
и не говорить. Есть что-то общее – но, если вглядеться, ничего похожего. Самое
опасное в столь тупиковой ситуации – подогнать под факты совершенно случайную
персону. Не потому опасное, что нарушает права человека или противоречит
законности, а оттого, что след, окажись он ложным, заведет так далеко, что
возвращаться будет поздно…
…Воловиков, бегло просмотрев три фотографии, засунул в
конверт и вернул его Даше:
– Ну и что?
– Я и не говорю, что это достижение, – пожала она
плечами. – Так, информация…
