— Перед фирмой «Валькирия» сейчас встала проблема в работе с материалами Института, — переводил швед. — Искажения настолько серьёзны, что требуют больших расходов, дополнительных средств. А наша сторона уже заплатала России за эти материалы. Бывший руководитель фирмы господин Савельев не смог дешифровать умышленные искажения из-за слабой профессиональной подготовки. Нам же известно, что вы, господин Афанасьев, обладаете всеми необходимыми знаниями. Поэтому мы вас считаем одним из лучших специалистов.
Они действительно много знали об Институте, его настроениях и нравах. Это значило, что кто-то из бывших сотрудников служил в «Валькирии» информатором: в материалах сведений о личностях не почерпнёшь…
Сбить с ритма шведов было трудно. Куда бы ни уходил разговор, Варберг возвращал его к сути. Нужно было действовать энергичнее.
— Самый лучший специалист по «Валькирии» вам, по-видимому, известен, господин Варберг. — Иван Сергеевич встал и начал ходить вдоль стола — пусть водят за ним глазами.
— О, да! — самостоятельно воскликнул швед-переводчик. — Это господин Русинов! Его звали — Мамонт.
— Правильно! — похвалил Иван Сергеевич. — Поэтому, чтобы продолжать дальнейший разговор, я хочу услышать прямой и откровенный ответ на один вопрос… Я люблю иметь дело с людьми честными, порядочными и не люблю играть втёмную. От вашего ответа зависят, уважаемые господа, мой выбор и моё слово согласия. По-русски это называется «проверка на вшивость».
Швед-переводчик растолковал шефу речь Ивана Сергеевича и слегка смутился, объясняя, что такое «проверка на вшивость». Пока он не разъяснил иносказательность этой фразы, его товарищи понимали это в буквальном смысле.
— В чём суть вопроса господина Афанасьева? — наконец спросил он.
— Кто конкретно и с какой целью производил негласный обыск в квартире Русинова? — Иван Сергеевич остановился напротив Варберга и замер, глядя ему в глаза. Показалось, что ещё до переводчика он понял смысл вопроса. Шведы переглянулись, и тот, молчаливый, вдруг заговорил неожиданно высоким, визгливым голосом. Варберг что-то отвечал ему односложно и коротко. Они вдруг забыли дипломатический тон беседы и вели междусобойчик без перевода.
— Одну минуту, господа! — прервал их Иван Сергеевич. — Я не знаю шведского, простите за невежество. Но я прошу переводить всё, что говорят за этим столом.
Заметно было, что они смешались. Однако Варберг взял ситуацию в свои руки.
— Произошло недоразумение, инспирированное господином Савельевым, — заявил он. — Обыск производился под его личным руководством.
«Ага! Валите всё на покойного! — про себя воскликнул Иван Сергеевич. — Отмыться хотите, вшивые!»
— Савельев не умеет пользоваться гамма-плотномером японского производства, — проговорил он и перевёл взгляд на молчаливого шведа. — Значит, в квартире Русинова находился ваш специалист.
— Да, в квартире Русинова был наш специалист, — признался Варберг. — При удобном случае мы принесём господину Русинову свои извинения и по его желанию готовы возместить моральный ущерб.
— Мне нравится ваша открытость, — похвалил Иван Сергеевич. — Господин Варберг, вы понимаете, что шведская сторона фирмы, находясь на территории чужого государства, участвовала в противоправном и уголовно наказуемом деле?
— Мы это понимаем, — самостоятельно сказал переводчик, — и сожалеем о случившемся.
У Варберга побелели козонки пальцев, сжатых в кулаки.
— Хорошо, — заключил Иван Сергеевич и снова заходил по кабинету. — Будем считать, что проверку на вшивость вы благополучно прошли. Я не намерен сообщать что-либо из полученной от вас информации по поводу незаконного обыска в правоохранительные органы. У нас есть пословица — «Повинную голову и меч не сечёт». Но чтобы впредь избегать подобных вещей и исключать всякие незаконные действия фирмы, я должен обсудить с вами, господа, один нравственный вопрос. Давайте отодвинем в сторону финансовые дела, специальные проблемы и прочие аспекты «Валькирии». Вы согласны, что деятельность российско-шведской фирмы носит исторический характер?
— Разумеется, — подтвердил Варберг. — И мы ощущаем на себе ответственность перед историей. Я обязан пояснить, господин Афанасьев, что занимаюсь проблемой варяжских сокровищ очень давно, со студенческой скамьи. Это дело моей семьи. Мой отец исследовал всю Скандинавию, изучил множество исторических и этнографических материалов и к концу жизни пришёл к выводу, что центром арийской культуры в доледниковый и послеледниковый периоды, вплоть до первого века нашей эры, был Урал. А Приполярный и Северный Урал это не что иное, как знаменитая Гиперборея. Отец вдохновил меня на этот поиск, и я дважды ещё при коммунистическом режиме приезжал в Советский Союз. Но мне не удалось раздобыть какие-либо материалы. Ваш Институт тогда был закрыт и глубоко законспирирован. Но я увёз из России полную уверенность, что русские и шведы — братья по происхождению. Мы должны гордиться тем, что имеем один арийский корень.
Оказалось, что Варберг вовсе не такой сухарь и дипломат, как показалось вначале Ивану Сергеевичу. Рассказывая о своих увлечениях, он оживился, раскованно жестикулировал руками, и глаза его, на первый взгляд блёклые, вдруг посинели и заискрились. Однако молчаливый швед сделал какой-то знак ему — приставил авторучку к своему виску, и Варберг сразу же потускнел и скомкал остаток рассказа. А возможно, что и швед-переводчик много чего упустил и неточно перевёл.
— Потом я стал книжной крысой… Получил звание доктора… Очень глубоко изучаю арийскую культуру… Мечтаю отыскать «сокровища Вар-Вар»… — стучал он, как телеграф. — Совместная работа с вами, господин Афанасьев, поможет нам осуществить мечту…
— Кто вас финансирует? — в упор спросил Иван Сергеевич, не дожидаясь конца перевода.
Варберг взглянул на молчаливого шведа и с прежней дипломатией произнёс:
— Источник финансирования есть коммерческая тайна. Пока вы, господин Афанасьев, не дадите согласие и не приступите к руководству фирмой, я не имею права посвящать вас во внутренние дела «Валькирии».
Молчаливый швед отнял авторучку от виска. Кажется, его роль — роль «серого кардинала» становилась понятной Ивану Сергеевичу. Он поднял руки:
— Хорошо, вопрос снимаю! Вернёмся к нравственности. Как вам известно, господин Варберг, арийской общности народов в настоящее время не существует. Есть отдельные народы разных национальностей, слава Богу, помнящих о своём родстве. Мало того, в сегодняшнем мире считается дурным тоном говорить об арийском происхождении.
— О, да! — эмоционально вставил швед-переводчик. — Гитлер, фашизм! Дискредитация арийской темы!
— Вот-вот, — подтвердил Иван Сергеевич. — Тема дискредитирована. Общности нет… Найдём мы с вами, господин Варберг, «сокровища Вар-Вар», поделим между Россией и Швецией и разойдёмся. И сделаем со своей частью всё, что захотим… Но согласятся ли на это другие арийские народы? И в первую очередь русский…
