— И будешь казнен за предательство, — без колебаний заявила Марион. — Пусть ты и член Совета, я все еще королева.
— Нет! — воскликнула Ясмин, хватая Джеймисона за руку.
— Ясмин, тебя это тоже касается, — не оборачиваясь, сказала Марион.
— Так нечестно! — Челси вскочила на ноги, сжав кулаки. — Она ничего не сделала.
— Выбор за человеком. — Марион буравила взглядом Дэвида. — Прискорбно, если после всех своих подвигов ты решишь подвергнуть Авалон более страшной угрозе.
Дэвид молчал, сжимая рукоятку меча побелевшими костяшками пальцев. Неужели он в самом деле может разрубить врата?
Дэвид резко повернулся к королеве спиной, не говоря ни слова, перепрыгнул траншею и застыл, рассматривая мертвые тела. Клеа, Юки, безмозглых солдат Клеа, черную траву. Затем повернулся и, глядя в глаза королеве, вогнал меч в землю, почти по рукоятку.
Но не разжал руку.
Он присел на корточки и пылающим взглядом смотрел на Марион около минуты. Все молчали.
Наконец Дэвид отпустил меч, поочередно разогнув пальцы, встал и пошел прочь.
Подойдя к друзьям, он обнял Челси, уткнувшись в ее шею и сотрясаясь всем телом.
— Прости, — шепнул он. — Мне так жаль. После всего, что мы пережили, я не могу… прости.
— Я знаю. — Челси прижала его к себе, зажмурилась и дрожащим голосом сказала: — Ты правильно сделал. И в конце концов, бывают места и похуже, правда?
Лорел обняла их обоих; Тамани с усилием поднялся на ноги и тяжело оперся на ее плечо.
— Послушайте, я могу… — зашептал он.
— Я этого не допущу.
Они повернулись к Джеймисону. Старый фей стоял, одной рукой придерживая Ясмин:
— Я открою им врата. А потом приму кару.
— Джеймисон, нет, — спокойно сказал Тамани.
— Мне все равно осталось недолго — и я почту за честь помочь вам. — Джеймисон высоко поднял голову.
Но Тамани качал головой:
— Сегодня никто не будет жертвовать собой. Даже вы.
Джеймисон пристально посмотрел на него. Через мгновение они как будто заключили молчаливый договор, и старый фей на шаг отступил.
Тамани повернулся к Лорел, Дэвиду и Челси:
— Я все улажу.
— Как? — спросила Лорел. — Мы же не можем…
— Если вы когда-нибудь мне доверяли, то поверьте и сейчас, — прошептал он и посмотрел каждому в глаза. Друзья по очереди кивнули.
Тамани с усилием выпрямился и заговорил громче:
— Мне нужно кое-что сделать. Лорел, ты поможешь Джеймисону дойти до сада?
— Мы не можем ему это позволить, — тихо сказала Лорел.
— Пожалуйста, — настаивал Тамани.
Вспомнив, что обещала ему верить, Лорел кивнула.
— Челси? Можно тебя?
Челси вымученно улыбнулась:
— Разумеется.
— Через час я жду всех в саду у врат. — Тамани встретился взглядом с королевой. — Вас тоже.
— Я не привыкла, чтобы мне указывали, как будто…
— Вы ведь захотите мне помешать, если я вдруг сделаю невозможное? — перебил Тамани, вскинув брови.
Еще никогда он не был так похож на воспитанника Шара. Лорел припомнила, как когда-то Тамани трепетал в присутствии Осенних, как вжимал голову в плечи под взглядом королевы, — теперь он стал совсем другим.
Марион молчала, и Лорел поняла, что Тамани поймал ее на крючок. Если она не придет, у него может получиться. А если придет, значит, она боится.
Власть или этикет?
Королева побелела, затем резко повернулась и молча зашагала прочь. Но Лорел подозревала, что в конце концов Марион повинуется приказу.
ГЛАВА 26
Тамани плелся к деревне Весенних, обхватив Челси за плечи. С каждой минутой он чувствовал себя все лучше, но даже сыворотка не могла избавить от крайнего изнеможения.
Да и все они ужасно устали. Под глазами Дэвида и Челси легли тени, а на теле Тамани и без всякого яда не было живого места. Но Лорел не сомневалась, что Челси позаботится о нем наилучшим образом.
— Этот юноша что-то задумал. — В глазах Джеймисона блеснула озорная искорка. — И мне не терпится узнать, что именно.
Лорел кивнула, хотя к ее любопытству примешивался страх. Тамани всегда был готов отдать за нее жизнь. Что, если он решил пожертвовать собой? Правда, это ведь ничего не изменит. Она помогла Джеймисону встать, и они с Ясмин взяли его за руки.
Чуть помешкав, к ним подошел Дэвид, и они стали медленно спускаться по тропе.
— Так непривычно, что Клеа умерла, — призналась Лорел. — Такое ощущение, что я ни на миг не прекращала думать, кто она и как от нее спастись… наверное, уже больше года.
— Я бесконечно сожалею о ее печальной участи, — сказал Джеймисон.
— Конечно, неприятно было влезать в ее шкуру, но иначе я бы не нашла последний ингредиент.
— Потому что она была блестящим химиком. И что еще важнее, умела свободно мыслить. Она задавала такие вопросы и находила такие ответы, о которых иные и помыслить не могли. Талант обернулся ее проклятием, а мог стать спасением.
— Однажды вы говорили, что я могу сравниться с кем-то, но не называли имени. Вы имели в виду Клеа?
— Верно. За последние пятьдесят лет я часто думал о ней и о том, как много Авалон потерял, когда отправил ее в изгнание.
Помолчав, Лорел выпалила:
— Как вы можете превозносить ее талант после всего, что она совершила? При мысли о Клеа я представляю только горе и смерть.
Дэвид сочувственно сжал ее руку:
— Тогда подумай о том, как часто она спасала твою семью и друзей.
— Нам толком ничего не угрожало. — Лорел вспомнила знакомство с Клеа. В ту ночь она впервые «спасла» их. — Клеа сама науськала этих троллей. И даже Барнса пристрелила только потому, что он перестал ее слушаться.
— Да, но разве не ты говорила, что она создавала лучшие яды и противоядия? Полагаю, микстура, которую я тебе дал, исцелила твоего отца и не раз помогала твоим друзьям.
Лорел ахнула: голубой пузырек до сих пор хранился в ее домашней аптечке:
— Это ее рецепт?
Джеймисон кивнул:
— За свою жизнь я крайне редко встречал насквозь прогнившие семена. Даже те, кем движет зависть, алчность или гордыня, сохраняют способность любить. В конце концов и Юки сумела опомниться. Жаль, что Каллисте это не удалось, но я уверен: и в ней было доброе начало.
— Ну да, — неуверенно согласилась Лорел. После того как Тамани едва не погиб, ей вовсе не хотелось рассуждать о доброте Клеа.
