– Ты начал рассказывать про конкистадоров, – напомнила Маргарита.
– Погоди! Я постоянно упускаю самое главное. Что нам эти конкистадоры? Ты ведь, кажется, сказала, что твои чары не действуют? Хотя ты пять раз произносила заклинание…
– Вообще-то я не собиралась это обсуждать. Так, к слову пришлось, вот и проговорилась. Не знаю, почему мои чары вдруг отказали…
– А ты ничего не перепутала, когда творила заклинание?
Маргарита почувствовала себя уязвленной: да, в магии у нее пока не такой обширный опыт, но все же обидно, когда тебя принимают за двоечницу из третьего класса.
– Я ничего не перепутала, – отрезала она. – Во всяком случае, предыдущие пятьдесят раз, использовав чары чистоты, я все делала точно так же. И справлялась. Просто сегодня у меня страшно разболелась голова. Наверное, поэтому и чары мои не подействовали.
Роман вскочил на ноги. У него на лице была написана такая тревога, что Маргарите стало не по себе.
– Что за чушь? С головной болью ты должна уметь легко справляться. И на действенность заклинаний такой фактор, как мигрень, никак не влияет.
Роман протянул руки и сделал несколько пассов в воздухе, проводя ладонями над головой Маргоши от макушки к вискам. От его рук шла волна тепла. Достигая кожи Маргариты, она слегка покалывала ее невидимыми иголочками и отступала, унося с собой боль. Казалось, что волосы Маргоши ерошит легкий летний ветерок. Вскоре никаких следов недомогания не осталось.
Маргарита почувствовала невероятное облегчение и одновременно страшную слабость. Ей захотелось уснуть. Но Роман не дал. Он почему-то нервно смотрел на ее шею.
– Ты сейчас похож на вампира! – улыбнулась Маргарита. – Примериваешься, как половчее меня загрызть?
– Где твой пентакль? – Роман словно и не услышал того, о чем она с ним говорит. – Где охраняющий пентакль, Маргарита?
Охраняющим пентаклем назывался старинный золотой амулет в виде заключенной в круг пятиконечной звезды, который покойная бабушка подарила Маргоше незадолго до того, как оставила этот мир. Она просила никогда не снимать это украшение, и Маргарита до сего дня исполняла ее просьбу, но вот сегодня… Цепочка с амулетом оказалась некстати. Маргарите хотелось, чтобы ее наряд был дорогим и изысканно-простым – черное вечернее платье с большим декольте и бриллиантовое колье на шее, строгое по форме, но с хорошими камнями. Минимализм в эстетике дает потрясающий стилистический эффект.
А если из-под колье выглядывает еще одна золотая безделушка, это уже явный перебор и как-то не комильфо… Но как объяснить это Роману? Мужчины такие вещи никогда не понимали!
– Я временно сняла пентакль. Он не гармонировал с моим нарядом и вообще…
– Ты сошла с ума! – заорал Роман.
Маргарита хотела было обидеться: еще не было такого случая, чтобы он беспардонно повышал на нее голос. Вот вам и рыцарь арагонского двора! Нет, все мужчины одинаковы – что средневековый рыцарь, что нынешний хам. Но от таких мыслей она тут же почувствовала себя виноватой: он ведь за нее тревожится, а она сделала что-то не так и дала ему повод для беспокойства.
– Ромочка, не сердись! Я ведь сняла пентакль ненадолго. Только на сегодняшний вечер.
– Ты не должна была этого делать! Пентакль – самое важное звено в системе твоей магической защиты. И, Удалив это звено, ты разомкнула всю цепь. Немедленно верни охраняющий пентакль на место и никогда его не снимай.
Расстроенная Маргарита взяла свою сумку и залезла в карманчик, где был спрятан бабушкин амулет.
Ни охраняющего пентакля, ни цепочки, на которой он обычно держался, в сумке не было.
Вместо амулета Маргарита вытащила из карманчика кусок ярко-красной ленточки, завязанный узлом. Откуда она здесь взялась? Что и говорить, это был совершенно неожиданный и… неприятный сюрприз.
Маргоша растерянно держала ленточку в руках и чувствовала, как возвращается головная боль – ее голову словно сжимал стальной обруч.
Роман взял Маргариту за руку и выхватил у нее алую ленточку. В глазах у Маргоши потемнело, и она провалилась в какую-то вязкую мглу…
Ей показалось, что очнулась она через пару секунд, но обнаружила себя сидящей в темной комнате у магического алтаря, возле которого, величественный, словно древний жрец, возвышался Раймундо в темной мантии. Перед ним стояла «каменная чаша» – грубый кусок гранита, обтесанный волнами и побитый ветрами, с очень глубокой природной выемкой в центре, по размеру похожей на миску для салата. Гранитную чашу, найденную где-то в горах Шотландии в те времена, когда Раймундо служил при дворе английского короля Эдуарда III в качестве алхимика, астролога и чародея, он часто использовал в магическом ритуале «огня и камня», но сегодня все было как-то серьезнее и страшнее, чем обычно. Маргоша еще никогда не видела, чтобы ее друзья колдовали с выражением такого мрачного отчаяния и одержимости.
Раймундо бросил в чашу три щепотки порошка – белого, черного и желтого. Смешавшись, они вспыхнули языками яркого пламени. В огонь маг швырнул алую ленточку. Вопреки физическим законам она не загорелась и даже не начала тлеть, хотя ее лизали огненные языки. Но корежилась и извивалась она, как живое существо. Маргарита почувствовала запах серы… Только бы Раймундо не вернулся к черной магии! Он снова скатится в пропасть!
Маг протянул руку к Маргоше, взмахнув широченным рукавом мантии, и произнес:
– Внимай мне! Я разрушаю чары! Алая магия больше не имеет над тобой власти!
Его голос показался Маргарите чужим и идущим откуда-то издалека. Но ей вдруг стало легко, словно нечто давящее упало с ее души. И тут бьющаяся в огне, завязанная в тугой узел ленточка вдруг сама собой развязалась, вытянулась и вспыхнула ярким пламенем.
А Раймундо повернулся лицом на север, плеснул в гранитную чашу воды из старинной бутыли темного стекла и установил в центре этого озерца черную свечу.
Черная свеча не понравилась Маргарите и снова породила у нее какие-то смутные подозрения…
Черные свечи невольно ассоциировались с черной магией, а ведь свои беды Раймундо приписывал именно тому, что когда-то осквернил свою душу этим занятием. Неужели он взялся за старое?
Но все же Маргоше очень хотелось доверять Раймундо. Прислушавшись к своему внутреннему голосу, она решила, что доверять ему все-таки можно.
– Мангашар! Дайанашира! – провозгласил маг (это были «слова силы» древнего обряда друидов, призывающие на помощь духа всех рожденных животных, духа ветра и дождя и еще парочку духов попроще. – Тумуг! Урскумог!
Тут пламя свечи заполыхало так, словно в гранитную чашу был установлен факел, а не свечечка с тоненьким фитильком… Раймундо мрачно уставился на огонь. Он умел видеть в пламени то, что хотел, и то, что ему было необходимо увидеть и узнать. Маргарите для этих целей приходилось пользоваться волшебным зеркалом, да еще и активировать это зеркало силой кольца Бальдра.
