5
Охота на лис его совершенно не интересовала, впрочем, как и сама лиса, вылезшая из холодной воды и утратившая весь свой огненный блеск. Двигало только одно – желание украсть девушку из Дворянского Гнезда, и не кухарку, которую могут и подарить и которой некогда играть в спортивные игры, а благородную, с голубой кровью. Причем увести из-под носа этого бородача!
Спрямляя путь, Ярослав перескочил ленточный луг, пробрался сквозь залитые водой кусты и, обойдя порог, оказался у нижнего бьефа. Бородач появился на берегу спустя четверть часа и тут понял, что протоку вплавь не одолеть, даже если ты и супермен: над белопенным потоком висела водяная пыль и перекрещенные радуги. Ему бы вернуться назад, однако парень отступать не умел и упрямо стремился вперед, не подозревая, что эта теснина тянется на несколько километров, чуть ли не до Летнего озера. Ярослав увлек его подальше, затем повесил на приметное деревце радиомаяк и побежал назад.
Растревоженная появлением «лисички» память обострила прошлые печальные чувства, всколыхнула заведомую неприязнь ко всяким случайно забредающим и заплывающим в заповедник зверям, будь они хоть рысями, лисами или моржами…
Огромный валун, у которого грелась пловчиха, был на месте, а она исчезла…
Ярослав обошел камень вокруг и остановился с полным ощущением неестественности происходящего: будто видение сморгнул…
– Где мой охотник? – вдруг послышался за спиной спокойный голос. – Ты сбил его со следа?
Ярослав медленно обернулся, чтобы не спугнуть эту слуховую галлюцинацию…
Перед ним была совершенно другая девушка – не та мокрая, посиневшая и скукоженная «лиса», переплывшая протоку. Высохла, согрелась на солнце и преобразилась!
Чуть удлиненное лицо, высокий взлет тонких бровей, легкая улыбка у губ и каштановые с золотистым отливом волосы, оттягивающие чуть набок маленькую головку. Точно такая, как на иконах «Утоли моя печали». Или на черной лестнице. Только вместо белых одежд позаимствованный у Ярослава грубый толстый свитер из крестьянской шерсти. И здоровые, сильные ноги…
Ярослав стоял, прислонившись к камню, смотрел и молчал. Между тем призрак не исчезал, напротив, оживал и узнавался еще больше.
– Почему ты молчишь? – спросила требовательно. – Что это с тобой?
– Ничего, – проговорил он оловянными губами.
– В таком случае отвечай! Где охотник?
– Идет вдоль протоки к озеру, – Ярослав отвернулся. – Этого не может быть…
– Чего не может быть?
– Ничего не может быть! – Он схватил рюкзак, затянул горловину. – Вы тут развлекайтесь, а мне пора. Радиомаяк висит в двух километрах за порогом, найдете.
Девушка соскользнула с камня и встала у него на пути.
– Я тебя не отпускаю! Останешься со мной. И почему стал звать на «вы»? Помнится, когда ты уходил, мы были ближе.
– Не могу… Мне пора! – Ярослав снова отвернулся, чтобы не смотреть в ее лицо. – Я должен уйти!
Она фамильярно взяла его за небритый подбородок пальчиками, приподняла голову, сказала властно и резко:
– Посмотри мне в глаза!.. Почему уходишь? Я не отпускаю тебя!
Высыхающие ее волосы становились легкими и волнистыми – точно такими же, как тогда, на «лестнице любви»…
– Мне нужно идти, – проговорил он, опасаясь встретиться с ней взглядом.
– Ты правда волк-одиночка?
– Мне хорошо, люблю одиночество.
– Где твое логовище? В Скиту?
– Да, это далеко отсюда. – Он обошел «лису» и направился в гору, не думая, куда, только чтобы уйти. – Желаю успеха в охоте!
– Как тебя зовут? – крикнула она в спину. Он не хотел отвечать, вернее, подумал так, но обернулся и сказал:
– Ярослав. Меня зовут Ярослав.
– Отлично, я буду звать тебя Ярый! Ты не против? Хорошо звучит – Ярый?.. Почему ты не спросишь мое имя?
За годы, прожитые в одиночестве, он знал, что такое тоска, тем более тоска по женщине; он знал ее силу, когда любая женщина кажется обворожительной и прекрасной, особенно если тебе уже двадцать семь, и даже удивительный лебединый край начинает казаться не таким уж и удивительным…
И эта тоска заставила его остановиться, будто перед красным флажком волчьего обклада. Все летело к черту – гордость, сила духа, жажда воли и самое опасное – рассудок, ибо это безумие – верить в призраки…
– Как же твое имя? – будто бы нехотя спросил он. Девушка засмеялась и победно приблизилась к Ярославу.
– Вот видишь, и ты устал от одиночества, правда? И сейчас в моей власти. Скажешь, нет?
Он отвернулся, хотя краем глаза удерживал на ней взгляд: в проницательности ей отказать было нельзя…
– Называй меня Юлией, – благосклонно вымолвила она и подала руку для поцелуя. Хочешь быть моим боярином?
Ярослав взял ее руку, коротко прикоснулся губами и сказал через силу:
– Не хочу.
– Почему? – изумилась она и вскинула красивые, выгнутые высокими дугами брови. – Боярин Ярый! Как хорошо звучит, ты прислушайся.
– Все равно не хочу. У тебя есть настоящий боярин, с бородой и пеленгатором. К тому же супермен.
– У меня много бояр… Ты отпустишь бороду и станешь моим боярином. Я так хочу!
– Не люблю ходить в стае, – выдавил он.
– Знаешь, я скоро уезжаю, – вдруг призналась Юлия грустно. – И надолго, на несколько месяцев, за границу.
– У тебя когда-нибудь было… белое платье?.. Нет! Не то спросил!.. Когда-нибудь болели ноги? Чтобы ходила с трудом?
И первый раз прямо посмотрел в блеснувшие глаза.
– Ноги? – Она утратила свою наигранную властность и на миг стала беспомощной. – Да… Болели ноги. Мы жили на севере… Начинался полиартрит… Я едва передвигалась целый год, ездила в коляске… Потом дядя увез меня… Почему ты об этом спросил? Почему?
– Не может быть…
– Что не может быть? Что?.. У меня правда болели суставы. А теперь посмотри, не осталось следа. Потому что я мыла их живой водой.
– Это для тебя берут воду?
– Конечно, для кого же еще? Здесь все существует только для меня.
Он решился сказать, хотя боялся ошибиться до последнего мгновения.
– Я видел тебя. Мы встречались на черной лестнице. Ее называли «лестница любви»…
– Не правда! – засмеялась она. – Ты не мог меня видеть. Никогда!
– Ты призрак с каштановыми волосами…
– Не говори пошлостей, пожалуйста… Я этого не терплю!
– Пошлости?.. Это не пошлости! Идем сейчас же ко мне и я тебе покажу!
– Что покажешь? Что у тебя интересного?
