– Лирические отступления напишешь в мемуарах. Конечная цель операции «Пирамида»?
– Точно не известно… Однажды я слышал от Клепикова… Он ругался, с него тоже требовали…
– Что требовали?
– Завершить операцию… Голову изъяли на таможне. А ее нужно было вложить в пирамиду.
– В какую пирамиду?
– Так сказал резидент.
Сергей внезапно вспомнил Студеницы и агента КГБ Сливкова, утверждавшего, что в доме Кузминых жил некий старец, которого после смерти куда-то увезли.
– Ладно, будем считать, что за Зубцовск вы ответили, – согласился Бурцев. – Теперь нужно вспомнить Студеницы. Тоже дело прошлое, что ни говори, много воды утекло…
Еще не закончив мысли, Бурцев заметил, что Елизаров среагировал на название города. По сравнению с Зубцовском это была для него свежая и больная тема.
– Знаю, вы не стреляли, – упредил он, – Николая Кузминых убил голландец. Я хочу уточнить вашу роль в этой операции. Вы же были в Студеницах?
– Я не был в Студеницах! – поторопился Елизаров и мгновенно притих, увидев, как Бурцев медленно встает из-за стола.
– Если сейчас я выпишу ордер на арест, для вас это полный провал. И солидный скандал на самом высоком уровне. Считаете, что вас выручат? Вытащат из спецпрокуратуры? Не обольщайтесь, головорезов вашего уровня объявляют маньяками и сдают с потрохами. Оба ваших резидента открестятся, как от чумы. Вы же их подставите своим провалом. А им сейчас скандал не нужен.
– Не считайте меня глупым человеком, – проронил Елизаров багровея, будто снова на шее ощутил удавку. – Вам хорошо сидеть в прокуратуре и обвинять… А в каждом государстве есть еще… грязная работа, которую тоже надо кому-то делать.
– Что-то я не слышал, чтоб для блага государства требовались головы покойников. Это что, стратегический материал?
Елизаров не посчитал нужным отвечать на саркастический тон.
– В Студеницах я не был… Должен был взять под наблюдение машину с телом, сопроводить до кладбища и там в удобный момент… изъять голову.
– Тоже для пирамиды?
– Это меня не интересует… По пути к Угличу машина с телом исчезла, я потерял ее, а в Углич она не пришла.
– И голова Николая Кузминых осталась на месте?
– Думаю, что нет…
– Руководил операцией Скворчевский?
– Клепиков через Скворчевского.
– Откуда это известно?
Елизаров сглотнул ком, устало откинулся на спинку стула.
– Генерал отстранил меня от работы. И я год торчал за штатом.
– После чего подались в послушники? Так сказать, с понижением в должности? – Бурцев перегнулся к нему через стол. – Добро, информация по Студеницам принимается. Теперь третья серия – малый схимник Рафаил, а в купе с ним – игумен Антоний. И на все четыре стороны.
Елизаров потупился, поиграл сильными, хирургическими пальцами и, расслабившись, бросил безвольные руки на колени.
– Есть только предположение… Я его проверял здесь. Возможно, Рафаила похитили его прежние хозяева.
– Кто же его прежние хозяева? Психбольница?
– У нашей службы допуска к этому объекту нет. Даже Скворчевский не может ничего сделать.
– Что это за объект?
– Центр «Удар возмездия», в ведомстве Генштаба и лично Первого Лица государства.
О таком центре Бурцев ничего не слышал и, конечно, слышать не мог. И у Генпрокуратуры не было допуска…
– Где он находится?
– Центр управления где-то в Подмосковье. А вообще-то, никто о нем ничего не знает. Одни разговоры и слухи. Объект сверхсекретный, так что если Рафаила вернули туда, то назад ничем не выцарапать.
Вероятно, головорез Елизаров знал, что говорил…
ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
ЗОЛОЧЕНЫЙ КУБОК (1993)
1
Излучение зеленого огня над головой генерала Скворчевского напоминало по цвету зеленый кошачий глаз.
– Неужели никогда не сталкивались с моей службой? – будто бы изумился он. – По долгу своей службы? А ну-ка, Сергей Александрович, давайте вспомним похищение одного монаха из Свято-Кирилловского монастыря? Как его звали? Рафаил?
– Кажется, так, – выжидательно согласился Бурцев.
– Ладно, не скромничайте. У вас отличная память!.. Мои люди тоже занимались поисками этого… святоши. И вы с ними столкнулись.
Он говорил во множественном числе, значит, в обители тогда работал не только головорез Елизаров. У аналогичных «спецов» существовала тактика, когда за основным сотрудником, проводящим операцию, негласно присматривал эдакий зоркий сокол. Тогда Сергей еще не знал о таких тонкостях, и вполне возможно, что о захвате Елизарова и последующем допросе Скворчевский был информирован. Но о сути самого допроса знать не мог!
– Да, я сталкивался там со странным типом, – признался Бурцев. Неприятная личность…
– Неприятные дела накладывают отпечаток… Вы же встречались с ним еще раньше, не так ли? При обстоятельствах, скажем, весьма неприятных.
Скворчевский намекал на зубцовского старца, которому Елизаров отрезал голову.
– Убедились, как работают мои люди? Поэтому нам можно доверять, Сергей Александрович, и многие… весьма ответственные, не последние люди в государстве сотрудничают с нами без всякой опаски. И прошу заметить, небезвозмездно. Получаемые суммы не обкладываются никакими налогами.
– Это очень важно, – заметил Бурцев.
– Не валяйте дурака, Сергей Александрович.
– А что его валять? – усмехнулся Бурцев. – Например, я до сих пор не могу понять, ради каких глобальных государственных интересов существует ваша фирма.
– Хотите сказать, служба?
– Нет, по поводу службы мне кое-что понятно. Я спрашиваю о фирме?
– О какой фирме? – Скворчевский насторожил ястребиные глаза.
– По изготовлению сосудов из черепов. Такие хлопоты, добыча материала, раскопки могил, отрезание голов… Неужели может быть рентабельным такое производство? Понимаю, налогов не берут, и все-таки?.
– Вы же опытный и искушенный человек. – Скворчевский заговорил жестковато. – Прекрасно разбираетесь в психологии… Буду с вами откровенным. У некоторых наших сотрудников теряется чувство меры, происходит изменение психики. Это допустимо в нашей службе. Я, например, сам видел колье из человеческих зубов на жене одного зубного врача. Он даже объяснил мне технологию, как это делается. У трупов выдергиваются здоровые зубы, потом обрабатываются какой-то химией, чтобы стали ослепительно белыми, сверлятся отверстия для нити… Наши люди используют черепа. Утаскивают их из лаборатории, вываривают, оковывают золотом и продают. Иностранцы покупают с невероятным удовольствием и платят сумасшедшие деньги.
