Поколебавшись, он медленно приблизился ко мне и обреченно склонил голову.
Я сказал резко:
— Что эти трое говорят? Они могут вылечить?
Он поднял голову, в глазах удивление, сказал, запинаясь:
— Пока… нет, ваше высочество…
— Пусть стараются, — распорядился я. — Если им что-то понадобится, только скажи.
Он поклонился, я видел, как великое облегчение просто распирает его аскетичное тело.
— Ваше высочество… Мы будем стараться изо всех сил… Я счастлив, что… гм… мои слуги… не вызвали у вас… гм…
Я ответил так же зло:
— А должны? У меня в армии эльфы, тролли, будут еще и огры… Мне верно и честно служили демоны, я так же верно и честно дал им свободу. Мне нужен результат, а внешность для меня важна только… если имею дело с женщинами!.. Да и то не всегда.
Он поклонился, даже в глазах появилось нечто понимающее, дескать, все мы, когда выпьем, обращаем внимание больше на… душу, скажем так.
ГЛАВА 9
На другое утро, когда я вышел из покоев, увидел, как у двери соседней комнаты Переальд вполголоса, но грозно рычит на лекарей, требуя, чтоб немедленно и враз, Айсватер, напротив, сует им золотые монеты и умоляет вылечить дорогого друга и собутыльника.
Увидели меня, умолкли, смотрят настороженно. Я махнул рукой, буркнул:
— Сдвигов, как я понял, нет?
В комнате, выделенной для Динальда, двое лекарей сразу вскочили и поклонились. Сам Динальд не лежит в постели, как я рассчитывал, а раздраженно расхаживает взад-вперед по комнате. Из одежды на нем только штаны, даже сапоги не дали надеть.
Плечи, грудь и живот за ночь покрылись чешуей, что стала заметно крупнее, толще и поблескивает, как твердый кварц.
Переальд и Айсватер тут же согнали с лиц скорбное выражение, заулыбались, обнялись с потерпевшим.
Айсватер тут же воскликнул жадно:
— А ну покажи!.. Ух, как блестит здорово!
Динальд вытянул руку, серая чешуя от локтя до кисти мелкая и серого цвета, но дальше все крупнее, а на груди и животе за ночь стала зеленой, как у молодой ящерицы.
Айсватер сказал с некоторым разочарованием:
— А почему и на руках не зеленая?
— А почему, — спросил Динальд зло, — должна быть зеленая?
— Ну… зеленый цвет красивше, — пояснил Айсватер, — к тому же зеленый как-то тебе идет больше. По рангу. И даже титулу. Ты сам еще зеленый, и чешуя была бы в масть… Это если бы барон, тогда да, понимаю…
Переальд спросил с подчеркнутым интересом:
— Красный?
— Нет, — объяснил Айсватер со знанием дела, — на красный с бароном рано. Разве что на желтый?..
— Красно-желтый?
— Нет, — сказал Айсватер терпеливо, — скорее зелено-желтый. Красный — это граф, не меньше.
Переальд оглянулся на меня.
— Ваше высочество, а вы как думаете? Мне кажется, на зеленом это счастье не остановится.
Айсватер сказал солидно:
— Ну конечно, любой зеленый дуб со временем становится коричневым.
Лекари кланялись и разводили руками, в комнате чувствуется сильный запах ладана, хотя священник уже ушел, признавшись, что умеет изгонять дьявола, но не лечить.
Переальд потрогал Динальда за плечо, прищелкнул языком, дескать, завидую, потом поинтересовался у лекарей:
— А борода отрастет?
Лекари не нашлись что ответить, но с видом знатока заговорил Айсватер:
— Мне что-то подсказывает, что борода будет из водорослей. Тоже зеленых.
— А мне больше, — сказал Переальд, — нравится чешуйчатая.
Динальд простонал злобно:
— Вас бы в чешую, гады полосатые.
Айсватер сказал торопливо:
— Ты не думай, мы тебе просто завидуем!.. Твою чешую уже сейчас не проткнешь… пальцем, а через неделю и ножом не сумею, хотя попытаться хочется прям сейчас… Представляешь, каким будешь через месяц?
— Монстр, — сказал Переальд с удовольствием. — Звэрь! Представляешь, исполняется мечта детства — все боятся! Только рыкнешь, народ трясется, зубы покажешь — под каждым лужа. У тебя зубы вырастут с мой большой палец, голову даю в заклад!..
— Ничего подобного, — возразил Айсватер. — Зубы у него останутся прежними. Клыки — да, эти вырастут, как ножи.
— И верхние, и нижние?
— Думаю, да. Он же у нас всегда был такой, разве не так?
Хлопнула дверь, появился Хрурт, с порога заулыбался и сказал бодро:
— Ух ты, как здорово!.. Что за шкура, надо же… Динальд, тебе повезло даже не знаю как! Ты такой даже красивее!.. И вид у тебя внушающий. Все будет хорошо. Если хочешь, я помогу тебе даже нору рыть!.. Или ты прилепляешься к стене? Это еще проще… В гостиницах не надо платить за две кровати.
Айсватер повернулся ко мне.
— Ваше высочество, а он останется виконтом?
Я промолчал, Переальд посмотрел на него в недоумении.
— Виконтом? Ты шутишь?
Айсватер посмотрел на меня умоляюще.
— Ваш высочество!.. Что теперь насчет титулования?.. Он теперь как?
Я отмахнулся.
— А что это меняет?.. Чешуя — это благородно. Не какие-нибудь перья.
Хрурт сказал с достоинством:
— Раз он пока еще не бросается на всех нас, то значит, держаться в обществе умеет, а это хороший признак! Значит, манеры вдолбили в него намертво! И если кто-то и сомневался, что сэр Динальд не совсем благородного рода, то теперь будет посрамлен.
Динальд прорычал зло:
— Кто сомневался? Кто сомневался?.. Нет, ты не виляй, кто сомневался?
Хрурт спрятался за Переальда, выставив его перед собой, Айсватер сказал с надеждой:
— Вообще-то его можно даже из виконтов в бароны!
— Почему?
— Ну, — проговорил Айсватер в затруднении, — в этой шкуре он выглядит как настоящий родовитый барон. И осанка теперь вон какая.
Они смотрели на меня в ожидании, я покачал головой.
— В бароны только за заслуги перед Отечеством. А вот если в таком виде совершит подвиг…
Айсватер сказал жарко:
— Да он по любой крепостной стене поднимется моментально и водрузит флаг вашего высочества!
— Пусть лучше ворота откроет изнутри, — буркнул я.
— Откроет, — заверил Айсватер, — у него чешуя просто алмазная. Ничем не просечь. А когда станет бароном, родители леди Нинель не станут упорствовать. Им важно породниться с бароном, что близок к вашему высочеству.
