Он даже не повел бровью.
— Только добавила три кресла, ваше высочество. Вон те, они в общем стиле, отличить их трудно. Думаю, вам будет здесь уютно… В другом крыле предпочли обосноваться только жены королей Гериндера Второго и Унлехта Крупного, но обе закончили на плахе…
— Да, — согласился я, — тогда здесь безопаснее. И ближе к кабинету, как я понимаю, королевы Ротильды?
Он наклонил голову.
— Да, кабинет Ее Величества Ротильды Дрогонской всего через две комнаты направо.
— Понятно, — сказал я. — А налево я сам дорогу найду.
Он чуть нахмурился, поинтересовался чуть более сухим тоном:
— Вам трех слуг будет достаточно? Это не считая двух посыльных, что будут постоянно дежурить за дверью и личного секретаря?
Я отмахнулся.
— Я не капризный. Вполне достаточно.
— Прекрасно, — сказал он с облегчением. — А то прекрасная Ангелина затребовала себе десять слуг и двадцать фрейлин, но это не спасло ее от плахи…
Я невольно потер шею, огляделся.
— Ну, в общем, я всем доволен.
Он произнес со скрытой гордостью:
— Да, быть женой Ее Величества Ротильды… простите, мужем королевы — это высокая честь и привилегия. А также большие возможности. Хотя, конечно, слуг вам подберет королева лично.
Я сказал понимающе:
— Исключив всех молоденьких служанок?
Он молча поклонился, не поднимая взгляд, повел дланью, приглашая следовать за ним дальше.
А дальше огромная королевская кухня, целый зал, где вдоль стен на плитах либо котлы, либо чаны, кое-где огромные сковороды, пахнет как жареным мясом, так и рыбой, специями, воздух жаркий, пропитанный самыми разными запахами.
Церемониймейстер рыкнул с порога, все мгновенно обернулись в его сторону, почти все отвесили поклоны разной степени почтительности, только один мужик, огромный и толстый, упер руки в бока и посмотрел на нас обоих недружелюбно, как петух или гусь, что не позволяет чужим заходить в свои владения.
— Это муж Ее Величества, — провозгласил церемониймейстер громогласно. — Думаю, теперь она будет… тьфу, он будет составлять меню, что готовить Ее Величеству на завтрак, на обед и ужин, а также для праздничных случаев.
Повар уставился на меня исподлобья.
— Вы будете составлять меню подробное или в общем?
Я посмотрел на него, на церемониймейстера.
— Вообще-то я жру все…
Повар посмотрел с неприязнью, а церемониймейстер сказал наставительно:
— Простите, ваше высочество, но это входит в обязанность всех жен королей — составлять меню… или хотя бы принимать участие в составлении.
Я развел руками.
— Ну, если все это делали…
Повар буркнул:
— Только Велесия этим не интересовалась.
— Она закончила свои дни на плахе, — сурово напомнил церемониймейстер. — Так что лучше не надо.
— Не надо, — согласился и я, шея снова зачесалась, ощутив прикосновение холодной, остро заточенной стали. — Я покладистый. Меня как ни положи, вставать спешить не буду…
Из кухни прошли через залы к главному, он же тронный, где на возвышении, укрытом красным бархатом, расположены два трона, один с высокой спинкой, у другого она поменьше. Как понимаю, это для меня.
Церемониймейстер остановился, настолько царственный, что куда там даже императорам.
— На официальных приемах, — сообщил он торжественно, — вы будете сидеть рядом вот на этих одинаковых тронах, только над спинкой Ее Величества, как видите, герб королевства Мезины, а над вашим просто… какое-нибудь украшение. Вам надлежит вид иметь величавый, но следить за выражением лица Ее Величества…
Я переспросил по-деревенски:
— В смысле?
— Если она к кому-то милостива, — объяснил он важно, — а также благосклонно улыбается, вы тоже должны чуть улыбнуться, но не слишком, понимаете?
— Э-э… усек как бы, да.
Он терпеливо разъяснил:
— Вы должны делать все то же самое, что и Ее Величество, но в меньшей степени… Ну, как луна, что озаряет землю отраженным светом. Если Ее Величество засмеется, вы можете широко улыбнуться, но если Ее Величество всего лишь улыбнется, то вы мимикой можете изобразить подобие улыбки, но не больше.
— Какое же трудное это дело…
— А вы думали!
— Буду стараться, — пообещал я.
— Когда Ее Величество заканчивает прием, — сообщил он, — и собирается уходить, вы должны вскакивать первым… не вставать, а именно вскакивать! Можно не слишком поспешно, это умаление не только вашего достоинства, оно в данном случае неважно, но и Ее Величества, потому вам нужно будет поучиться вставать медленно, однако быстро!..
Я пробормотал:
— Ух ты, кто бы подумал…
— Усвоили? Я объясняю доступно?
— Да, — ответил я, — очень даже. Это я весьма туповатый, запоминаю плохо. Что-то с памятью моей стало, все, что было не со мной, помню…
— Хорошо, — сказал он, — пойдемте дальше. А потом повторим урок. Вы должны усвоить все до тонкостей!
Придворные дамы и фрейлины королевы поглядывают на меня с опасливым любопытством. Раз королева избрала этого красавца в консорты, то, видимо, он очень хорош, неплохо бы закрутить с таким, однако у Ее Величества крутой нрав, можно поплатиться не только изгнанием со двора, но и головой…
Я прохаживался по дворцу с надменно-глупым видом, это в целом женщины любят умных мужчин, но умные и сильные и в мужчинах видят соперников, а Ротильда уже доказала, что далеко не овечка…
Освоив дворец, я вышел во двор и велел привести Зайчика. Младший церемониймейстер, что по указанию главного сопровождает меня всюду, сказал нравоучительно:
— Вам пока не стоит отлучаться из дворца.
— Почему?
— Рано, — ответил он таинственно.
— Почему рано?
— Вы должны сперва освоиться, — объяснил он. — И вообще лучше предупреждать Ее Величество…
— Спрашивать разрешения? — уточнил я.
Он ответил с легкой гримасой неудовольствия:
— Если вам угодно употреблять такие слова.
— А если не спрошу? — ответил я, стараясь выглядеть серьезным и чуточку встревоженным.
Он произнес очень значительно, раздуваясь от важности:
— Ее Величество занята делами королевства, вы ей можете понадобиться в любой момент…
Я изумился:
— Зачем? Для интимной близости?
Он сразу посуровел, лицо на миг дернулось судорогой отвращения.
