— Нет, — сказал он. — Не уходи.
Я была удивлена ответом Александра и учла его просьбу. Я не знала, что он будет делать дальше. Я чуть не ахнула. Вместо того чтобы оставить меня, он подошел ближе и взял мое лицо в свои руки.
Александр был так близко ко мне, его заманчивое присутствие у меня перехватило дыхание. Он медленно протянул руку к моей щеке. Я застыла, как если бы события происходили в замедленном движении. Когда его твердая рука скользнула соблазнительно по моему лицу, я опечалилась этим. Затем он нежно вытер кровь с моих уст. Он словно коснулся моей души. Теперь моя кровь была на его пальцах, которые окрасила моя рана.
Я ждала, затаив дыхание, как самый большой момент в моей жизни развернется.
Я не думала, что будет что-то более сказочнее того, когда мы в первый раз поцеловались или я спала в его гробу. Александр был в моменте от того чтобы принять мою кровь как свою.
Внезапно меня переполнило чувство вины и печали, так как я подумала, что возможно Александр совершает это по ошибочным основаниям.
Может, я его сломила.
Я взяла его руку и закатала мой рукав, чтобы вытереть капающую кровь. — Ты не должен…
Наконец сказала я.
Александр мягко перехватил мою руку своей. — Я хочу, — напряженно сказал он. Момент был нереальным, такое ощущение, что я оказалась во сне. Мое тело затопило теплом.
Александр смотрел на свежие капли крови, которые сейчас падали на его белую как у призрака ладонь. Было так, словно он принимал решение о целой жизни. Это была не просто кровь. Это была моя кровь.
Александр взглянул на меня и улыбнулся. Острые клыки заблестели в лунном свете, словно сосульки.
Затем Александр провел рукой по своему рту. Я смотрела, разинув рот, как он поднес окровавленную руку к губам, прижал ее ко рту, и красные капли исчезли. Он глубоко вдыхал, так, словно пытался втянуть мою жизнь в себя.
Я смотрела на Александра. Он изменился. На мгновение показалось, что бледный цвет его лица оживился.
Александр накинулся на меня с необузданной интенсивностью. Он наклонился ко мне, при этом его волосы упали на мое лицо, и он поцеловал меня с такой силой, что мои колени затряслись, и задрожало все тело. Я думала, что могу умереть от небесного блаженства.
Александр держал меня вялую на руках, и я почувствовала более глубокую связь с ним, чем я когда-либо испытывала. Он пустил меня в свой мир глубже, чем когда-либо.
Александр сжал меня так крепко, будто мы были одним целым. Он поднял меня и стал кружить меня так, что мерцающие огни Занудвиля стали вращаться перед моими глазами.
Когда он опустил меня, у нас у обоих кружилась голова. Наконец, я восстановила зрение, на расстоянии я смогла увидеть мою школу, загородный клуб и пустой завод Синклера. Именно тогда я заметила нечто необычное.
Александр застал меня в раздумье.
— Что такое? — спросил он. — Я надеюсь ты не…
— Нет. Я счастлива. Все в порядке. Я не хочу, чтобы что-то испортило этот прекрасный момент.
— Что такое? — настойчиво повторил он.
Мне пришлось смотреть искоса, чтобы разглядеть объект. Именно тогда я смогла ясно увидеть знакомый автомобиль, а точнее катафалк.
Я попыталась загородить взгляд Александра в попытке оттянуть его, но он не двигался с места.
Но Александр уже уставился на заброшенную фабрику.
Его счастливое лицо немного изменилось, и я могла сказать, что причиной этого стала машина Джаггера.
Я осталась в его удобных объятьях, соединенных моей любовью, которую я так раньше не испытывала. Мы прижимались к друг другу, не хотя нарушать наше счастливое уединение, столкнувшись с ситуацией, которую мы обозревали сверху.
Значит, Джаггер не вернулся ни в Румынию, ни в Хипарьвилль после окончания вечеринки Александра. На это должна быть причина, почему он не вернулся и сейчас находится на фабрике.
Александр разделил со мной последний поцелуй, прежде чем отвлечься на нижнюю часть холма.
Глава 2
Унылый конец
Не желая привлекать к нам внимание, Александр припарковал Мерседес в пятидесяти метрах от заброшенного завода. Я все еще сияла рядом с Александром, который принял мою кровь как свою. Мы шли на цыпочках по гравийной дороге, которая непрерывно вела нас к заводу. Когда мы приблизились к входу, во взгляде Александра оставалась мечтательность, лишь немного омраченная в связи с присутствием Джаггера.
Мы тихо шли в тени, и Александр сильно сжимал мою руку.
Две старые газовые трубы указывали в небо, как гигантские могильные плиты. Пустынный, ветхий завод был раскрашен граффити, с разбитыми и вовсе недостающими окнами, ржавыми дверьми и заросший сорняками и травой.
Выброшенные коробки, мусор и пивные банки были разбросаны вокруг здания. Мы завернули за угол и наткнулись на старинный черный мустанг Себастьяна.
Александр остановился как вкопанный. Он вдохнул и резко выдохнул — увиденное его разочаровало, ведь его лучший друг был в компании его бывшего врага.
— Может быть, Себастьян почувствовал, что ему больше некуда идти, — предложила я ободряюще.
— Теперь, когда он влюбился в Луну, — сказал Александр, — он должно быть тоже попал под влияние Джаггера.
Александр вздохнул и направился к белой деревянной двери с надписью "УХОДИ" нарисованной черным газовым баллончиком.
— Ну, я думаю, что нам нужно войти туда, — сказала я.
Но вместо согласия, Александр остановился.
— Может быть, мы должны подождать, — сказал он, остановившись в дверях. — Они, очевидно, не хотят, чтобы мы знали, что они все еще здесь. Наверное, мы не должны рассказывать им, что нашли их.
— Но как мы узнаем, что происходит там?
— Я могу пойти, оставаясь незамеченным, — сказал он, указывая на свои ночные полномочия.
— Это вряд ли кажется справедливым, — сказала я с разочарованием ребенка, которому сказали, что он слишком маленький, чтобы поехать в Луна-парк.
— Если я превращусь в летучую мышь, то смогу это сделать.
Александр понял, что мои ограниченные возможности расстроили меня.
— Кроме того, — сказала я, — это может быть опасно оставлять меня здесь одну в этом темном, пустынном месте.
Он кивнул в знак согласия. — Что же, посмотрим, что можно узнать здесь.
Александр сложил его бледные, все еще окровавленные, ладони. Я поставила свою ногу на его соединенные руки, и он поднял меня наверх. Я старалась изо всех сил и сумела ухватиться за выступ, вытянуть голову так, чтобы увидеть помещение в разбитое стекло. Мои черные ногти, сильно выделялись на сером цементе.
