– Теперь я понял, почему ты решила идти с нами. Хотя нет, не понял. Зачем тебе это? Ты – магичка, уважаемый человек, тебе везде рады. Зачем тебе скитаться по таким опасным местам в компании бродяг?
Эль, сложив выпотрошенную и очищенную рыбу на огромный лопух, ответила странно:
– Ты слишком мало знаешь обо мне, чтобы судить о моей жизни. Мне кажется, нам с тобой сейчас по пути, так что пойдем вместе. Тебе надо в Империю – вот туда и направимся. Сегодня вам следует восстановить силы и запасти еды в дорогу. Я накопаю съедобных корней, нарву черемши, а ты с Апом лови рыбу. Вечером начнется дождь, но к утру он затихнет. На рассвете мы пойдем на север, к Ании.
– Эль, ты, как я понял, пришла сюда напрямик, от имперских земель. Может, нам сейчас пойти по тому же пути?
– Нет. Больше я туда не хочу идти. Да и опасно слишком. Один раз повезло, другой… В этих краях пропала целая экспедиция – солдаты, ученые и маги. Нашу троицу язва проглотит, не заметив. Или мы идем в Анию по берегу, или не идем никуда.
* * *
Эль не ошиблась – погода оказалась в точности такой, как она предсказала. Перед закатом небо заволокло тучами, обрушился кратковременный ливень, быстро перешедший в нудный дождь. После роскошного ужина, в основном состоящего из рыбы вареной, печеной и поджаренной на углях, Ап, набив наконец свое безразмерное брюхо, развалился у кучи черепов (они его больше не пугали) и захрапел. Эль еще долго сидела у очага, запекая рыбу в дорогу: в таком виде она не портится долго. Тим, поддерживая ее морально, чистил меч пучками сухой травы и рассказывал истории своего народа. Взамен, правда, ничего не получил – девушка в тот вечер была неразговорчива.
К утру дождь затих, и, позавтракав, троица двинулась в путь.
Побережье, как и до этого, не изобиловало укромными бухтами и заливами – добывать ракообразных и моллюсков было проблематично. Но путники серьезных проблем с едой не испытывали – находили ее на суше. Здесь было гораздо теплее: холодное течение, судя по всему, отклонялось к востоку, уходя в море. Льдины больше не встречались, да и вода заметно нагрелась, хотя купаться в ней по-прежнему было некомфортно. Растительность с каждой милей становилась все роскошнее – если возле хижины Эль росли лишь кустарники и корявые деревца, то уже на второй день пути стали попадаться целые рощи великолепных сосен, елей и кедров. В этих зарослях сновало немало зверья и птиц, но, увы, без лука охотиться на них было проблематично. Впрочем, находчивый Ап, вырезав из куртки узкий ремень, соорудил пращу и ловко сшибал из нее непуганых рябчиков и куропаток, подпускавших людей на несколько шагов без опаски. Помимо этого добывали орехи из прошлогодних кедровых шишек, а Эль легко находила съедобные корни и травы. Особенно Тиму с Апом понравились молодые мясистые побеги папоротника – получше, чем самая сочная капуста.
Ночевали под открытым небом, набросав вокруг костра груды лапника. К счастью, дождей не было, да и ночи оказались не слишком холодны.
Тиму эти места понравились. Хоть и привык к степи, но не отказался бы в таком лесу пожить. Странно, что людей здесь нет. Эль уверяла, что отравленных земель рядом уже не встретишь – они тянутся гораздо западнее. Даже грозный Суслик, незаметно следовавший где-то неподалеку за своей повелительницей, в итоге исчез – отправился назад. Эта тварь не хотела слишком удаляться от родной язвы (к великой радости Апа).
Ненормально, что люди не желают здесь селиться. Очевидно, страх перед наследием Древних слишком велик.
* * *
Около полудня третьего дня Тим, неустанно наблюдая за солнцем, остановился, устало присел на камень и сообщил новость:
– Мы уже несколько часов идем на восток.
– Ну и что? – не понял Ап.
– Нам надо на север, а берег ведет нас на восток. Вот, смотрите… – Тим развернул изрядно затасканную карту, ткнул пальцем: – Мы шли вот по этому побережью. Оно почти ровное и тянется с севера на юг. Но вот здесь длинный мыс, вырастающий из него на восток. Мы, похоже, дошли до берега мыса. За ним начинается Ания. Если мы и дальше пойдем по берегу, то у нас уйдет на дорогу несколько дней. А если пойдем напрямик, то, наверное, уже завтра достигнем границы Ании.
– А язвы на этом мысу нет? – уточнил Ап.
– Не показано. Показано, что мыс гористый, и все. Вон дальше, у горизонта, горы поднимаются. Но они не кажутся мне серьезными – на холмы высокие похожи. За тем хребтом должна быть Ания.
Эль, внимательно разглядывая карту, тихо добавила:
– Если верить твоей карте, то этот мыс целиком является частью Ании. Но мы не видели еще ни одной деревни. И следов человека мало, да и старые они все.
Ап хохотнул:
– Я вот неграмотный, но зато без всякой умной карты знаю, что на юге у Ании никакой границы нет и быть не может. В ней надобности нет – южнее только язва и кусочки неотравленных земель, на которых честные люди боятся показываться. Можно все это смело называть собственностью Ании – никто не обидится. Так что эту границу на бумаге проводить можно где угодно.
– Ты думаешь, на этом мысу людей нет? – уточнил Тим.
– Не знаю, может, и есть. Но если и есть, то немного. Здесь нет рудников, земель хороших тоже нет – скалы, холмы да камни. Пастбищ богатых тоже не найти. Так что в лучшем случае кое-где ютятся нищие деревеньки. Хотя на другой стороне, за горами, должно быть получше – эти холмы ведь защищают от холодных ветров с юга. Ания, конечно, страна прохладная и виноградникам здесь не место, но рожь и овес эти воры все же выращивают в таких количествах, что у них это добро даже покупают. Я как-то раз остался без медяка в кармане и в ватагу портовых грузчиков затесался. Так хорошо помню – если корабль из Ании пришел, то готовь спину к мешкам с зерном.
– Ладно, – оборвал Тим товарища. – Надо решать – идем по берегу или напрямик?
– На берегу могут встретиться деревни рыбаков, – предположила Эль.
– И толку нам от этих нищих деревушек? – буркнул Ап. – Нам надо быстрее добираться до нормального города, желательно сразу до столицы местной – Аруфиры. Плохо, что у нас негусто с деньгами, но там, думаю, способ зашибить маленько меди найдем. А то и серебром разживемся. Выкрутимся как-нибудь – не впервой. Не знаю, сколько лет я проторчал в глыбе льда, но сомневаюсь, что в такой дыре, как Ания, могло что-то перемениться. Хуже, чем было, уже быть не может, а лучше там никогда не станет. В Ании всего одна хорошая вещь – ржаная водка. Гнать они ее умеют, правда, эти воры вечно норовят мерзкую сивуху подсунуть вместо чистой. Насчет водки я, правда, неохоч – мне бы пивка. Пиво в Ании, скажу откровенно, – моча больного хорька. Но я сейчас и на такое согласен – воды я за это время на целую жизнь вперед напился.
* * *
Рассуждения Апа оказались верными: до вечера не встретили ни жилья, ни дорог. Правда, присутствие человека ощущалось – в рощах часто попадались вырубки, на звериных тропках встречались следы человеческих ног, на берегу ручья, в горах, обнаружили полуразвалившуюся хижину с провалившейся крышей. К этому моменту начало вечереть, местечко было удобным, так что решили заночевать здесь – если темнота застанет чуть выше, на перевале, ночевка может оказаться некомфортной.
