– Макар! – Лепицкая искренне обрадовалась
ему. – Заходите, голубчик, заходите… Хотите чаю?
За чаем Илюшин выслушал рассказ о санатории, где старушка
провела три недели, подлечивая радикулит. В голове его забрезжила идея, и он
задал еще несколько наводящих вопросов, на которые Заря Ростиславовна охотно
отвечала.
– Только останавливаться в самом санатории я бы не
рекомендовала, – предупредила она. – Номера – в ужасном состоянии! В
городе сдают квартиры для приезжих, и я этим воспользовалась. Правда,
оказалось…
Она запнулась и замолчала.
– Что оказалось?
– Даже не знаю, как вам об этом рассказать… – Она
встала, явно сильно смутившись, и достала из шкафа печенье. – Ей-богу,
невероятная глупость… Дело в том, что я видела привидение.
– Оно гремело цепями? – с самым серьезным видом
поинтересовался Макар, но Лепицкая обернулась, держа в руках коробку, и он
увидел, какое огорченное у нее лицо.
– Что за привидение, Заря Ростиславовна? – спросил
он уже без насмешки.
Старушка помолчала, поставила печенье на стол и осторожно
присела.
– Я видела высокую женщину в длинном белом
платье, – сказала она, посмотрев Макару прямо в глаза. – Она
поднялась по лестнице на чердак. В доме два жилых этажа, хозяйка неоднократно
сокрушалась при мне, что давно пора разобрать чердак – мол, там одна рухлядь, –
поэтому мне стало любопытно, кто же мог туда подняться. Кроме того…
Она замолчала.
– Кроме того – что? – спросил Макар после паузы.
– Я была единственной дамой среди гостей, – с
достоинством проговорила Лепицкая. – На первом этаже останавливался какой-то
молодой человек, который довольно быстро съехал, а в соседней со мной комнате
жил очень любезный пожилой господин. И все.
– У хозяйки есть дочери?
– Да, но из них старшая – толстая дурнушка, а средняя –
высокая, но в этот день отсутствовала дома. Впрочем, я в первую очередь о них
подумала! Поймите, Макар, я поднялась наверх из любопытства, потому что была
уверена: домой вернулась Лариса – это как раз та девушка, которая должна была
уехать, якобы по делам. Каюсь, мне стало ужасно интересно, что же ей
понадобилось на чердаке.
– И вы поднялись за ней следом, – догадался Макар.
– Да, – подтвердила Лепицкая. – Я поднялась
за ней и успела увидеть, как она закрывает за собой дверь на чердак. Мне стыдно
признаваться в этом, но я подкралась к двери, немножко приоткрыла ее и
попробовала подглядеть в щелку. Но в комнате было так темно… я ничего не могла
увидеть… и тогда я отворила дверь пошире. Мне показалось, что в дальнем углу
раздался тихий стон, я испугалась и хотела позвать кого-нибудь, но потом
сообразила, что сначала нужно посмотреть самой: вдруг я подниму шум по
какому-нибудь пустяковому поводу! Вы меня понимаете?
Макар кивнул.
– Я позвала Ларису, но мне никто не ответил. Тогда я
нашла выключатель и включила свет на чердаке.
Лепицкая замолчала, уставившись в пространство застывшим
взглядом.
– Заря Ростиславовна! – позвал Илюшин. – И
кто же там был?
Старушка вздрогнула и перевела взгляд на него.
– Там никого не было, Макар, – тихо сказала
она. – Совершенно пустой чердак.
С минуту они молча смотрели друг на друга.
– Я понимаю, что вы мне не верите, – заторопилась
Лепицкая, когда молчание затянулось. – Да что говорить о вас! Я сама не
поверила собственным глазам! В конце концов я решила, что это чей-то розыгрыш,
и ушла… Но мне было не по себе. Такое, знаете, неприятное ощущение, что за
тобой наблюдают и оценивают каждый твой шаг. Вечером, вернувшись из санатория,
я вошла в свою комнату, закрыла дверь и, простите тысячу раз за подробности,
начала переодеваться к ужину. Когда я стояла, повернувшись лицом к окну, за
моей спиной раздался тихий скрип, и дверь отворилась.
– Вы не заперли дверь?
– В том-то и дело, что заперла! Я точно помню, как
поворачивала ключ в замке! Но она приоткрылась – сама, словно от сквозняка,
хотя никаких сквозняков в доме нет.
– Вы вышли в коридор?
– Разумеется! И там снова никого не было. И опять это
невозможное ощущение, что рядом с тобой стоит человек, а ты его не видишь!
Жутковатое чувство, и я постаралась избавиться от него: вернулась к себе и
принялась читать. Пару раз мне показалось, что кто-то прошел мимо моей двери, и
один раз я даже встала и послушала… очень аккуратно, чтобы никого не спугнуть.
Но ничего не услышала.
Лепицкая нервно сцепила пальцы вместе и снова их разняла.
– Я плохо спала той ночью… – сокрушенно призналась
она. – А утром, совершенно измучившись от бессонницы, решила, что проще
всего обратить произошедшее в шутку. Скажу вам честно, Макар, мне было совсем
не смешно. В моем возрасте уже вредно не спать ночи напролет, и если б вы знали,
какой развалиной я выглядела, когда спустилась утром в столовую! Но кто мог
подумать, что она воспримет все именно так!
– О ком вы, Заря Ростиславовна?
– Об этой женщине, хозяйке гостиницы! Утром в столовой
никого не было, кроме нас двоих, и я, как могла, осторожно намекнула ей на то,
что гости могут испугаться того, кто живет у них в доме. Я хотела, чтобы она
переубедила меня, чтобы мы мило посмеялись вместе. Но она даже не улыбнулась.
Она не поняла мои намеки! Ах, Макар, я так растерялась… И тогда я сказала одно-единственное
слово… я постаралась сделать это как можно более игриво, но, боюсь, у меня не
очень получилось. Я сказала ей: «Привидение». Но она молчала, и я добавила:
«Привидение, которое живет в вашем доме».
Лепицкая судорожно сделала глоток воды из чашки и замолчала.
– Что же дальше? – нетерпеливо спросил Илюшин.
– Боже мой… я догадывалась, что Эльвира Леоновна может
быть злой и язвительной, но я никак не ожидала, что это оружие будет обращено
против меня. Не хочу повторять вам то, что она сказала… Но в выражениях Эльвира
Леоновна не стеснялась, поверьте. Она высмеяла меня, едва ли не обвинила в
старческом слабоумии! Мне пришлось фактически бежать из столовой, потому что
эта женщина так разъярилась, что оставаться рядом с ней мне было попросту страшно.
Старушка покачала головой и добавила, вздохнув:
– И в самом деле, глупо, удивительно глупо с моей
стороны было заикаться о привидениях…
Вернувшись домой после разговора с соседкой, Илюшин походил
по квартире, рассматривая фотографии на стенах. Он любил свое жилище, и все
здесь было сделано по его вкусу. Фотографии Макар обновлял по настроению, лишь
одна оставалась неизменной: пейзаж с маяком на высоком морском обрыве – домик с
красной черепичной крышей, россыпь желтых цветов вокруг него, бьющееся о камни
ярко-синее море внизу.
История, рассказанная Лепицкой, не выходила у него из
головы. От природы любопытный как кошка Макар с ходу придумал пять объяснений
произошедшему и каждое отверг. Тогда он включил компьютер и пару минут спустя
уже изучал сайт санатория «Залежный».
