Более того, если Муса заупрямится, то его свои же не поймут. После шокирующего рассказа Сашка даже не слишком решительный Жора взбеленился, сжав копье до дрожи в ладонях. Только прикажи — отправится рвать этих садистов. Одно дело слушать абстрактно-неправдоподобные рассказы про то, что они на кого-то напали, кого-то взяли в плен, а кого-то убили. А здесь все реально: болезненно-тощие тела — на них анатомию человека изучать можно; спины со следами характерных рубцов; изувеченные колодками ноги; отдающий немыслимой мерзостью рассказ о жестоком выборе между рабством безмятежным и рабством самоубийственным; лихорадочные взгляды, горящие безумной надеждой. Да они сейчас на колени бухнутся! Умолять начнут!
Не успели — Муса их опередил:
— Ладно, не оставлять же вас этим тварям. Потом поговорим, на рифах — вопросов к вам много. И не только у меня — я в поселке не главный.
Сашок, растягивая губы в глупо-счастливой улыбке, приложил ладони к груди:
— Спа… спасибо! Мы вас не подведем! Вот увидите! Мы весь ваш груз до поселка нести будем! Да мы…
— Не нужно вам в поселок идти, — произнесли потухшим девичьим голоском.
Все как по команде обернулись, изумленно уставились на Дину. Муса непонимающе уточнил:
— Ты чего, Динка? Они вроде нормальные ребята. И с ними мы вдвое больше бамбука донесем. Нам ведь луки нужны.
Опустив глаза, она еле заметно покачала головой и совсем уж мертвым голосом добавила:
— Не нужны вам больше луки. Некуда вам идти. Вашего поселка больше нет.
ГЛАВА 17
После слов Дины вновь воцарилась мертвая тишина — лишь капли дождя колотили по листве. Лениво льет, но прекращаться не собирается — небо от горизонта до горизонта затянуто. Где-то опять трухлявая ветка упала или, возможно, хрустнула под лапой подкрадывающегося чудовища, но никто даже глазом не повел: все будто окаменели.
Слова невероятные, дикие, бредовые, но произнесли их таким тоном, что не поверить невозможно: девчонка совершенно точно уверена в том, о чем говорит. А ее слушатели — всего лишь дети. Пусть и великовозрастные, но еще не отягощенные бременем жизненного опыта, со всей пылкостью молодости реагирующие на неожиданные раздражители — сперва делают, а потом думают. И что теперь делать? Никто не знал…
Опять Макс высказался первым:
— Динка?! С тобой все хорошо? Ты о чем вообще!
Та, не поднимая глаз, медленно отступила назад, будто искала защиты у густых зарослей, тихо, все тем же неживым голосом, произнесла:
— У готов есть специальный отряд, который послали захватывать дальние поселки. Их называют Черные Тигры. Вчера или сегодня они должны были напасть на ваших. Отбиться невозможно. Старшие уже мертвы, остальных разделят на рабов, смертников и наложниц.
— Да что ты несешь! Откуда ты такое можешь знать?! — опешил Макс.
— Оттуда… Ведь она — одна из них, — зловеще, с нескрываемой угрозой протянул Олег, направляя на нее острие копья. — Муса, помнишь, что тот парень говорил, которого умирающим на рифах нашли? Он рассказывал, что перед нападением готы подослали к ним своих людей. Вот таких, как она!
— Ведь у них белых вроде нет! — недоверчиво выдал Муса. — Она точно не арабка и не негритянка! Чего вы все несете! Взбесились дружно?! Травы нажевались втихаря?!
— Есть у них белые! Сам подумай — разве будут они черных подсылать, если все про них знают? И вообще дурак ты! — констатировал Олег и злобно прикрикнул: — Эй! Шпионка! Бросай копье!
Растерявшийся вожак не отреагировал на вопиющее нарушение неписаных правил субординации, а Дина послушно разжала пальцы — бамбуковая палка с костяным наконечником упала на землю.
— Я сразу должен был догадаться — оружие у вас всех очень уж хорошее, — сказал Олег, приближаясь. — У нас таких копий очень мало — только у старших, в арсенале хранятся. И наши гораздо хуже: кость не такая, и крепление слабее. Эн что-то чуял — просил к тебе присмотреться. Надо было сразу вам допрос устроить, с иголками под ногти, а теперь чего уж…
Макс с ужасом понял — он, наверное, сейчас ее убьет. Представил, как Дина вскрикивает, хватаясь руками за древко, — как тот дикс, которого он проткнул насквозь. А она, глупая, замерла — даже отойти от надвигающейся гибели не пытается. Рванул наперерез, ухватил Олега за плечо:
— Стой! Муса прав! Вы все взбесились! Давайте разберемся спокойно!
— Да нечего здесь разбираться! — Олег попытался сбросить ладонь с плеча, но ничего не вышло — если уж Макс за что-нибудь брался, то делал это основательно.
— Стой, говорю! Дина, не молчи! Да объясни же наконец! Скажи, что ты не одна из них!
Девушка послушно кивнула:
— Я не одна из них.
— Вот видишь! Я же говорил! А ты сразу начинаешь! — обрадованно выдал Макс.
— Пусть она тогда скажет, что это было, когда про поселок говорила. Откуда знает такое? — даваясь словами, не сдавался Олег.
— Да, Дин, объясни этому дураку!
— Долго рассказывать… — безжизненно произнесла девушка.
— А мы уже никуда не торопимся — объясняй, раз уж просят! — чуть ли не закричал Олег.
Но даже угроза хищников и диксов позабылась — никто не стал его затыкать.
Дина, опустив голову, все тем же монотонным голосом начала рассказывать свою историю:
— Я попала сюда два месяца назад. На буй, про который вы не знаете: он в той же стороне, что и дальний, но немножко дальше. Пошла оттуда на юг, в противоположную от вас сторону. По пути от жажды и трясучки падала часто. Один раз неудачно — в луже, что после отлива осталась, наткнулась на какую-то колючку. Шип в скулу попал. Сперва лицо раздулось, потом лихорадка началась. Я почти ничего не видела — глаза приходилось пальцами приоткрывать. Меня нашли сборщики ракушек из Липы. Их поселок к тому времени уже больше месяца как под готами был, но управляли там не они. Особый статус. Из-за Люцифера. Вы его знаете под именем Сергей — Серж. Я вместе с ним к вам пришла. Он себя называет Люцифером. К нему надо обращаться полностью: Люцифер. Между собой можно говорить Люц. Его готы очень ценят — он помогает им захватывать русские поселки. Разведку проводит, втирается в доверие и в самый важный момент убивает вожаков — без них трудно организованно обороняться. Или панику поднимает. Или собак травит, чтобы шума не подняли, и поэтому готы подбираются незаметно. Он разные способы придумывает, чтобы сопротивление ослабить. Он уже не один раз такое проделывал — готы почти без труда захватывали те поселки, где Люц поработал. С ним они не теряют своих: без потерь обходится. Из-за него они не стали разорять Липу полностью — отдали ему во владение. Подарили за заслуги… великие… Теперь это его резиденция. Он там живет будто король — даже дворец ему выстроили. И еще там храм есть… Он говорит, что в этом мире нет бога и его надо создать самим. Говорит, что он хороший кандидат на роль бога. Целую теорию для этого придумал о рождении божества. В храме все должны молиться ему и… и даже жертвы там приносят. В основном новичков от буя приводят, но бывает…
