Шли молча — на всех накатила усталость и апатия. Никто больше не обсуждал деталей боя: возбуждение от схватки схлынуло. Зато лезли мысли о пропавших Додике и Нике — к последнему Макс уже успел привязаться. Ведь он со Снежком — первые люди, которые встретились Максу в этом мире. Потом вместе за мидиями ходили к цилиндру и в экспедицию к дальнему бую. Что с ним произошло — неизвестно. После первого нападения тритона его никто не видел. Оставалась надежда, что он выжил и будет ждать на рифах, возле оставленных вещей, но она не оправдалась.
Снежок мчался туда будто на крыльях и, увидев, что там никого нет, расплакался. Друга потерял…
Присев, угрюмо пожевали кокосовой мякоти. Хоть и лакомство, но без аппетита — механически, не чувствуя вкуса. Снежок даже не притронулся: постоянно посматривал в сторону берега. Ждал, все еще надеялся на что-то. Макс его почти возненавидел — и так на душе тошно, а тут еще этот мелкий трагедию устроил.
Когда Снежок истошно заорал, вскочил, начал размахивать руками, решил, что у того крыша поехала от переживаний. Но поднялся следом, взглянул в сторону ненавистного острова. И губы поневоле расплылись в улыбке — вдали, на мелководье, виднелась крохотная человеческая фигурка. Кто-то поспешно шагал к рифу.
Снежок не удержался — бросился навстречу. Все, кроме покалеченного, поднялись, напряженно уставились на сближающиеся фигурки.
— Вдруг это дикс, — с опаской предположил Жора.
Но никто ему не поверил. У диксов походка не такая, да и неправильно это будет. Хватит неприятностей — должно же с ними произойти хоть что-нибудь позитивное.
Спустя пару минут Олег покачал головой:
— Снежок, конечно, человек несерьезный, но сомневаюсь, что он станет с диксом обниматься… да еще так трогательно.
— Заткнись! Не порти момент, — тихо попросил Муса.
— Молчу-молчу! Вот уж не знал, что среди татар бывают такие сентиментальные!..
Это действительно оказался Ник.
ГЛАВА 19
Ник был невменяем. Ему не довелось участвовать в бою — единственный не замаранный кровью остался, что положительно отразилось на моральном состоянии и разговорчивости. Приключений он перенес более чем достаточно и взахлеб пытался рассказать обо всех сразу, путаясь, противореча себе или лопоча нечто совершенно непонятное. Учитывая, что все это происходило на ходу, он, забываясь, частенько терял равновесие — оступался или даже падал. Но, не обращая внимания на эти мелкие неудобства, продолжал трещать без передышки:
— …Вот целый километр проехался по мокрой земле — круто там, ужас! Будто горка ледяная! Шорты порвались на заду даже! А потом бах — и темно! Поняли?! Пещера там. Ну или нора, может. Скорлупа от яиц везде, а яйца во-о-о-от такие! — Ник попытался повторить излюбленный жест рыбаков — они его демонстрируют, показывая, какой осетр у них сорвался.
— Это ты в гнездо воробьиное свалился, и от страха все огромным показалось, — хохотнул Олег.
— Да ты бы в штаны навалил, окажись там! — вскрикнул мальчишка.
— Не ори, — тихо попросил Муса.
— А чего он мне не верит?! Честное слово, все так и было!
— Да верим, верим, — успокоил его Макс.
— Ну вот. Упал я, значит, на скорлупу эту, осмотрелся и понял — это нора тритонов. Логово. Страшно стало, просто ужас.
— И дырка на шортах тебя в этот момент очень выручила. — Олег не мог угомониться.
— Да отстань ты со своей дыркой! Вот сам там не был — ничего не знаешь! Так вот, я лежу и слышу, что шумит что-то. Приближается. Гляжу, а в стенах ходы огромные. Круглые. И наверху дыра, откуда я свалился. Но только не выбраться никак — высоко до нее очень. И не пойму, откуда шум. И воняет сильно. Я побежал в ход, где воняло слабее. Но ошибся — там еще сильнее завоняло. А в конце свет увидел. Бежал-бежал, а потом споткнулся и на пузе выехал. Яма среди кустов, и ход прямо в нее выводит. И вся яма костями завалена. Черепов там миллион! Человеческих!
— По математике в школе двойка или единица была? — уточнил Олег.
— Да ладно придираться! Не миллион, но все равно много! Еще там было полным-полно раковин и каких-то длинных штук. На рыбьи головы похожие. И клювы какие-то прямые. И перья скомканные. И куски ракушек здоровенных. Воняло там — дышать невозможно. Я как увидел, так даже не понял, как оттуда выбрался. Очнулся — бегу по кустам куда-то вдоль озера, а сбоку трещит что-то. Тоже кто-то бежит! Я остановился, спрятался. Мимо парень какой-то промчался, незнакомый. Хромал. Как вот эти хромают. А за ним тритон — огромный, будто вагон от поезда. Я как это увидел, так и рванул в противоположную сторону. А потом вверх почему-то бежать стал. Бегу-бегу, запыхался сильно, и вдруг бац — впереди белое все. Белое-белое!
— Неужто до Антарктиды добежал?!
— Ребята, это парашют был!
— Какой парашют? — удивился Макс.
— Большой! Огромный! Он на верхушки бамбуковых деревьев лег. Будто шатер получился. А под ним кресло висит. Тоже большое. Со спинкой. Висит на веревках, а веревки к парашюту тянутся.
— Это ведь кресло-катапульта! — охнул Муса. — А летчик был?! Человека там видел?!
— Ага, был, — кивнул Ник. — Где кресло, там и он. Только умер почему-то. Птицы на нем сидели, клевали. Лицо уже до черепа расклевали. И воняло там сильно. Но меньше, чем в той яме.
— Неужели летчик прямо на светляк катапультировался и приземлился уже сюда? — изумился Макс.
— Вряд ли, — возразил Олег. — Наверное так же, как с вертолетом Эна получилось. Он когда-то рассказывал, что светляки часто забирают летающую технику. Даже если далеко пролетает, почему-то на нее реагируют в первую очередь.
— Выходит, не врали наши, которые к островку ближнему ходили… — задумчиво произнес Муса.
— Ты о чем? — не понял Макс.
— Они рассказывали, что гул странный в небе слышали. Видно, не упал сразу, дотянул до суши и катапультировался. Форма на нем была?! Во что он был одет?!
— Костюм какой-то непонятный. Почти как у космонавтов. И диск на груди. Серебряный такой, интересный.
Муса возбужденно присвистнул:
— Это, наверное, военный летчик! Что при нем было?! Хорошо его осмотрел?!
— Да как я осмотрю?! Там бамбук высоченный — я такого нигде не видел! За стволами спрятаться можно целиком. А кресло это тоже высоко висит — никак до него не достать!
— Ну так залез бы по стволу, а оттуда по стропам!
— Да ты что! Шутишь? Тритоны вокруг бегают, рядом яма, засыпанная костями человеческими! Я что — совсем больной, чтобы в таких местах по деревьям лазить?!
— Да! На голову больной! Потому что думаешь не ею, а тем, на чем сидишь! При нем могло оружие быть или комплект для выживания при аварийной посадке! Ракетница по-любому! А может, и пистолет!
