Поудобней расположившись на густом лапнике, старик испустил визгливый смешок. О да! Шурды будут, несомненно, довольны, узнав, где именно находится поселение людишек. Они будут довольны! Их ответ не заставит себя долго ждать.
Пустой желудок заурчал, и старик окрикнул Одноглазого, чтобы тот поторопился с готовкой. Сегодня выдался трудный день, и не помешает подкрепиться.
* * *
Темноту подземного зала разгоняли четыре масляных светильника, стоящих по углам массивного каменного алтаря, расположенного точно в центре. Даваемого светильниками света хватало лишь на освещение самого алтаря, но по углам зала таились мрачные тени, в которых изредка угадывалось смутное движение, сопровождаемое едва слышным скрежетом металла.
Ниргалы надежно охраняли покой Повелителя, что с удобством развалился в единственном кресле и пристально вглядывался в желтый драгоценный камень, искрящийся на рукояти затейливо сделанного костяного кинжала. Повелитель был облачен лишь в просторный шелковый халат, открывающий мощную шею и поросшую седыми волосами грудь.
Деликатный стук в дверь оторвал Повелителя от любования кинжалом., и, недовольно вскинув голову, он рыкнул:
— Зайди!
Никому не разрешалось тревожить Повелителя, пока он находился в подземном зале. Никому, за исключением личного доверенного слуги, и только в том случае, если прибыли важные новости. Возможно, именно те новости, которые он с нетерпением ожидал последние две недели.
Тяжелая дверь бесшумно открылась, и на пороге появился средних лет мужчина. Простецкое лицо, раболепные манеры и богато украшенная ливрея безошибочно указывали на его принадлежность к слугам. Согнувшись в низком поклоне, слуга, не поднимая взгляда, сказал:
— Господин, от Ситаса Ван Мерти по-прежнему нет новостей. Час назад пришел Вестник от наших людей на границе, они сообщили, что Ситас еще не вернулся с территории Диких Земель.
— Нет новостей… — повторил седобородый мужчина, постукивая пальцами по рукояти кинжала. — Нет никаких новостей… Значит, не исключено, что Ситас потерпел неудачу. Возможно, мертв. Последний срок истек неделю назад…
Ничто в его голосе не выдавало угрозы, скорее глубокую задумчивость, но согнувшийся в поклоне человек в испуге отступил на несколько шагов назад.
— Будут ли приказания, господин? — дрожащими губами произнес слуга.
— Приказания? Да. Где сейчас Квинтес Ван Лорс?
— По последним известиям, он находится в трех пути отсюда, в небольшом городке к югу от столицы. Вы приказали ему возобновить работу над первоначальным планом — вы решили вернуться к нему, когда печать Арзалиса не удержалась на Ильсертариоте.
— Я помню, — седобородый резко прервал бубнящего слугу. — Квинтес нужен мне здесь. Пошли ему Вестник. Передай, что у него есть два дня, чтобы добраться до столицы. Не больше.
— Повинуюсь, господин. Будут ли еще указания?
— Подготовьте ниргалов к выступлению. Сколько их сейчас?
— В казармах расположено три десятка ниргалов, господин. Еще десять сопровождают его светлость Квинтеса Ван Лорса, десять ушло вместе с Ситасом Ван Мерти в Дикие Земли. Всего в вашем распоряжении сорок готовых к бою ниргалов, — четко ответил слуга. Он хорошо знал, что Повелитель не любит расплывчатых ответов. Чтобы не вызвать его гнева, следовало отвечать максимально правдиво и коротко.
— Мало, — недовольно скривился Повелитель. — Передай магам, что через два дня мне нужно еще два полных десятка ниргалов. Понял?
— Понял, господин. С вашего позволения, позвольте напомнить — сейчас наши казематы почти опустели. Потребуется время, чтобы найти достаточное количество людей, подходящих для изменения.
— Два дня! — не меняя тона повторил Повелитель. — У них есть два дня. Пусть пускают под нож любого подходящего. Через два дня я хочу видеть перед своими глазами еще два десятка ниргалов. Так и скажи. А теперь убирайся.
— Слушаюсь, господин, — еще ниже склонился слуга и, пятясь, покинул подземный зал, осторожно закрыв за собой дверь.
Уже в коридоре он позволил себе облегченно выдохнуть. На этот раз ему повезло. Слуга очень долгое время служил в поместье и знал, насколько быстро Повелитель выходит из себя. Также он знал, что маги не успеют подготовить два десятка ниргалов за столь короткий срок, даже если будут работать не прерываясь на сон и пищу. Но ему на это было глубоко наплевать. Главное, что бурлящая ярость Повелителя обрушится не на его голову.
Поспешно шагая, слуга направился к виднеющейся в конце коридора лестнице, ведущей наверх. Следует как можно скорее выполнить все указания Повелителя. Как можно скорее.
Когда слуга удалился, Повелитель еще некоторое время сидел в кресле, задумчиво поглаживая пальцами сверкающий камень на рукояти кинжала и беззвучно шевеля губами. Ему было о чем подумать.
Проклятый Ильсертариот за один вечер пребывания в столице умудрился разрушить весь его столь тщательно составленный план. Двадцать лет терпеливого ожидания склирсу под хвост! Мальчишка не оставил ему выбора — пришлось вовлечь этого гуляку в свои планы и провести над ним ритуал наложения печати «заключенных сущностей»… печать Арзалиса. Но и здесь его постигла неудача — по неизвестной причине, не продержавшись и месяца, печать Арзалиса начала разрушаться… Проклятье!
Пальцы Повелителя с хрустом сжались вокруг рукояти кинжала… С каким наслаждением он вонзил бы лезвие кинжала в брюхо этого никчемного баронишки, осмелившегося встать на его пути! Ничего… осталось дождаться загонщика. Квинтес еще ни разу не подвел своего господина, не подведет и на этот раз. Не следовало поручать Ситасу работу настоящего мужчины. Эта старая крыса годится лишь для мелких поручений. Не более. Но теперь все изменится. Квинтес позаботится об этом. Пора отправить Ильсертариота в мир мертвых, где ему самое место.
При этой мысли губы Повелителя изогнулись в ухмылке. Наконец он оторвался от своих мыслей и медленно перевел взгляд на алтарь в центре зала. Пора немного отвлечься.
На темном камне алтаря замерла обнаженная девушка. Прочные кандалы охватывали ее запястья и щиколотки. Совсем юная, с еще не оформившейся грудью, изящной длинной шеей и тонкими девичьими бедрами. Именно таких Повелитель любил больше всего. Девушка была в сознании и, вывернув голову, с ужасом смотрела на наблюдающего за ней мужчину расширенными глазами. Широкая повязка плотно закрывала ей рот, не позволяя произнести ни одного слова — Повелитель не любил лишних слов.
Поднявшись с кресла, Повелитель одним движением скинул шелковый халат и, оставшись нагим, с наслаждением потянулся всем телом. Осмотрев себя критическим взглядом, он остался доволен. Несмотря на прожитые годы, его тело выглядело подтянутым, на груди и руках бугрились твердые как камень мышцы.
