Сам я шел налегке — рана в плече не давала переносить тяжести, поэтому мешок и оружие пришлось положить на одну из волокуш, благо лошади легко справлялись. Думаю, после тяжеленных туш ниргалов наши волокуши показались лошадям просто детской забавой. Чтобы не оставаться безоружным, я подвесил на пояс короткий меч, найденный в арсенале поселения Ван Ферсис.
В отдельном мешке хранились останки напавшей на нас твари — я хотел показать их отцу Флатису, возможно, он уже сталкивался с чем-то подобным за свою жизнь. От взорвавшейся твари уцелели фрагмент лапы и пара кусков туловища. К тому же Литасу удалось обнаружить все четыре метательных снаряда — два торчали в бревенчатой стене дома, еще два отлетели от груди здоровяка и затерялись в снегу. Внешне они были похожи на заостренный ледяной стержень в пол-локтя длиной и толщиной с палец взрослого человека. Чтобы проверить свою догадку, я сунул один из стержней в горящую печь, и спустя несколько минут он растаял, оставив после себя небольшую лужу воды. Вот так. Все-таки лед. Но лед более чем необычный — как сильно ты не метнешь сосульку в деревянный забор, она разлетится на части, а забор останется неповрежденным. А тут все наоборот — ледяной стержень с легкостью прошел через несколько преград сразу и остался цел. Страшное оружие.
Я вспомнил, как тварь пригоршнями зачерпывала снег и уминала его в ладонях — подготавливала метательные снаряды. Нас спасла медлительность ледяной твари — будь она немного пошустрее, то могла бы положить весь отряд, оставаясь незамеченной.
Разобрав по полочкам и оценив действия ледяного монстра, я пришел к выводу, что против одиночного противника он не особо эффективен. А вот если несколько таких созданий выпустят по паре ледяных стержней по идущим походным строем солдатам, то несколько шеренг выкосит, словно косой. Затем уход на безопасное расстояние, перезарядка и еще один удар с другой стороны. Пары дней таких внезапных ударов достаточно, чтобы проредить ряды противника и посеять нешуточную панику — ведь монстры не оставляют следов на снегу и почти невидимы обычным взглядом. Я бы поступил именно так. Не исключено, что в далекие времена так и было — в те дни, когда здесь бушевала смертельная магия и в битве сходились многотысячные армии.
С каждым прожитым днем Дикие Земли преподносили все больше неприятных сюрпризов. И я все больше убеждался, что иду неправильным путем. Я пытаюсь выжить в заведомо гиблых условиях, где каждый шаг может оказаться последним, тогда как следует сосредоточить усилия над обдумыванием возможности покинуть Дикие Земли навсегда. Понятно, что в Империи нам рады не будут, но ведь помимо нее есть и другие страны, где старый король не имеет влияния. Знать бы еще, где они, эти страны. Хотя это наименьшая проблема — в моем распоряжении память всего поселения. Особенно полезным может оказаться отец Флатис — не сомневаюсь, что он изрядно поколесил по миру, выполняя поручения церковного ордена. Для нашей общины идеально подойдет небольшая, пусть даже горная страна, подальше от всех опасностей Диких Земель и многочисленных тварей. Отстроить небольшую деревню, возвести церквушку и спокойно жить… Вот только лорд Ван Ферсис так просто не успокоится… особенно после того, как получил мое послание. Мальчишество? Возможно. Хотя я больше старался разозлить его, вывести из себя, подтолкнуть на необдуманную выходку.
Отвлекшись от размышлений, я остановился перевести дыхание и оглядеться. Разоренное шурдами поселение уже скрылось из виду. Благодаря тому, что мы шли по уже утоптанному нами же снегу, скорость передвижения заметно возросла. Да и лошади заметно оживились — по прибытии в поселение здоровяк незамедлительно притащил животным несколько охапок сена и три мешка овса. На каждой волокуше лежало по еще одному туго набитому мешку с овсом — дорожный паек для животных. Отряд слаженно двигался вперед. Не выказывая усталости и глядя на заполненные доверху волокуши, я чувствовал прилив сил. Неплохая ходка, неплохая добыча.
Жаль, что про поселение пронюхали коротышки, столь неожиданно свалившиеся на мою голову. Теперь об еще одной ходке к поселению можно забыть — гномы не оставят ничего из съестного. Утащат все, что можно. Своим шумом привлекут внимание опасных тварей. Если мы успешно охотились при любой погоде, то для малорослых гномов это было непосильной задачей. Скорей всего, раньше они покидали свои подземелья лишь для торговли с людьми, выменивая изделия из металла на провизию и ткани. Дикие Земли быстро расправятся с неприспособленными и слишком шумными коротышками. Я почти уверен, что ледяная тварь пришла на шум, издаваемый басистыми гномами, — мои люди переговаривались большей частью жестами, передвигались бесшумно. Вспомнив, как один из гномов высунулся из чердачного окна и радостно заорал на всю деревню, потрясая связками копченого мяса, я лишь покачал головой. Смерти они своей ищут, не иначе. Привыкли небось у себя в подземельях перекликаться друг с дружкой.
Тут я поймал себя на мысли, что просто подыскиваю сам себе оправдания за отказ принять гномов — дескать, они все одно смертнички…
Раздосадованно сплюнув в снег, я завертел головой по сторонам, разыскивая здоровяка — следовало срочно отвлечься. Рикар обнаружился впереди отряда рядом с Литасом рассматривающим что-то в снегу. Там же крутился огромный пес, исходящий утробным рычанием и тревожно нюхающий морозный воздух. Передняя волокуша начала было останавливаться, но здоровяк дал отмашку, и отряд продолжил движение вперед. Заметив пасмурное лицо здоровяка, я насторожился. Неуклюже переставляя лыжи, подкатился поближе и вопросительно взглянул на охотников.
— Что?
— Следы, господин. — Рикар мрачно ткнул пальцем в снег, а Литас добавил:
— Цепочка следов. Тянутся с севера и аккурат натыкаются на оставленную нами борозду.
Подойдя поближе к указанному участку снега, я отогнал крутящегося пса, присел и уставился на глубоко отпечатавшиеся в нем следы. Следы огромных когтистых лап, в каждом из которых свободно поместятся оба моих сапога и еще место останется. С трудом удержавшись от изумленного присвиста, я провел пальцем по отпечатавшемуся следу когтя — в длине не уступает лезвию охотничьего ножа. Не знаю, что за зверь здесь был, но встречаться с ним не хочется. Припомнив наставления Литаса, я попытался прочесть следы самостоятельно.
Получалось, что наткнувшись на наши следы, зверь остановился и долго принюхивался, затем развернулся и вернулся в ту сторону, откуда пришел.
— Литас, тебе эти следы знакомы? Что за зверь? — решил я узнать мнение следопыта.
— Знакомы, господин, — вместо охотника ответил здоровяк. — Мы как последний раз такие следы увидели, так, почитай, сразу и рванули к столице. Только что с визгом не бежали.
Взглянув в серьезное лицо здоровяка, я понял, что он и не думает шутить.
— Хочешь сказать, что это следы сгарха? — уточнил я, уже зная ответ. — Литас, ты тоже так думаешь?
— Да, господин, — кивнул глава охотников. — Я видел их лишь однажды — в разоренной и залитой кровью деревне, — но никогда не забуду. Это следы сгарха. И не только его. Взгляните вот сюда, господин.
Проследив взглядом за указывающей рукой Литаса, я увидел рядом с огромными следами лап еле заметный отпечаток узкой ступни, появившийся словно ниоткуда.
