– Одна? – спросил Саша.
– Одна, точно. Поначалу. Потом-то подцепила свою
золотую рыбку.
Бармен неприятно улыбнулся, показав щербатые зубы, а Саша
чуть не выругался. Значит, Рокунова подцепила мужика и свалила отсюда подальше,
шлюха чертова! Теперь спрячется у него в койке, и в жизни ее не отыщешь.
– Рыбка-то тебе знакома, работник шейкера и
риммера? – с неожиданной фамильярностью спросил Макар, и Крупенников
недоуменно заморгал. «Что это с ним?»
Однако бармен отреагировал так, словно ждал подобного
обращения: доверительно перегнулся через стойку и вполголоса сказал:
– Рыбка не местная, но у нас бывает часто. Так что
можно сказать, что и знакома.
Крупенников нервно сглотнул. Вот оно! Они ее нашли. Чудеса,
сопровождавшие их с утра, решили сбыться в полной мере, и сейчас этот бармен с
хитрой рожей выложит им адрес мужика, с которым уехала Рокунова. Нет, не зря,
не зря шеф вызвал для расследования этого загадочного Илюшина: он знает
волшебное слово, позволяющее находить любого человека в Москве.
– Танцует здесь каждую субботу, сиськами трясет, –
продолжал бармен, и в голосе его появилась враждебность. – Нашли они друг
друга, короче. Покорили весь танцпол.
Саша не сразу осознал, что только что было сказано. Он лишь
понял, что какое-то слово зацепило его внимание… Танцует… нашли друг друга…
Сиськами трясет… «Что?!»
– Она уехала с девушкой? – недоверчиво уточнил
Илюшин.
– Ну. Я же говорю, с Викой. Две лесбиянки, елы-палы.
Изобразили тут типа стриптиза, а потом смылись. А куда смылись – не знаю, не
спрашивайте! Эти девочки не по моей части.
«Все, – понял Саша, – чудеса закончились». Макар
наклонился к нему.
– Рокунова – в самом деле лесбиянка? – тихо
спросил он.
– Н-нет… Нормальная она!
– Уверен? Кстати, в такой поворот событий вполне
вписывается убийство Микаэллы, так что подумай хорошенько, прежде чем ответить.
– Нечего тут думать! Она с мужиками встречалась. Что я,
не знаю, что ли…
Он увидел по взгляду Илюшина, что тот неправильно понял его
слова, и покраснел. Нет, ему нравилась Алька и все такое, но он не дурак, чтобы
связываться с кем-то из «своих» девчонок. Да и она бы не стала, как ни хотелось
порой Саше убедить себя в обратном.
– У нас вообще-то запрет… – пробормотал он,
стараясь подавить смущение. – В смысле, нельзя с нашими…
Илюшин посмотрел на запинающегося Сашу и подумал, что для такого
места, как «Артемида», парень удивительно застенчив.
– Хорошо, хорошо, – успокаивающе сказал он. –
Значит, Рокунова у нас традиционной ориентации… Слушай, друг, – позвал он
отвернувшегося бармена, – опиши-ка эту Вику. Рост, вес, цвет глаз, форма
ушей…
– Стерва, – охотно сообщил бармен, возвращаясь к
ним. – Вот самое полное описание.
– Под него слишком много женщин подойдет. Давай с
деталями.
Парень задумался.
– Ну… Не очень высокая, худая, но с приличными
сиськами, и задница такая… – Он показал руками, какая именно.
– Может, с лица начнешь? – не выдержал
Саша. – По заднице и сиськам мы ее долго искать будем.
– Блондинка, яркая… Волосы короткие, и не то чтобы
желтые или там светлые, а, знаете, как у снежной королевы – белые-белые. И
торчат во все стороны, будто налаченные. Чего еще… А, челюсть немного вперед
выпячена. Голос низкий, хриплый – ну это оттого, что курит много.
– А с чего ты взял, что она лесбиянка?
– Да она ни разу отсюда с парнем не уехала! –
Бармен свысока посмотрел на Сашу. – И по ней сразу видно: грубоватая
телка, из доминирующих.
– А еще тебя она продинамила, – добавил Макар, и
по взгляду, который метнул на Илюшина бармен, Крупенников понял, что тот
угадал.
– Тут таких, как она, – полная банка килек по
субботам, – дернул плечом парень, самолюбие которого было явно
задето. – А девочки нас знаете как любят?
– Про положительные стороны профессии бармена
расскажешь в другой раз. Что еще знаешь о ней? Где живет, на чем ездит, где
работает? Ты же человек наблюдательный, должен был запомнить что-нибудь… –
польстил ему Илюшин.
Тот напрягся, наморщил лоб, стараясь соответствовать
характеристике наблюдательного человека, но после минуты размышлений огорченно
покачал головой:
– Не, извините. Вроде бы Вика говорила, что она не
пьет, потому что машину водит, но какую – я не в курсе. А про работу она и
подавно не упоминала.
– Не упоминала, значит… Тогда о чем вы с ней
разговаривали?
Следующие десять минут, вытащив бармена из-за стойки и
усевшись с ним за дальний столик, Макар расспрашивал его, заставляя вспомнить
все, что говорила девушка по имени Вика. Саша с молчаливым восхищением
наблюдал, как Илюшин, по выражению Альки Рокуновой, вынимает душу из парня по
имени Никита. При этом он увлек бармена игрой «вспомнить все», и тот сам
азартно пытался воспроизвести свою болтовню с девушкой, с артистизмом копируя
ее интонацию и хрипловатый голос.
Вскоре они знали, какими духами она пользуется, почему
предпочитает танцевальные туфли на мягкой гнущейся подошве, услышали рассказ о
том, как в детстве на нее напала собака, и еще небольшую гору подробностей
такой же ценности. Саша был уверен, что, столкнись он случайно с этой девицей –
и сразу же узнает ее, так талантливо изображал ее Никита.
Но, несмотря на все старания бармена, они не выяснили
ничего, что хотя бы на шаг приблизило их к девушке, с которой уехала Рокунова.
По предложению Илюшина бармен поговорил с охранником и официанткой, наконец-то
появившейся в зале, но те понятия не имели, о ком идет речь.
– Ладно, ты и так сделал для нас очень много, –
заключил Макар, когда стало ясно, что дальнейшие расспросы ничего не прибавляют
к сведениям о Вике. – Спасибо, Никит.
– Завсегда пожалуйста, в любой вечер готов
помочь, – пообещал на прощанье повеселевший бармен. – Ну, когда я
работаю, само собой.
Он сунул в карман визитку с телефонами Макара и Крупенникова
и скрылся за дверью. Илюшин заказал кофе и сидел, задумчиво помешивая сахар в
чашке, положив перед собой фотографию Альки Рокуновой.
– Что дальше делаем? – спросил Крупенников, одним
глотком осушив свой наперсток кофе.
Если бы Илюшин ответил, что сейчас они пойдут и будут рыться
в ближайшей помойке, Саша, не рассуждая, рванул бы туда и первым закопался в
мусор, настолько выросло его доверие к Макару после того, как Крупенников
дважды убедился в правоте сыщика.
Но Макар только молча покачал головой. Вид у него был
озадаченный.
– Макар Андреевич… – начал Саша, но Илюшин сделал
ему знак замолчать, и Крупенников подчинился.
