— Даже думать забудь!
Дети снова пустились в путь, хватаясь руками за стену. Джек опасливо прощупывал посохом землю впереди. Ноги ему опалило, Пеге, наверное, тоже. Интересно, а что станут делать летучие мыши, когда попытаются вернуться обратно в пещеру? С другой стороны (что радует), огонь наверняка очистил подземные туннели от вивернов, гиппогрифов, мантикор, василисков, гидр и кракенов. И накеров.
Особенно накеров.
— Как ты думаешь, куда Брут подевался? — спросила Пега.
— Уж и не знаю, — буркнул Джек.
Все его недобрые подозрения насчет раба воскресли с новой силой.
Глава 20
Зачарованный лес
— Мне бы свечу зажечь, — прошептала Пега, лежа на песке.
— Какую такую свечу? — откликнулся Джек; он растянулся рядом.
Изнеможение и жажда брали свое. Джек полагал, что сам он еще поборолся бы, но у Пеги силы явно закончились.
— Ту, что мне твоя мама подарила.
— Она все еще с тобой? — удивился Джек.
— Ну конечно. Мне же ее подарили в преддверии самого счастливого дня моей жизни. Того самого дня, когда ты вернул мне свободу.
Джек знал, что девочка носит свечу в плетеном кошеле на поясе. Но полагал, что кошель потерялся вместе со всеми прочими вещами.
— Твоя мама сказала: «В час нужды свеча озарит твои ночи». А я ответила: «Когда я умру, пусть меня с ней похоронят». Так и будет.
У Джека защипало глаза. Но слезы не шли: воды-то в теле почти не осталось.
— И как она только пережила пожар…
— Вот и я дивлюсь. Она разве что чуть-чуть расплющилась — и все.
Пега завозилась в темноте, а в следующий миг что-то коснулось его лица. Повеяло медово-сладким ароматом воска.
— Ну разве не чудо? — вздохнула девочка. — Прямо как снаружи, на воле…
Джек вспомнил, как мать разговаривала с пчелами, рассказывая им обо всем, что происходит в деревне. Пчелы такие любопытные, говаривала мать. Мальчугану впервые пришло в голову: а что, если мать, в свою очередь, слушала пчел? Когда собиралась гроза, мать, бывало, пела, чтобы пчелы не роились: «Sitte ge, sigewif. Sigaр to eorюan. Жены-воительницы, сажайтесь наземь».
Так она творила свою малую магию. Не такую эффектную, конечно, как великая магия Барда, — Бард умел призывать бури и сводить людей с ума, — но оттого ничуть не менее важную. Раньше Джеку это не приходило в голову. А ведь свеча Пеги, заботливо созданная маленькими тружениками полей и лугов, обладает собственной потаенной силой. И она тоже почерпнула огонь из недр земли.
Джек озадаченно заморгал. В некотором отдалении маячил бледно-голубой огонек. На руках Джека дыбом поднялись волоски. Мальчуган потянулся к посоху.
— Это призрак? — прошептала Пега.
Голубой огонек не приближался и не отдалялся. Он просто ждал.
«Неужто Брут погиб? И дух его вернулся преследовать нас?» — в ужасе думал Джек.
Но нет, будь это призрак Брута, он бы хныкал да плакался. При этой мысли мальчуган не сдержал улыбки. Огонек между тем не двигался — но разгорался все ярче. И вдруг Джека осенило, что это.
— Да это же луна! Ну не дурак ли я?
— Что? — сонно откликнулась Пега.
— Мы дошли! Это выход. Пега, пойдем! Тут всего-то несколько шагов осталось!
Джек рывком поднял девочку с земли и не то повел, не то поволок по туннелю. Приблизившись к огоньку, Джек обнаружил, что свет падает сквозь отверстие в верхней части каменного завала. Вот почему дети не видели его раньше. Луна должна была оказаться на нужной высоте, чтобы луч проник внутрь.
— Ступай один. Расскажешь мне, хорошо ли там, снаружи. — И Пега рухнула на песок.
— Еще как хорошо. Ну, пойдем!
— Сил нет, — вздохнула девочка.
Джек знал: на руках он ее не дотащит.
— Не могу же я бросить тебя тут на съедение накеру.
— Накеру?
— Ну, той твари из пещеры.
— Это был гигантский клоп, — отозвалась Пега, слегка оживляясь.
— Скорее, клещ, — возразил Джек.
Мальчуган ненавидел клещей.
— Нет, клоп. Клоп, говорю тебе! Я их тысячи и тысячи перевидала, только не таких… громадных. — В голосе Пеги звенела паника. Джек на мгновение задумался.
— Там их небось сотни.
— Ты все выдумываешь! — Пега ухватила Джека за руку.
— Послушай, ну понятно же, что он там не один. Всякой твари всегда бывает по паре, а некоторые существа производят на свет сразу целый выводок детенышей.
Пега с трудом поднялась на ноги.
— Тебе придется мне помочь, — с натугой выговорила она. — Не знаю, вскарабкаюсь ли я туда, но лучше я упаду и шею сверну, чем…
Девочка не докончила фразы, но Джек отлично ее понял.
Каменный завал устойчивостью не отличался. Не раз и не два из-под ног выскользал камень, увлекая за собою каскад грязи и гравия. Не раз и не два Джек с Пегой цеплялись за стену, выжидая, не обрушится ли под ними шаткая груда.
Но наконец дети выбрались наружу, на крутой склон холма. И рухнули наземь, тяжело дыша, в остолбенении, под звездным небом. Над головами висела полная луна, омывая камни чарующим голубым сиянием. Снизу, оттуда, где гигантские деревья раскинули ветви над невидимыми в темноте полянами и лугами, лилась журчащая музыка ручья.
Ветерок оказался неожиданно зябким, хотя свежесть его с лихвой искупала холод. Джек дышал спертым запахом мышиного помета так долго, что уже и позабыл, какое это блаженство: полной грудью вдыхать чистый воздух. Хотя воды он, конечно, не заменит.
— Уже совсем недалеко, — шепнул мальчуган Пеге.
Дети выбрались на поверхность как раз на середине оползня. Здесь обвалилась целая ската, и лавина мелких камушков и грязи докатилась до самой опушки густого леса. Джек с Пегой съехали вниз по сыпучему гравию, то и дело останавливаясь передохнуть у громадных валунов, что торчали из оползня, как сливы в пудинге. Спускаться, ясное дело, было куда проще, чем карабкаться вверх. В мерцающем лунном зареве все вокруг обретало нездешние, фантастические очертания, точно во сне, а склон холма отсвечивал ярким лучистым блеском.
Внизу, у самого леса, протянулась узкая полоса луга.
— Оххх, — выдохнула Пега, погружая обожженные ноги в прохладную траву.
Тут и там куртинками росли лютики, и нивяник, и примулы, хотя в серебристом лунном свете краски их меркли. Впереди нависала стена кромешной тьмы; в этой-то тьме и пела вода.
