– Я не буду торопиться. И ты не торопись, подумай как
следует. Попроси прибавки к жалованью, никто тебе не откажет. Я сам, если
хочешь…
– Не хочу. Я не вернусь. Теперь не получится. Не
получится. Нет.
* * *
…Паром назывался «Северная звезда». Имя настолько же
избитое, насколько романтическое. В других обстоятельствах чуткий к слову
Джей-Джей выбрал бы другой паром с другим названием. Или полетел бы самолетом,
или отправился поездом. Но самолет предполагал наличие ремней безопасности и
несколько часов томительной неизвестности на высоте десять тысяч метров (и как
только девушки Джей-Джея не боялись лететь?). А поезд… Прямого поезда на Санкт-Петербург
не существует. И ему пришлось бы добираться на перекладных. Сначала через
Швецию – до финского Хельсинки, а уже потом – до Петербурга, или Питера, как
упорно называла свой город Элина-Августа.
Всерьез озаботившись путешествием в Санкт-Петербург, Джей-Джей
даже поразился тому количеству транспорта, который связывает айсберг со всем
остальным миром. Ледяная пустыня вовсе не так оторвана от цивилизации, как
казалось непросвещенному корректору, надо же!..
Почему он остановился на «Северной звезде»?
Потому что все остальные паромы носили женские имена, иногда
даже сдвоенные. Конечно, всем им было далеко до ослепительного
«Элина-Августа-Магдалена-Флоранс», но лишних волнений поэтому поводу Джей-Джею
хотелось бы избежать. Женские имена и те, кто носит их, – вероломны, они
тащат человека в пропасть, затягивают в пучину; те девушки, которые в свое
время опустились на ладонь Джей-Джея (Магда-Элен-Флора-Агу), были сущими
ангелами, безобидными мотыльками. Или дело обстояло иначе?
И Магда, Элен, бедняжка Флора и защитница антилоп дикдик Агу
всего лишь исполнили роль сирен, чьи чарующие голоса завлекают путников к
скалам. Или того хуже – роль отростка-приманки на голове хищного морского
удильщика. Наивная рыбка Джей-Джей клюнул на приманку, и все. Был малыш – и нет
малыша. Элина-Августа-Магдалена-Флоранс, удильщица, раскрыла пасть, заглотнула
рыбку и смолола ее страшными, похожими на пилу, зубами.
– А ты как думал, приятель? – лыбился недосягаемый
кот Элины-Августы. – Не все так просто, малютка Джей-Джей. Отделаться прежними
трюками не получится.
– Я знаю, что все непросто, – с некоторых пор
Джей-Джей взял за правило соглашаться с котом. – И ни о каких трюках я не
помышляю. Напротив, собрался наконец покинуть Норвегию. А ведь раньше, до
Элины-Августы, мне бы такое и в голову не пришло…
Многое не пришло бы в голову Джей-Джею, не будь
Элины-Августы.
Морское путешествие, например.
Неспешное и величественное, с заходами в Мальме и Стокгольм
(для этого нужно обогнуть Швецию) и дальше – в Хельсинки (ничего огибать не
нужно). Путь же от Хельсинки до Санкт-Петербурга выглядел восхитительно прямым,
он займет одну ночь, и Джей-Джей ступит на поверхность айсберга, в той его
части, где много разводных мостов, фонарей и кошек.
Так по крайней мере всегда утверждала Элина-Августа.
Джей-Джея интересовал только один кот. И одна девушка,
любовь к которой не прошла, хотя и отодвинулась на второй план: в основном
из-за отвлекающих маневров и непрестанной болтовни лысого мерзавца.
Каким образом Джей-Джей найдет Элину-Августу и кота в городе,
где проживают четыре миллиона жителей и около миллиона кошек? У него есть
несколько дней пути, чтобы подумать об этом, но некоторые неоспоримые
преимущества просматриваются и сейчас.
Джей-Джей прекрасно говорит по-русски. Это должно вызвать у
аборигенов чувство восторга и желание помочь гостю, откликнуться на любую его
просьбу. Это раз.
Джей-Джей не поленился и перевел многие письма Элины-Августы
из электронного вида в печатный. Она много писала о городе и о местах, где
бывает. И то, что, возможно, ускользнуло от Джей-Джея раньше, проявится теперь,
на бодрящем и свежем морском ветру. Это два.
Неожиданное путешествие непременно заставит Джей-Джея
взглянуть на мир под другим углом и поможет найти решение проблемы, которое не
было найдено до сих пор. Это три.
– Как тебе такой план, приятель? – спросил
Джей-Джей у кота.
Кот, до сих пор атаковавший мозг Джей-Джея постоянными
иссушающими импульсами, молчал. И впервые за много дней корректор приободрился.
Молчание кота могло означать только одно: Джей-Джей на правильном пути.
С этим чувством правильности Джей-Джей и поднялся на борт
«Северной звезды».
И занял каюту под номером семнадцать на палубе
премиум-класса.
Расточительство и мотовство, сказал бы тот Джей-Джей, что
встречал в аэропорту Форнебю мадьярку, гречанку, испанку и британку
нигерийского происхождения. Тот Джей-Джей довольствовался бы каюткой без
иллюминатора, тесной, как гроб, – на гаражной палубе, расположенной ниже
ватерлинии. Но нынешний Джей-Джей не собирался скупиться, иначе прохиндей-кот поднял
бы его на смех, назвал бы скупцом (кощеем или Плюшкиным, как говорят русские).
И потом, за всю жизнь Джей-Джей не потратил на себя лишней
копейки, он всегда довольствовался малым, не курил и из алкоголя употреблял
только пиво – и то за компанию с Хэгстедом, а книги – все те справочники,
словари и энциклопедии, которыми был завален дом… Они, конечно, стоят денег, но
совсем не баснословных.
Состояние, которое Джей-Джей скопил за десять лет, тоже не
было баснословным. Его как раз и хватило на каюту премиум-класса и новый
чемодан из желтой кожи.
Первый в жизни Джей-Джея.
…Паром отплывал в десять вечера, Джей-Джей же появился на
причале в начале девятого. Был май, в воздухе пахло железом, мазутом,
человеческим потом, мокрыми, отяжелевшими перьями – всеми теми удручающими и в
то же время завораживающими запахами, о которых Джей-Джей читал по меньшей мере
в сотне книг. Он стоял у самого окончания пирса, рядом с чугунным кнехтом, и
рассеянно смотрел на темную, неподвижную воду.
Да, было начало девятого, Джей-Джей запомнил это точно.
А в половине появилась Она.
Та женщина.
Джей-Джей не увидел ее и не почувствовал ее присутствие (как
случается с героями еще миллиона книг, написанных в основном Джекки Коллинз и
Даниэлой Стил и их бездарными клонами), -
он услышал ту женщину.
Вернее, стук ее каблучков – тик-тик-так, тик-тик-так.
А потом – так-так-тик, так-так-тик.
И еще – тук-тук-ток.
Звук был нежным и вызывающим одновременно, как будто
невидимые колесики в невидимых часах отстукивали время до неведомой встречи.
– Уж не с тобой явно, – тут же высунулся кот
Элины-Августы. – Куда тебе, жалкому типусу, который только и может, что
обманывать доверчивых женщин по Интернету!..
Джей-Джей оставил замечание кота без внимания, что само по
себе было неожиданностью. Ему ничего не стоило оторваться от наблюдения за
находящейся в дрейфе банкой от кока-колы и обернуться, но он не сделал этого.
