Книга Перекресток зимы и лета, страница 71. Автор книги Елизавета Дворецкая

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Перекресток зимы и лета»

Cтраница 71

– Ну, здравствуй! – весело сказал Огнеяр. – Давно же я тебя дожидался! Чай, все ноги стоптал, пока до меня добрался?

– Где она? – спросил Громобой. Он помнил, что сюда его вызвал голос Дарованы, и чувствовал, что она где-то близко, но не мог ее увидеть.

– Кто?

– Дарована. Она была здесь. Куда ты ее девал?

– Сожрал! – Огнеяр усмехнулся, показал белые волчьи клыки в ряду верхних зубов. – А тебе-то она на что? Что тебе до княжны смолятической, посадский ты лапоть? – поддразнивал Огнеяр, с наслаждением видя, как лицо соперника наливается яростью.

Громобой насупился, кровь прилила к лицу: от этих шуток смуглое, злорадно-веселое лицо Огнеяра вдруг стало так ему ненавистно, что он снова шагнул вперед, а Огнеяр легко подался назад, и между ними сохранилось прежнее расстояние. Огнеяр усмехался и притоптывал на месте, как будто приплясывал, играя и дразня. Кровь в нем кипела, ему было трудно стоять неподвижно.

Рыжий красного спросил:


«Чем ты бороду красил?» —

«Я на солнышке лежал,

Кверху бороду держал!» —

припевал Огнеяр и подзадоривал: – Ну, чего застыл? Задумался? Или загрустил?

– А Весна где? – хмуро набычившись, спросил Громобой. – Ты ее в Ледяные горы упрятал?

– Я! – с тем же веселым торжеством ответил Огнеяр. – Я упрятал! И тебе ее не достать!

– Захочу – так достану!


Ой, да где же это видано?

Ой, да где же это слыхано? —

было ему ответом.

Как безрукий яйцо украл,

Голопузому за пазуху прибрал,

А слепой-то подсматривал,

А глухой-то подслушивал,

А безногий вдогон побежал,

А немой сторожей закричал! —

припевал Огнеяр, приплясывая на месте и подмигивая Громобою, как скоморох.

А в душе Громобоя все выше и выше поднималась горячая волна яростной ненависти. Мысли кончились, потому что стали не нужны; он уже не помнил, кто перед ним и что свело их здесь, у него было одно желание – прихлопнуть эту вертлявую черную нечисть. В голове гулко перекатывался гром, он снова, как с ним уже бывало когда-то, ощущал себя огромным, как сама вселенная, солнце и небо помещались внутри него; он был так огромен, что не видел с высоты той земли, на которой стояли его ноги. Какой-то туман, будто облака, застилал взор, и он видел перед собой черную бездонную пропасть, на дне которой вился Огненный Змей… Руки наливались такой силой, что сами с трудом держали собственную тяжесть. Дыхание становилось все более глубоким и тяжелым; вся его сила стремилась навстречу этой нечисти, но не хватало какого-то толчка.

– Возьми, коли такой удалый! Попробуй! – предлагал Огнеяр, задыхаясь от переполнявшей и душившей его силы.

Вся земля, на которой он стоял, отдавала ему свою глубинную мощь, и ему хотелось прыгать, чтобы убедиться, что его ноги еще не стали корнями. Огненная Река Подземелья текла теперь в его жилах, и хотелось скорее выпустить наружу этот палящий жар. Ему было весело, и это веселье требовало немедленного выхода, в голову лезли все самые дурацкие песни, и он готов был выть волком и ходить колесом, только бы расшевелить своего туго соображающего противника. Напасть первым Огнеяр не мог – он должен был ждать, потому что Перун отбивает Лелю у Велеса, а не наоборот!

В облике Огнеяра Громобой уже не видел почти ничего человеческого: это смуглое лицо исказилось, в нем явственно проступили черты волчьей морды, глаза загорелись, как два багровых угля, зубы блестели в зверином оскале, но этот оскал продолжал смеяться и дразнить. В душе Громобоя клубилось черным облаком и поблескивало молниями неудержимое яростное возмущение, но собственная сила была так тяжела, что он ощущал себя каменной горой и не мог сдвинуться с места.

«Вселенная движется, и трепетна есть Земля!» – вдруг прямо в уши ему дохнул какой-то гулкий, звучный голос. И звук этот подтолкнул Громобоя, строка заклинания разрушила его оковы. Он шагнул, и его понесло вперед, так что теперь он не мог бы остановиться, даже если бы захотел.

– Да я тебя, шкура косматая… – зарычал Громобой и выхватил меч. Сила его лилась через руку в клинок меча, и тот сам рвался в битву.

В левой руке вдруг появилась какая-то тяжесть. Громобой мельком глянул: золотая ветка из Перунова леса, о которой он совсем забыл, внезапно превратилась в щит из крепкого дуба, окованный блестящими золотыми полосами. Подхватив его поудобнее, Громобой глянул вперед: в руках Огнеяра откуда-то появились секира и щит, окованный черным железом.

– Ну, проснулся наконец! Давай! – подзадоривал его Огнеяр, подпрыгивая с ноги на ногу и помахивая секирой. – Попробуй, пройди к твоей Весне! Прошел уже один такой!

И Громобой бросился на Огнеяра. Тот принял удар на щит, и звону железа ответил гулкий удар грома где-то в небесах. Огнеяр уступал противнику по силе, но зато был так ловок, так быстр и подвижен, что Громобой видел его в нескольких местах одновременно. Выучка сына княжеской семьи сказывалась: избегая сильных ударов Громобоя, Огнеяр то закрывался щитом, то уходил, уклонялся, заставляя противника терять силы впустую, и лишь изредка отбивал удар меча своей секирой. Но каждый удар Громобоя отдавался громом в небесах, плотный воздух равнины содрогался, земля дрожала. Каждый удар казался тяжелым, как будто само небо бьет по земле, и с каждым ударом обоим казалось, что они уходят все глубже в землю – и они двое, и сама равнина.

Быстро темнело: на небо наползала огромная черная туча. И вместо фигуры своего врага Огнеяр видел черную тучу, и меч-молния раз за разом обрушивался на него из этой тучи, норовил вбить в землю. А он не хотел уходить в землю, он хотел оставаться здесь, где светит солнце и дуют ветра; он хотел жить, и яростная жажда жизни наполняла ветром каждую его жилку. В нем проснулось множество существ и множество обликов, он был неуловим, подвижен, податлив; он то тенью падал наземь, то дымком взмывал в воздух. Сам дух его стал подвижным темным вихрем, все силы сосредоточились на одном: избежать удара молнии и выжить. А если получится, то и послать своего врага туда, куда тот хотел послать его – в черноту подземелья!

Ярость Громобоя все нарастала: Огнеяр так быстро вился вокруг него, выбирая мгновение для удара, что Громобой видел не человека, а только неясно мелькающий темный вихрь: то серый мех накидки, то копну черных волос, то блеск багровых глаз или белых зубов. Он уже не знал, человек бьется с ним или зверь; его меч с огромной силой бил о щит, высекая багряные искры из черных железных полос, и в каждый удар Громобой вкладывал всего себя, всем своим духом стремясь расколоть наконец эту преграду и уничтожить зверя, который прячется под щитом. Но черный щит и косматый зверь под ним ускользали, словно были его собственной тенью, которую нельзя догнать.

– Ах, гром тебя разбей! – Отбросив свой щит, Громобой ухватил меч двумя руками и с высокого замаха обрушил его на щит Огнеяра.

Громовой удар потряс равнину, и разом они провалились куда-то вглубь. И весь мир провалился с ними: теперь вокруг них во все стороны расстилалось огромное черное, пустое и неподвижное пространство, лишь в отдалении Громобой заметил какие-то беловатые, блестящие стены от земли до неба. Мелькнула мысль, что это и есть Ледяные горы, цель его усилий; это сознание придало ему новых сил, и он хотел снова броситься на врага, но… Огнеяр исчез.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация