– Что ты?– тревожно спросила Рагна-Гейда.– Ты что-то слышишь?
– Я? А, нет.– Вигмар, словно проснувшись, покачал головой.– Так, померещилось. Пошли.
Они двинулись по тропе дальше. Но теперь и Рагна-Гейда тоже стала оглядываться и прислушиваться.
– Нет, не бойся,– сказал Вигмар, заметив это.– Здесь ничего нет. Просто мне кажется… Троллячий хвост, даже не знаю, как сказать. Уже не первый день мне все кажется, как будто я кого-то жду…
– Кого?– изумленно спросила Рагна-Гейда.
– Да если бы я знал! Все мерещится, как будто идет кто-то, кому есть до меня дело. И мне до него. Сожри меня Нидхегг – не знаю, кто это такой. Можешь смеяться. А он идет, и я его жду. Жду, как родича. Но у меня больше не осталось родни.
– Может быть, к нам сюда едет еще кто-то из рода Вальгаута?– предположила Рагна-Гейда.
– Между мной и Вальгаутом нет кровного родства. Вальгаута ждала бы скорее Эльдис. Или Вальтора с Тьодольвом.
– А может, они и ждут? Хорошо бы спросить.
– А как ты это себе представляешь? «Вальтора, милая, не кажется ли тебе, что к нам кто-то идет? Вот мне кажется». Что она подумает?
– Что мы сошли с ума,– грустно признала Рагна-Гейда.– От слишком быстрых перемен счастья и несчастья.
– Вот, и я про то же…
– А может, это он, тот одноглазый фьялль?– Рагна-Гейда вспомнила вчерашние слова Альвкары.– Она же сказала, что Эрнольв очень хочет с тобой встретиться.
– А на кой тролль я ему сдался?
– Ты это у меня спрашиваешь? Тебе виднее. Ты же с ним встречался, а не я.
Вигмар промолчал. Он не хотел лишний раз напоминать Рагне-Гейде об Эггбранде, но ничего другого не мог придумать. Уж не хочет ли Эрнольв выведать еще чего-нибудь? Ну, да, и ради этого идет через весь Квиттингский Север! С тех пор он мог бы найти кого-нибудь другого, кто рассказал бы ему об Эггбранде сыне Кольбьерна. И даже показал бы курган.
Крутой склон с чахлыми березками кончился, за ним открылось высокое ровное пространство, покрытое бледно-зеленой увядшей травой. Вдали луг упирался в склон новой горы, под которым темнели несколько вросших в землю пастушьих домиков. Тропа заворачивала на луг.
– Наверное, это их пастбище,– решила Рагна-Гейда.– Мы уже давно идем.
– А нам надо вон туда.– Вигмар указал концом копья на узкую дорожку, которая ответвлялась от коровьей тропы и тянулась в ту же сторону, в которую шли они,– на запад.– Видишь – тропинка?
– Где?– Рагна-Гейда обернулась и пошарила взглядом по камням.– Я не вижу никакой тропинки.
– Да вот же!– Вигмар шагнул вперед и ткнул острием Поющего Жала прямо в каменистую узенькую тропку.
– А, вижу!– обрадовалась Рагна-Гейда.– Только Вальтора ничего не говорила, что от пастбища уходит еще какая-то тропа.
– Вот именно поэтому нам сюда.– Вигмар кивнул и взял Рагну-Гейду за руку.– Осторожнее, не оступись.
Узкая, едва намеченная тропинка словно играла с путниками: она то пропадала среди острых камней, то ныряла под моховую полянку, то терялась в можжевеловых зарослях, а то вдруг выглядывала снова, маня за собой. Рагна-Гейда и не заметила, как они углубились в сосновый бор, потом вышли и стали подниматься по склону горы. Идти становилось все труднее, ноги скользили по влажным камням, где бледные лучи зимнего солнца растопили ночную изморозь.
– Смотри – ворота,– вдруг сказал Вигмар и остановился.
Рагна-Гейда тоже остановилась, стала поправлять волосы, стараясь отдышаться, и посмотрела вперед. Над тропой нависало несколько высоких бурых валунов, напоминающих стоячие камни, которыми усеяно побережье. Они действительно походили на ворота. Между ними оставалось такое узкое пространство, что пройти мог только один человек. Рагна-Гейда вцепилась в руку Вигмара.
– Я боюсь,– призналась она.– У этих ворот не очень-то приветливый вид.
– Но ведь Альвкара говорила о них,– напомнил Вигмар.– И мы их нашли. А раз мы их нашли, значит, нам нужно в них войти.
– Войти-то мы войдем. А вот выйдем ли?
Вигмар постучал в землю концом древка:
– Помнишь, как Поющее Жало лихо расправилось с тем лохматым люрвигом, который хотел поужинать Олейвом? Если это копье умеет обращать нечисть в камень, то и дорогу через камни оно нам как-нибудь проложит. Пойдем.
Не выпуская руки Рагны-Гейды, Вигмар первым прошел между стоячими валунами, потом провел за собой девушку. Ничего страшного не случилось, узенькая тропка тянулась дальше, петляла между высокими кустами можжевельника и облетевшего орешника. На ходу Рагна-Гейда несколько раз оглянулась, боясь, что за их спинами каменные ворота исчезнут или сомкнутся. Но те стояли по-старому, и Рагна-Гейда успокоилась. Ей даже стало стыдно за свой детский страх: никакие это не ворота, просто два камня. И ничего такого…
– Похоже, мы пришли,– сказал вдруг Вигмар.– Здесь кто-то живет.
Рагна-Гейда выглянула из-за его плеча и ахнула. Перед ней стоял крошечный домик, сложенный из толстых замшелых бревен, с маленьким дымовым отверстием над дверью. Крытая дерном крыша казалась непомерно тяжелой и сползла, как будто была велика этому домику. На ней густо росли кустики брусники, черники, рыжие стебли багульника и даже несколько чахлых березок. Избушка скорее напоминала большую болотную кочку, чем человеческое жилье. И это была та самая избушка, которую Рагна-Гейда видела во сне в последнюю свою ночь в Оленьей Роще.
– Не ходи туда,– тихо сказала она Вигмару и крепко сжала его руку, точно собиралась удержать силой.– Я видела сон. Если ты войдешь, ты не вернешься, а я пропаду здесь… Меня съест этот лес. Я видела все это во сне.
Избушка молчала, над головами путников тихо шумели сосны, шептали, как живые, обсуждали незваных гостей.
– Не бойся, я туда не пойду,– успокоил ее Вигмар.– Чтобы пролезть в эту дверь, мне придется сложиться пополам, а подставлять свою шею неизвестно под чей топор не хочется. Мы позовем хозяев сюда.
Вигмар шагнул к избушке и постучал острием Поющего Жала в замшелую доску низенькой двери. Гулкий звон показался мягким, приглушенным, словно копье заговорило вполголоса. В домике раздался неясный шорох. Вигмар постучал еще раз, сильнее, и в голосе оружия прозвучало нетерпение.
Дверь скрипнула и приоткрылась ровно на ширину мышиного хвостика. Рагна-Гейда ничего не увидела, но всем существом ощутила, как из темноты на нее уставилось несколько пар глаз. Ей даже казалось, что она различает в дверной щели их мерцание: чуть голубоватое, как ночные огоньки над курганами. Только взгляды, цепкие и острые, как мышиные коготки, от которых захотелось почесаться. Но это было так страшно, что Рагна-Гейда поспешно подалась к Вигмару и снова вцепилась в его руку.
– Выходите-ка!– повелительно приказал он, обращаясь к дверной щели.– Не хотелось бы вламываться в чужой дом силой, но Поющее Жало может разнести в щепки и вашу дверь, и всю эту моховую кочку, в которой вы обитаете. Выходите. Я не причиню вам зла.
