– Ну, это другой. Мамашка взяла его в мужья. Мне тогда уже лет пять было, я помню, как он пришел. На самом деле он папашка только Скоре и тем четырем, которые родились потом и почти сразу померли. Но я его тоже зову папашкой. Надо же, чтобы был какой-то отец. Ну, какая разница, тот или другой?
– В общем, оно конечно, – согласился Гельд. Его восхищала и даже умиляла эта девушка, сильная, как великанша, в чем-то наивная, как ребенок, такая простодушная, но лучше всех мудрецов знающая, какой должна быть жизнь. И умеющая из неправильной жизни по мере сил делать правильную, что не всякий герой древности умел. – Давай, пожалуй, я подарю тебе что-нибудь из нашей добычи. Ты показала нам дорогу к кургану и поддерживала в нас бодрость духа.
– Ха! Вы и без меня были храбрые! – Ярна понимала все только в прямом смысле. – Ну, подари, пожалуй, если уж тебе хочется, я отказываться не стану. Наверное, полуоборотень не помнит наперечет все побрякушки, какими у него были набиты сундуки.
Гельд выгреб из кошеля горсть колечек и мелких застежек, которые припас на дорожные расходы. Ярна наклонилась к его ладони. Смотреть было неудобно: корабль сильно качало на волнах, а ветер задувал волосы ей в лицо.
– Что-то море разгулялось! – Ярна подняла голову и огляделась. – Ты смотри, что делается! Это он, оборотень!
– Ничего! – отозвался кто-то из хирдманов поблизости. – Ветер попутный! И не оглянемся, как домчимся до Драконьего фьорда!
– Так далеко мне не надо! – обеспокоенно продолжала Ярна. – Я, рыбья голова, сети оставила на кольях – если дальше так пойдет, то их снесет или порвет, а папашка нипочем сам не догадается убрать. Сиди потом, ковыряйся с крючком – нудная работа, терпеть не могу. Чтоб тролли так сидели! Всегда сажала Скору, а теперь она чинит сети своему муженьку.
– А ты заведи муженька! – весело посоветовал хирдман, подмигивая товарищам вокруг. – И посади его чинить сети!
– Я бы завела, да больно уж редкий зверь в наших местах! – просветила его Ярна. – Все какая-то мелочь попадается… вроде тебя!
Попутному ветру радовались недолго: он внезапно ослабел и стих. Пришлось убрать паруса и сесть за весла.
– Должно быть, Хресвельг увидел красивую женщину! – утешал товарищей Гельд. – Сейчас она пройдет, и он опять примется за дело!
[17]
Орел-небожитель и правда не заставил себя ждать. Но, как видно, он повернулся и смотрел теперь вслед той красотке, потому что ветер, недавно бывший попутным, теперь тянул прямо в нос кораблям и быстро крепчал. На встречных волнах сильно качало. Откуда-то наволокло черноватых туч, над морем потемнело.
– Неплохо бы пристать к берегу и переждать! – кричал Гельд, с носа корабля следивший за ходом «Дракона». – Лучше бы Фримоду ярлу не упрямиться!
– Столько гостей у меня не поместится! – отвечала Ярна. – У меня ведь не усадьба с четырьмя дружинными домами! Если мы не пристанем сейчас, до Сорочьего мыса, то дальше будут одни скалы – и разбиться недолго!
Со стороны «Дракона» ветер донес слабый звук, в котором нелегко было угадать пение турьего рога.
– Фримод ярл подает знак! – закричал Гельд кормчему, но за воем ветра и плеском волн тот его не услышал и понял только по взмахам руки. – Сворачиваем к берегу! Переждем!
И правда, искушать судьбу дальше было ни к чему. Буря разыгралась не на шутку: черные тучи накрыли море как железной крышкой, стемнело, как в сумерках, хотя еще не настал и полдень; из тучи полил мелкий, но частый холодный дождь, и все пространство между небом и морем, казалось, было полно воды. Высокие валы летели навстречу кораблям и яростно вздергивали их резные носы, клочья белой холодной пены летели в лица гребцам, тучи брызг окатывали плащи из толстой тюленьей шкуры. Ярне тоже дали такой плащ, и ее широкое лицо встревоженно выглядывало из-под капюшона.
– Тут что-то нечисто! – кричала она, и Гельд слышал ее, несмотря на шум бури. – Это неспроста! Это оборотень мстит нам! Смотри – туча только над нами, а впереди чисто!
– Нас относит назад! – вопил Ари кормчий. – Несет назад! И «Дракона» тоже!
«Дракон», не так давно шедший впереди «Кабана», теперь стремительно летел прямо на него. «Волка» Гельд нашел уже позади, то есть впереди – его тоже уносило назад, к мысу Ревущей Сосны. Волны, как стая волков, яростно гнали три корабля назад. Корабли в Морском Пути строят так, что они легко могут плыть носом или кормой вперед, без разницы. И сейчас все три «морских зверя» как бешеные мчались назад, и в скрипе снастей Гельду мерещились жалобные крики. Надрывая горло, он старался подбодрить своих людей, а сам думал: три кораблекрушения он в своей жизни перенес относительно благополучно, повезет ли так же и в четвертый?
– Вот, всегда так! – бранились хирдманы на носовых скамьях. – Только взяли хорошую добычу, чтобы всем обогатиться, – так нет, жадным великанам жалко! Потеряем все, опять останемся на камнях с мокрыми штанами!
– Не раздражай богов, Стюре! – кричал Гельд. – Штаны высохнут, добра добудем нового! Живой – наживает! Уцелеть бы самим!
– Нас несет опять к проклятой сосне! И Хагира впереди всех, ты погляди! Это тролль, что прикован к сосне!
– Да нет, это мерзавец оборотень! Его дух! Он сделал так, что нам не уплыть отсюда с его богатствами!
– Придется все бросать в море! Я про такое слышал! Кто ограбит святилище, нипочем не уйдет, пока все не отдаст!
– Так то святилище! А то курган! Из кургана можно брать, если коленки не слабы!
– Ну, вот и получим за смелость!
– Мертвец нас не отпустит, пока мы все не отдадим!
– А я нипочем не отдам, хоть он тут вывернись наизнанку! Не для того мы ходили в такую даль, чтобы метать золото в воду! Я обещал Хальгарду вено за Арнфриду, и я его привезу! Хоть всем троллям лопнуть!
– Свою голову привези! Тоже мне, Сигурд Победитель Дракона!
– Смотрите, сосна! – закричали на кораблях. Знакомый мыс как будто сам выскочил навстречу. Их несло прямо на черный камень, и на всех трех кораблях раздались крики ужаса – гибель казалась неминуемой. Корявое дерево на вершине скалы дергало ветвями на диком ветру, будто какой-то длинный, костлявый тролль жадно тянет когтистые лапы к добыче. Вниз со скалы летел пронзительный вой.
– Смотрите! Вон он! Вон он, тролль!
Его увидели сразу все. Какая-то рослая фигура виднелась на вершине скалы под большой сосной; она казалась совсем крошечной, но в диких взмахах ее длинных рук, в ее прыжках было что-то ужасающее и завораживающее. Вдвоем с искореженным деревом они бились в какой-то дикой заклинающей пляске, и само это существо казалось воплощенным духом бури, духом стихии, духом враждебной земли.
– Оборотень! Тролль! – кричали на кораблях.
