Неллике и его чародейка проносились по улицам, но теперь они уже были просто трудной, чересчур быстро перемещающейся целью. Несколько раз им вслед раздавались арбалетные выстрелы. Пока что замедленное время позволяло саэграну и его спутнице легко уходить с траектории пролетающих болтов.
Наконец действие заклинания закончилось, кристалл обратился в пыль и просыпался сквозь пальцы Велланте, но к этому времени они уже успели миновать основное расположение теальских отрядов – большинство сил Бремеров сейчас штурмовало замок и сражалось на его стенах.
Обороняющие укрепления стражи так и не поняли, что предводитель предал их и бросил умирать – они продолжали сражаться, защищая своего саэграна. Впрочем, Остроклюв справедливо полагал, что все его воины вскоре должны пасть в бою и уже никому не расскажут о его бесчестии…
…Черные корабли все так же стояли у берега под безжизненно обвисшими парусами. Их кили сели на мель, мачты покосились, а вязкая смолистая топь обхватила борта, не оставляя привыкшим бороздить водную гладь чудовищам из дерева и парусины надежды вырваться прочь. Им некуда было деться, трем угрюмым гигантам, плененным в маленьком городском пруду, за несколько миль от ближайшей судоходной реки. Но впечатление это было обманчивым – для того, чтобы расправить пурпурные паруса, этим судам вовсе не требовалось быстрое течение порожистого Илдера или неспешное русло полноводной реки Альфар, что разделяет величественный Кайнт-Конкр. Черные корабли приплыли сюда по реке Немераг, несущей свои воды через страну Смерти.
– Скорее! – Остроклюв первым взобрался на приставленный к берегу трап и обернулся к оставшейся позади чародейке. – Поднимайся на борт!
– Что ты задумал? – засомневалась эльфийка. – Как ты собираешься отчалить?!
– Давай скорее сюда. Времени мало! – Неллике уже ступил на палубу и теперь с тревогой осматривался – пока городской парк был пуст, но преследующие их враги могли появиться в любой момент.
– Чтобы отплыть, нужна жертва! – прокричала ему с берега облаченная в черное платье женщина. – Жертва, слышишь! Где мы ее возьмем?!
– Что за чушь ты несешь?! – возмутился Неллике. Он не привык слышать ее возражения – прежде чародейка всегда соглашалась с ним. – Прекращай свое нытье и поднимайся!
Она хотела что-то ответить, но в этот миг корабль тряхнуло так, что не ожидавший подобного саэгран не удержался на ногах, перелетел через борт и упал в черную воду. Здесь было мелко, и эльф сильно ударился о дно. На миг в глазах потемнело, а в уши ударил грохот и треск раскалывающихся бортов. Чувствуя, как сверху на него начинают валиться обломки досок и утяжеленные блоками сети такелажа, весь вымокший Неллике поспешил выбраться на берег и оглянулся.
– Что это значит, огради меня Лебедь?..
В водах крохотного озера было уже не три, а четыре корабля. Еще одно черное судно стремительно выскочило из нависшего над озером колдовского тумана. Его капитан оказался полным болваном в мореходстве, и новоприбывший корабль на полных парусах протаранил то самое судно, с которого и упал эльф. Разворотив первому кораблю борт, он столкнул его на стоявшего следом собрата, поломав тому снасти и пробив бушпритом огромную брешь в корме. В довершение общей картины разрушения второе поврежденное судно прямо на глазах завалилось на левый борт, мачта его не выдержала и сломалась, накрыв стоявший чуть поодаль третий, последний корабль. Теперь все четыре черных гиганта сцепились между собой и продолжали разваливаться прямо на глазах.
– Ты куда правишь, Ворчливый! – раздался откуда-то с палубы голос ставшего причиной всех бед корабля. – Совсем голову на ветру просушил?! Чуть нас всех не угробил!
– Нужно было правее брать, чтоб тебя…
– Вот только тебя, Сердитый, как всегда, не спросили.
– Кончайте препираться, господа, смею напомнить – мы тонем!
– Да в этой луже, пожалуй, потонешь…
– За борт! Все за борт! Живо!
– Может, все же не следует, дорогие коллеги? Воды-то, гляньте, черные, как сердце Бансрота…
Неллике не стал слушать продолжавшиеся препирательства склочных пассажиров злополучного корабля – он бежал прочь. Остроклюв в очередной раз пережил крушение своих планов, но справился с этим на удивление быстро. Он знал, что все равно не сдастся, переиграет злодейку-судьбу и отомстит, жестоко отплатит всем, кто встал на его пути. Нужно только на время исчезнуть, скрыться, смешаться с толпой. В разоренном войной человеческом городе это будет сделать не трудно…
– Постой! Неллике! Не бросай меня, слышишь?! – Эльфийка неслась через парк, крича ему вслед. Она то и дело спотыкалась, голые ветви деревьев хлестали ее по лицу.
Остроклюв повернулся и с раздражением посмотрел на увязавшуюся за ним женщину. Велланте тоже остановилась, тяжело дыша. Эльфийка выглядела крайне уставшей и изможденной. У нее уже не было сил бежать. Но не это было сейчас главным – теперь, когда ему нужно было исчезнуть, оставшаяся без своей магии чародейка стала для него обузой. А что до того, что она делила с ним ложе… что ж, она сама виновата в своей доверчивости…
– Не оставляй меня, ты обещал, – взмолилась эльфийка.
– Не оставлю, – он подошел и крепко обнял ее.
Пальцы чародейки судорожно вцепились в его плечи, как утопающий хватается за спасительное бревно. Но то, что произошло дальше, заставило эльфийку тихо вскрикнуть от боли, а ее пальцы – разжаться. Остроклюв оттолкнул ее от себя, оставив торчащий в ее боку кинжал с серебряной рукоятью. Черная ткань платья начала быстро пропитываться багровым. Велланте пошатнулась и упала, не произнеся больше ни слова, – все было сказано уже давно, и этот его удар лишь освободил уставшую страдать душу из плена любви к нему.
Остроклюв бежал через осенний парк, глаза его были пусты, а ноги тонули в опавших листьях…
* * *
Маленькая птичка с острыми и синими, как само небо, крыльями радовалась свободе. Она взмывала ввысь, ныряла и порхала среди серой пелены облаков и набухающих туч, заливаясь торжествующими трелями. Ее больше не удерживал магический поводок, и птица могла в любой момент вернуться домой, забыв долгие годы службы, как страшный сон. Скоро она так и сделает, но сейчас ей доставляло невероятное удовольствие просто рассекать небо по собственной воле, не выполняя чей-то приказ. Сегодня она обрела свое второе рождение, она была как едва оперившийся птенец, впервые покинувший штормовое гнездо, исполненный восторга и наивности. Сегодня птица могла делать все, что хотела.
Она желала похвастать своей свободой, поделиться с кем-нибудь переполняющими ее радостью и торжеством. Но собратьев нигде не было видно, а возвращаться к эльфу, ее бывшему хозяину, птица боялась (вдруг он передумает и снова накинет поводок?), но оставался еще тот смешной человек, который передавал ей письма и восхищался ее полетом. Где же он?
Мартлет начал искать его, кружа над городом людей. Безногие синие птички всегда безошибочно находят тех, кому нужно донести письмо, где бы он ни был. За это их и ценят эльфы, поэтому и ловят этих пернатых в грозовых облаках. Но сейчас человек словно исчез, будто его и не было вовсе. Мартлет снизился до самых крыш, высматривая свою цель, и только тут почувствовал слабое биение сердца того, кто был ему нужен. Птица стремительно рванулась в указанном этим чувством направлении, взмывая над крышами и ловко облетая дымоходы и флюгеры.
