– Ты прав, Зверолов, ты прав, – немного подумав, согласился Танкред. – Прикончи тварей сейчас же, прямо здесь. Я хочу видеть, как они испустят дух, чтобы увериться, что их злодеяниям настал конец. А что до Утгарта, то ему придется смириться: он должен понять, что все честь по чести – его сыновья убивали моих людей, я выследил их, поймал и казнил, как убийц и душегубов. Согласно законам справедливости, воздаяния и мести, я прав.
Зверолов кивнул и достал из-под плаща сверток старой грубой кожи, походящей на человеческую. Аккуратно развернул его и взялся за рукоять кривого ножа, лезвие которого было все в коричневых и багровых потеках, самой стали не было видно из-за заскорузлой пленки крови различных животных и людей. Главное сокровище Зверолова – память обо всех его победах, его персональные зал славы и стена трофеев.
Охотник спрятал обертку под плащ и двинулся к Уригу. Тот даже не шевельнулся – огромный медведь по-прежнему глядел прямо перед собой…
Над ухом Танкреда ухнула сова. Он вздрогнул и оглянулся. В следующий миг он вскочил с кресла, пораженный. Кругом была отнюдь не гостиная его усадьбы, но густой лес, непроходимая чаща. Деревья заменили стены, желто-бурая трава – ковры, а мягкий свет камина превратился в холодную полночь. Подле него не было ни Зверолова, ни пленных оборотней. Он был здесь совершенно один, вырванный из того места и времени, где только что находился, как не понравившаяся нерадивому читателю страница книги.
– Что за фокусы? – Страх сменился озорством и любопытством. Танкред Огненный Змей опустился обратно в кресло как ни в чем не бывало. – Дым и зеркала? – начал он театрально загибать пальцы. – Песок искажений? Портальный камень? Цыганский наговор? Ведьмовской выворот? Шаманский безумный сон?
– Считай это приглашением в гости, Бремер, – раздался тусклый голос от основания огромного дуба, самый маленький корень которого был шире руки Танкреда.
Барон зажег на ладони небольшой огонек и увидел нечто походившее на ложе, свитое из узловатых корней. В него всем своим телом вросло странное существо. Хотя и существом его было очень тяжело назвать: скорее это был огромный живой отросток дуба. Кожа этого отростка была деревянной, длинные спутанные волосы и борода напоминали лозы вьюнкового растения-паразита наподобие дикого хмеля или ядовитого плюща. Морщины на неподвижном лице походили на трещины в коре. Глаза существа были закрыты, но оно прекрасно знало, что творится кругом. Руки и ноги, поросшие мхом, уходили в землю.
На ветвях дуба сидели тысячи молчаливых сов, будто новорожденные почки. Их было столько, что собой они прекрасно заменили листву. Ни одна из них не позволила себе даже ухнуть, ни одна не позволила себе открыть хотя бы один глаз. Они будто бы спали, и появление человека и его кресла их никак не озаботило.
– Всего лишь магия, – делано огорчился Танкред. – А я-то уж полагал, что кто-то удосужился показать мне наконец действительно занимательный фокус. И пусть бы это были даже дым и зеркала…
– Знаешь, Бремер, многие считают себя хозяевами этого леса. – Существо, вросшее в дуб, судя по всему, не желало принимать участия в шутках Танкреда. – Король Ронстрада, ведь Утгарт находится на территории, принадлежащей короне. Бремеры, поскольку лес якобы является частью баронства. Глупый лесник Малкольм Турк считал этот лес своим, потому что вырос неподалеку и в вину своей должности, наверное. Цыгане считают этот лес своим, так как они ходят, где им вздумается, как у себя дома. И никто не знает правды.
– Что, ты истинный хозяин леса, Утгарт? – предположил Танкред. – Знаешь, еще в молодости я изобрел Огненный Кокон, его так и называют «Кокон Бремера», но я ведь не претендую, чтобы прочие маги огня не прикасались своими грязными пальцами к изобретенным мною чарам. Пусть пользуются на здоровье…
Древнее существо у корней действительно являлось тем, в честь кого и был назван лес. Старый гном Нор-Тегли, ушедший из предгорий Хребта Дрикха и осевший под кронами дубовой рощи. Со временем он и сам стал частью леса…
Гном медленно, тягуче расхохотался, от чего со всех сторон раздался ответный скрип древесной коры.
– Правда в том, что нет у этого леса хозяев. А что касается меня, то я, как и совы, всего лишь страж чащи, пастух деревьев. Но ты, Бремер, отчего-то полагаешь, что все, к чему ни дотянутся твои руки и куда ни ступит твоя нога, принадлежит тебе. Этот лес – главное доказательство того, что ты заблуждаешься.
– Правда? – усмехнулся Танкред.
– Не лес твоя собственность, а ты – собственность леса Утгарта.
– Вот как?
– Все верно. Позволь поведать тебе кое-что. Человек по имени Бремер вышел из леса и заложил свой дом на черте бора. Само слово «Бремер» с языка тегли переводится как «Вышедший из леса». Отцом его был чужеземный воин, ставший на привал на опушке. Однажды посреди ночи он проснулся от чьего-то мелодичного пения неподалеку. Его окутало любопытство, и он решил узнать, кто же это там так изумительно поет. Он поднялся с земли, на которой спал, и осторожно подобрался к ручью. На камне, опустив ноги в воду, сидела прекраснейшая из всех виденных им женщин. У нее были длинные золотые волосы, которые она расчесывала гребнем, бледное обнаженное тело и волшебные синие глаза, яркие и блестящие. Это была горагет анун, дева из народа ручьев и озер. Воина переполнили сластолюбие и низменная похоть. Он подкрался к ней, схватил и швырнул на берег. На земле без воды она быстро начала слабеть и задыхаться. Она кричала и звала на помощь, но никто ее не услышал. А воин тащил ее за изумительные волосы все дальше и дальше от ручья. Когда же горагет анун уже была на грани смерти, он насильно овладел ею, после чего вырезал глаза, в его руках превратившиеся в два больших сапфира идеальной огранки, и отрезал ножом ее золотые волосы. После этого он собрал пожитки и бежал прочь из леса, опасаясь страшной мести родственников горагет анун. Дева ручья, оскверненная и изувеченная, из последних сил доползла до какой-то лужи и окунула в нее окровавленное лицо. Вобрав в себя грязную воду, она набралась сил и на ощупь побрела к родному ручью. Но тут из воды поднялись отец с матерью, братья и сестры. Они прогнали бедную горагет анун, заявив ей, что она носит в себе часть человеческой скверны. Изгнанной слепой женщине пришлось искать себе новый дом в уединении, и однажды она нашла его: молодой ключ, выбивающийся из-под камня. Там она и поселилась и через семь месяцев родила ребенка. Именно он, сын горагет анун, спустя семнадцать лет вышел из леса и построил свой дом на том месте, где сейчас высится замок Сердце Из Камня. И стал называться Бремером.
– Какая занимательная история, Утгарт. Но что же случилось с тем воином? Славный основатель славного рода… Он получил по заслугам?
– Нет, он еще больше разбогател, продав волосы и глаза горагет анун, и вскоре стал тем, кто выковал себе золотой обруч. В память о горагет анун и в насмешку над ее судьбой он взял себе на герб водяную лилию, кувшинку.
– Лоран?! Тот воин был предком гортенских князей? Основателем династии?
