Глава 10
– Итак, чего будем делать? – спросил Ольв Могучий, оторвавшись от щелки в двери. Ее удалось закрыть с трудом, придвинув несколько дубовых столов, за которыми когда-то заседали послы. – Они просто поджарят нам окорока…
Гномы, кобольды и тиндарийцы, ни в чем не участвующие и сидящие в стороне, смотрели на орка.
Его соплеменники, судя по настрою, готовы были драться до конца, но все понимали, что шансов на победу нет. Вырваться из Рыгус-Крока, судя по всему, не получится.
– Почему же? – спросил Фиенс Тудан после трех минут яростного обсуждения возможностей. Посольские работники, в своей манере, едва не разодрались.
Снаружи бесновались варвары. Дым заволок Слободу, здания пылали, и вместе с ними погибало в огне все, что не смогли вытащить оттуда «агенты влияния». Сумели спасти в основном документы. Но обращались в пепел предметы обстановки, запасы съестного, архивы, деньги, ценности. Особенно много этого было у тиндарийцев, и беднягам оставалось только вздыхать.
– Почему же, шансы есть, – сказал помощник посла Тиндарии. – Отсюда есть подземный ход. Его прорыли сто лет назад.
– Это зачем? – удивился Ольв.
– Кто знает, для чего могут понадобиться подземные ходы? – пожал плечами Фиенс. – Но нам определенно он нужен как воздух.
– Кстати, насчет воздуха, – сказал гном, наблюдавший за тем, что творят люди снаружи. – Его все меньше. Горит все. Скоро поджарят и нас. Идут сюда с факелами.
– А куда ведет этот ход? – спросил помощник Рээша Кальмара.
– Неизвестно, – сказал Фиенс. – Но нам выбирать не приходится.
– Я бы выбрал хорошую драку… последнюю… с горой трупов, к которой я мог бы прислониться спиной… – проворчал Ольв.
– Это всегда успеется, – сказал гном. – Лучше валить отсюда…
Дым просачивался в Дом Советов, и становилось жарко. Громко потрескивало сухое дерево. Водохлебы, обрадованные возможностью легкой победы, бесновались снаружи, топоча ножищами и разбрызгивая кровавую грязь. Некоторые занимались тем, что стаскивали со своих убитых доспехи и даже портки. Все пригодится.
– Искать подземный ход! – скомандовал Ольв Могучий. – Так и так сидеть я здесь не собираюсь!
Работники дипкорпуса заметались по горящему зданию, как крысы, застигнутые хитрым крестьянином в амбаре.
– Это логово той паршивой старушенции?
Офигильда стояла посреди пещеры, где не так давно Дрянелла обсуждала с Большестрашным планы захвата власти, и морщилась. Вонища тут была густая и, можно сказать, изысканная, ибо состояла из многих тысяч ингредиентов, начиная от застарелого пота и кончая «ароматом» редких волшебных трав. Все это, смешавшись, могло свалить с ног и Гренделя.
Одновременно лаборатория и дом Дрянеллы поражали неухоженностью. С трудом королеве удалось опознать в уродливом сооружении в углу постель колдуньи.
– Да, ее, – ответил Колль, покачиваясь в нерешительности неподалеку.
После долгих нравственных мучений, ранее не свойственных энтам, он решил, что из двух зол надо выбирать меньшее.
Его деревянный народ никогда не склонялся к злым делишкам, так с чего ему это делать? Только потому, что Дрянелла просто украла его из родных дубрав вчера вечером и перетащила сюда? Вот еще!
При любом раскладе Колль не собирался торчать тут до скончания веков и выполнять приказы какой-то чокнутой перечницы.
И все же, от природы нерешительный, энт сомневался. Чего нельзя было сказать об Офигильде.
В ее голове уже созрел примерный план. Все будет зависеть теперь от того, что творится снаружи.
Закончив осмотр пещеры, девица повернулась к живой деревяшке:
– Ты знаешь, где мы и как можно отсюда выйти?
Энт заморгал.
– Знаю. Точнее, думаю, что знаю. Дрянелла протащила меня через туннели, а туда мы попали снаружи.
– Из города?
– Города? – Энты не слишком разбирались в реалиях мира за пределами своих дебрей, поэтому Колль в очередной раз уперся в глухую стену незнания.
– Ну, это такая штука, – попыталась объяснить королева, – там много домов, все они стоят рядом, между ними еще есть проходы, которые называются улицами… Не понял?
Энт покачал головой.
– Ну, вокруг вас было много таких, как я? Людей много было?
– По-моему, да. Они все прятались в каких-то штуках с дырками в стенах и сверху вот так еще…
– Это и называется «дом», – сказала Офигильда. – Запомни.
– Ага.
– Пошли отсюда, а то меня сейчас вырвет. Как ты здесь вообще собирался жить?
– Я и не собирался. Дрянелла заставила.
– Чар на тебя она не накладывала? Ну, что-нибудь такое… чтобы ты стал как сторожевой пес, чтобы не смог уйти с этого места?.. Типа того?
Энт думал долго, вспоминая и пытаясь понять, верно ли он сам понимает услышанное.
Наконец покачал головой:
– Старуха куда-то спешила, поэтому просто наказала стеречь тебя и даже не разговаривать ни под каким предлогом. А потом ушла.
– Спешила она! – Офигильда хрустнула суставами пальцев. – Знаем! Отправилась разрушать Диккарию! Зуб даю, тут дело пахнет переворотом!
– А что такое переворот? – поинтересовался Колль.
– Ты так ничего и не понял? Я – королева, супруга Пнилла Бычье Сердце. Он оставил меня заменять его, а Дрянелла посмотри, что сделала! Думаешь, шутки ради?
Энт затрясся, чувствуя, что ступает в такую область бытия, где ему, закоренелому дилетанту, делать просто нечего, если он хочет сохранить хоть что-то из того, что принято называть разумом.
– Слушай с начала…
– Нет, прошу тебя, обойдемся без этого! – Колль воздел суковатые руки, покрытые зелененькой порослью.
– Ну, хорошо. Пойдем. Надо сначала выбраться на воздух. Ты будешь мне помогать, понял?
Энт кивнул. Во всяком случае, пока им было по пути.
Открыв дверь, через которую раньше входил сюда Хрясь Большестрашный со своим мелким прихлебателем, Офигильда и Колль вышли в низкий туннель. Чтобы не стукаться головами, им пришлось идти наклонившись. Королева несла лампу, не переставая при этом ругаться и перечислять казни, которым подвергнет вонючую старуху, когда поймает.
И лучше бы Дрянелле действительно не попадаться Офигильде в руки.
А Лже-Офигильда тем временем вкалывала как ломовая лошадь.
Запершись в одной из комнат дворца, колдунья производила зловредную магию в огромных количествах и насылала ее на город.
Поддерживать высокий уровень напряжения нужно было постоянно, поэтому старуха напрягалась не на шутку. Пот стекал по ее лицу, волосы превратились в паклю. Истинный облик нет-нет да и проглядывал сквозь чужую оболочку. Если бы кто-то заметил это сейчас, то был бы немало удивлен и ошарашен.
