— Конечно! Там ему будет хорошо, правда?
Я подавил желание прочистить ухо. Эйра — славная компанейская женщина, тридцать лет назад она была одной из ярчайших звезд мигонского высшего общества, но уж больно громкая.
Когда прибежал слуга, я торжественно вручил ему поводок. Квирсел, радуясь, что освободился, резво припустил за своим вожатым в сторону парка. Погода сегодня благоприятствовала прогулкам, что не могло не радовать. Но что и где собирался разнюхивать чародей, я не имел понятия.
— Идемте! — провозгласила Эйра Поттер. — Сейчас накрывают на стол, а мы пока что возьмемся за аперитив, если никто не возражает! По стаканчику! По стаканчику! — Взрыв радостного смеха. Мы с Гермионой переглянулись. — И растолкаем муженька, небось дрыхнет в своем кресле у камина! — Это она про Сида Поттера, отца Изенгрима, Талулы и еще троих чудовищ, носящих эту гордую фамилию.
За эти годы я успел подзабыть, какая атмосфера царит в «Юных девах» — именно так, не мудрствуя лукаво, один из предков нынешних Поттеров назвал свое поместье. Непосвященный может решить, что он попал в плохой театр, где играют одни сумасшедшие. Но будет неправ. Надо лишь присмотреться, и станет ясно, что Поттеры — всего лишь безобидные чудаки и иной раз эксцентрики, способные, конечно, и сразить какого-нибудь чопорного субъекта своей непосредственностью. В бытность своих шашней с Талулой я был однажды свидетелем того, как почтенные родители, Сид и Эйра, во время обеда бросались друг в друга печеным картофелем. Было, замечу, очень весело, особенно когда мне попали в глаз. Почин предков подхватили потомки, все, включая Зубастика, хотя он был самым старшим. Вскоре столовая превратилась в район боевых действий, оглашаемый взрывами хохота и визга, а я тем временем спасался, сидя под столом.
Так что от Поттеров можно ожидать чего угодно. Думая об этом, я споткнулся о мраморную ступеньку. Гермиона поддержала меня своей твердой рукой и шепнула, чтобы я не смел кукситься, не то хуже будет.
— Тебя привели не в пыточную, — сказала она тихо, — так что улыбайся!
Я с трудом улыбнулся. Хорошо ей говорить, она понятия не имеет, что висит надо мной и что произойдет в ближайшие минуты. А для меня грядущие события хуже пыток. Да в тот момент я бы с удовольствием сменил ужин у Поттеров на дыбу, лишь бы избежать «серьезного разговора».
«Юные девы» — громадный дом с двумя крыльями, западным и восточным, потолки в нем — как во дворце, отделка — закачаешься. Хотя интерьер и нуждается в некотором обновлении, но как раз в его старообразности и заключается прелесть. Помогает почувствовать посетителю, как и в случае с клубом «Алмазное заклинание», дух Изначальности. Здесь все дышит временем и поколениями, над которыми, как знамя над войсками, развевается история. Обширный холл, в котором можно устраивать кавалерийские смотры, увешан портретами старых Поттеров. Все они, прошлые и нынешние, конечно, являются чародеями и составляют наряду с Невергорами, Скоппендэйлами и прочими костяк эртиланского сообщества магов. И выражение лиц на портретах соответствующее, эдакое не от мира сего. Впрочем, вы бы посмотрели на физиономии моих предков, чьи портреты висят в моем родовом гнезде. На них принадлежность к чародейской касте выражена еще сильнее.
Кругом носились слуги, у всех было какое-то дело, хотя на первый взгляд их перемещения наталкивали на мысль о пожаре. У Поттеров всегда так. Каковы хозяева, таковы и работники. Никто из них не умеет чинно передвигаться и распространять вокруг себя ауру сдержанного достоинства. Более того, каждый слуга или служанка орал во всю глотку (у Эйры научились), задавая друг другу вопросы и находясь при этом на значительном расстоянии от собеседника. Своды потолков только усиливали эхо, вызывая у людей со слабой нервной системой желание забиться в какой-нибудь темный угол или вовсе бежать без оглядки.
Лично на меня крики действовали именно таким образом. После каждого вопля сердце мое срывалось в бездну и возвращалось с большой неохотой, зная, что через секунду все повторится. И если бы Гермиона не сжимала мою руку, не знаю, как долго я бы выдержал.
Громче всех, разумеется, блажила Эйра, развлекая нас историями из своей жизни. Так как я давно здесь не появлялся, чародейка посчитала своим долгом ввести меня в курс решительно всего, что произошло в «Юных девах» за истекший период. Я делал вид, что мне жутко интересно, а сам затравленно озирался.
Хохоча, Эйра сказала, что ее дочь очень хочет меня видеть и передает пламенный привет. Вот опять! Это что, секретная фраза — «пламенный привет»? Неужели это знак, о котором говорил тот оборванец, назвавшийся Спящим Толкователем? Тогда хотелось бы знать, знак чего?! А если не знак, то не является ли это благодушие ширмой, за которой таятся коварные замыслы? И где в конце концов Талула?.. Ох, поистине ожидание смерти хуже самой смерти…
Эйра повела нас в гостиную размерами с приличную конюшню и усадила на диван. Перед камином, как было предсказано, расположился Сид Поттер. Надувшись ликера, он дремал, свесив бородатую голову на правое плечо, и его ничуть не беспокоил шум-гам.
«Вот крепкие нервишки», — подумал я с завистью. Буду ли я таким же непробиваемым в его возрасте?
Заметив, что ее возлюбленный брат по-прежнему дрожит, словно лист на ветру, Гермиона сжала его пальцы и ободряюще кивнула:
— Все идет хорошо.
— Что именно?
— Все!
— У меня ощущение, что вокруг меня зреет какой-то заговор, — сказал я, наблюдая, как Эйра Поттер будит своего муженька. Бородатый чародей, худой обладатель внушительного, как говорят, брюшка, сопел и отмахивался от супруги, словно от назойливой осы.
— Браул, ты все неверно понимаешь.
— Значит, вы с Квирселом что-то раскопали?
— Не совсем, но, думаю, мы на правильном пути — нам удалось ухватить пару ниточек. А теперь, когда у нас есть ключ, блокнот живенько раскроет нам свои тайны.
— Почему-то мне кажется, все это плохо кончится.
— Не дрейфь!
Сообразив, что обычные методы не действуют и что похлопывание по щекам и зажимание носа и рта ни к чему не приводят, Эйра Поттер издала воинственный клич и бросилась к стене, где висели охотничьи принадлежности. Из их числа чародейка выбрала рожок и ринулась обратно. И вот в этот самый рожок она дунула над правым ухом Сида Поттера, как делала, подозреваю, уже не раз.
Лично я от такого дуновения просто взлетел бы к потолку и, скорее всего, проделал бы в нем дырку, однако Сид снова поразил меня своим хладнокровием. Да он просто базальтовая глыба, а не человек! Даже не вздрогнув, он открыл глаза и сонно посмотрел на супругу, а потом перевел взгляд на меня и Гермиону.
— А? Дорогая, у нас гости? — спросил чародей, потягиваясь так вальяжно, словно он не аристократ голубых кровей, а самый обычный кот на подушке. Борода его торчала во все стороны, но это Сида не волновало. С той поры, как я в последний раз был в «Юных девах», глава семейства стал еще более раскован в своем поведении.
