— А я-то почем знаю? — Увидев, что на меня поглядывает уже вся честна́я компания, причем как-то недобро, я даже отступил на шаг.
— Ты, друг, теперь император, тебе и решать, — напомнил Ливий, успешно справившись с удивлением в пользу не совсем здоровой иронии. — Сам слышал: его величество сказали, что некий Оррен Рит остается в его отсутствие за главного…
— …козла отпущения! — подсказала Альга, заработав неодобрительные взгляды Лиз и Василия, но говорить они ничего не стали. И так было понятно, что воровка попала в самую середину мишени.
Ох и подложил же мне крестник свинью вселенских размеров…
— А все-таки, куда они делись? — Маришка оправила длинное платье светло-зеленого цвета и потерянно огляделась вокруг.
За этот год она диво как похорошела, из нескладной девчонки превратившись в писаную красавицу. На симпатичном личике крупными буквами читалась обида на то, что дорогая подруга не позвала ее «приключаться» вместе с собой. Рассудительная и спокойная девушка с подачи моей дочки за последний год, проведенный в академии Шейлера, научилась лихо впутываться во всяческие разнообразные и веселые истории. Начиная с воровства еды из столовой, изменения заклинаний на входных дверях, дабы те отзывались на не совсем приличные выражения, и заканчивая изощренными пакостями, подстроенными ректору Эриаму, — подружкам ни в чем не было равных. Впрочем, Маришка всегда знала меру и успевала в последний момент одернуть Юльтиниэль, чтобы смешная шутка не переросла в серьезный проступок с последствиями.
Поэтому я даже жалел, что доченька не прихватила Маришку с собой — та бы смогла уберечь Юлю от безрассудных решений или, по крайней мере, помогла бы из них выпутаться, предложив логичный выход. Общение с Василием не прошло для Маришки даром, ой не прошло. Иномирец многое знал и хорошо умел передавать свои знания. А к черноволосой девушке относился как к родной дочери, стараясь сделать все, чтобы улучшить ее жизнь.
А теперь получается, что, ко всем радостям жизни, кроме Юльтиниэль еще и Крис куда-то пропал — дернулся за невестой, и все — ни вестника, ни какого-либо знака от него. Нашел он Юлю или нет? Если нашел, почему не вернулся и не притащил ее с собой? А коли не нашел, то где решил искать? Почему без нас? И что нам делать со всем этим безобразием? Не сидеть же сложа руки, право слово! Не по чести это.
Вопросов была масса. И ни одного, даже самого простого, ответа не находилось. Никто из присутствующих не обладал магической силой в том достатке, чтобы так же легко и быстро перемещаться в пространстве. А вслепую расходовать дорогие телепорты ордена Пресветлой матери было делом гиблым и провальным. Иголку в стоге сена и то проще отыскать, чем перемещаться по всему миру, надеясь на случай и везение. Можно было, конечно, попросить Эриама — ректора академии Шейлера — отследить место, куда детки прыгнули… Да архимаг, конечно, Юле в подметки не годится, но отнюдь не самый слабый в нашей империи дар имеет.
Вот с этого, пожалуй, и начнем. Раз уж Кристиан сам при достаточном количестве свидетелей назначил меня своим заместителем, грех упускать такой шанс — самостоятельно порулить могущественной державой.
— Предлагаю покинуть храм и отправиться в императорский дворец. Там думать будет удобнее, — предложил я. — К тому же хорошо бы позвать уважаемого архимага Эриама, надеюсь, он сможет нам чем-нибудь помочь. Действовать удобнее, когда ресурсы доступны и находятся под рукой.
Все согласились. Даже обошлось без насмешливых комментариев со стороны Альги или замечаний от Ливия: глава ордена согласился самостоятельно передать Эриаму Э'киру, что ректора ждет его светлость герцог Рит.
— Оррен, а мы, наверное, поедем. — Элизабет печально улыбнулась. — Помощи от нас никакой, зато люди умеют пускать слухи о причастности Эттов ко всем несчастьям империи. Но если что-то понадобится — наш замок всегда к твоим услугам.
Лиз тепло попрощалась с Василием, подождала, пока Тэдар неловко поцелует Маришку в щечку, после чего мать и сын направились к выходу из храма. Действительно, за пределами своего графства Этты теряли большую часть возможностей, зато приобретали массу недоброжелателей — от тихих завистников до ярых фанатиков Пресветлой матери, жаждущих выведения под корень проклятого рода. Даже официальное объявление Кристиана о снятии обвинений с Эттов не примирило людей с хозяевами Хелиных топей — как болота с располагающимся на них графством пользовались дурной репутацией, так и осталось. Разве что еще шепоток пополз, будто Элизабет чем-то околдовала Криса.
Ха! Да что я все про Эттов? Хоть мою дочку вспомнить — столичные красавицы с первого взгляда возненавидели Юльтиниэль так, что еще добрую половину года ей приходилось круглосуточно поддерживать вокруг себя щит, который просто искрил от насылаемых проклятий и недугов. Потом «милые» девушки поняли, что так просто новую невесту красавца-императора не достать, и стали действовать более тонко, придумывая самые изощренные планы. Но Юльке все это было как мертвому припарки. Некоторые выдумки барышень доченьку так веселили, что она даже наносила визиты вежливости этим фантазеркам, после чего еще одна гордая аристократка, растеряв весь светский лоск, срывалась с насиженного местечка, поспешно уезжая в далекое родовое поместье и думать забывая о коварных планах.
Чудо, а не доченька у меня. За какие только грехи такую послали, непонятно? И куда ее, интересно, угораздило переместиться? Заранее не завидую тому несчастному неудачнику, которому она свалится на голову. Может, и к лучшему, что у них с Крисом ничего не сложилось? Не та личность крестник, чтобы заставить себя прогибаться под другого человека, пусть и любимую девушку. А Юля-то уж никогда никому не уступит, даже если будет точно знать, что этим поступает себе во вред. Нет, они бы и так не ужились, но потом расставаться было бы куда больнее.
Эх, молодость, сколько же всего совершает человек в эти замечательные годы! Столько, что потом всю оставшуюся жизнь распихивает по чуланам и кладовкам скелеты неудач и ошибок и занимается их переосмыслением. Впрочем, не будем о том, что и так все знают.
Пока мы добирались до императорского дворца, пока втолковывали слугам и министрам, что произошло, пока оных откачивали после «замечательных» новостей, пока ждали, когда глава ордена притащит архимага… В общем, время перевалило далеко за полдень. Так далеко, что, выглянув в высокое окно, я с удивлением обнаружил, что уже наступил вечер и солнце клонится к горизонту.
Маришку от свалившихся волнений сморил сон: девушка, свернувшись уютным клубочком, дремала на широком диване. Василий уже прикрыл ее содранным со стены гобеленом, с изображением какой-то баталии далекого прошлого. Судя по смешению золотых и серебряных цветов, дрались блистательные витязи Пресветлой матери не с кем-нибудь, а с проклятыми убийцепоклонниками. А теперь иномирец усердно шикал на всех бодрствующих, чтобы мы не смели повышать голоса, дабы, не приведи Алив, не разбудить его дорогую Маришеньку.
За гобеленом, к нашему смущению, обнаружился потайной сейф, который тут же попыталась вскрыть Альга, но, столкнувшись с моим скептическим взглядом, вспомнила, что теперь к ее услугам все герцогство Рит со своими землями и богатствами, и пора бы начать отучать себя от воровских замашек. Женщина виновато улыбнулась и принялась усиленно смотреть в противоположную от сейфа сторону. Ха! Отучишь, как же! То и дело служанки жалуются на пропажу дорогого фарфорового сервиза, картины, грозди драгоценных украшений с люстры, да и на прочие «странности». «Будто полтергейст какой-то завелся!» — восклицают бедные девушки, не помышляя, что злобный полтергейст — не кто иной, как новая госпожа, руки которой независимо от мнения мозга стараются запихнуть все, что блестит и имеет достойную цену, себе в карман и потом надежно перепрятать стащенную безделушку. Даже если вещь и без того уже принадлежит Альге.
