Рит кинул в ее сторону презрительный взгляд, явно записывая на счет полуэльфийки подозрительную заторможенность и глупое выражение лица.
— Что случилось, уважаемая хозяюшка? — звонко спросила Альга, бесшумно подбираясь к лестнице. — Мы честно оплатили свой отдых! — добавила девушка с некой долей угрозы.
Из невнятных бормотаний женщины выяснилось, что прибегал посыльный мальчишка от старосты — тот просил господ-охотников немедленно проследовать к нему для разрешения каких-то вопросов.
Они переглянулись.
— И что делать? — как-то рассеянно спросил Талли, гася заклинание и застегивая рубашку.
— Идти, — кивнула Альга, также пряча оружие. — Просто так личностей вроде нас не зовут.
— Не хотелось брать новое дело, — продолжил за воровкой Рит. — Только от предыдущего отвязались, а тут явно пахнет крупными неприятностями. С другой стороны, деньги лишними не бывают.
— А варианты? — Альга попыталась ладонями пригладить торчащие в разные стороны волосы. — В любом случае нужно знать обо всех событиях, происходящих в округе. Если поблизости завелась какая-то тварь, нам же хуже на нее будет напороться. Рэль, с нами пойдешь или подождешь здесь? — все-таки вспомнила воровка про Юльтиниэль.
— С вами, — не задумываясь, откликнулась девушка и направилась вслед за компанией вниз по лестнице. — Как думаете, хозяйка не одолжит мне что-нибудь из своей обуви?
Одолжила: два растоптанных ботинка, в каждый из которых могло вместиться по три ноги Юльтиниэль, и все равно остался бы небольшой зазор. Воротить нос полуэльфийка не стала, только, раздобыв пару веревочек, хорошенько примотала обувь, чтобы та не свалилась в неподходящий момент. И кажется, снова вызвала подозрения новых знакомых.
Юля только головой помотала, ну не следовало же ей просить о помощи Рита или того же Талли? — Может, это и пошло бы на пользу роли сбежавшей княжны, которая не должна была уметь заботиться о себе в подобных условиях, но на такое унижение полуэльфийка ни за что не согласилась бы.
Мальчишка-провожатый уверенно вывел их к воротам. Оные, несмотря на поднявшееся солнце и ясный день, по-прежнему оставались запертыми, как обычно бывало, если появлялась угроза для жителей деревни или же, наоборот, в самом селении появлялось что-то нехорошее, что не следовало выпускать наружу. Охотники явно насторожились: Рит выразительно посмотрел на Талли, а Альга зачем-то проверила, не забыла ли она свою сумку.
Тем временем они приблизились именно к той вышке, у которой ночью Юльтиниэль выручила очаровательную малышку. Душа девушки сделала кульбит и предприняла попытку свалиться в пятки.
Около лестницы их ждал немолодой мужчина, уже переступивший порог старости, но сохранивший силу бывалого воина. На компанию охотников он посмотрел снисходительно, а Юльтиниэль так и вовсе достался взгляд недоуменный, но поздоровался староста предельно вежливо и даже извинился за беспокойство.
Рит ответил ему хорошо скопированным, благожелательным тоном, что он и его команда будут рады оказать посильную помощь в меру своих возможностей… разумеется, за определенную плату.
— Что у вас случилось?
Староста кивнул на лестницу, предлагая господам охотникам самим ознакомиться с проблемой. Оррен кивнул Талли и первым полез на площадку, за ним последовала Альга.
— Помочь? — Эльф улыбнулся Юльтиниэль.
— Благодарю! — Отказываться от помощи девушка не стала, и не только затем, чтобы не вызвать еще больших подозрений, но просто потому, что внимание и забота Таллиэля были ей очень приятны.
Оказавшись на деревянной площадке, Юля первым делом огляделась и лишь потом сообразила, что Рит и Альга склонились над распластанным телом стражника… того самого мужчины, которого она ночью ругала за недобросовестное отношение к службе. И, судя по всему, зря — стражник был безнадежно мертв.
Сзади приглушенно выругался Талли. За ним на площадку забрался староста.
— Да, его нашла смена. Думали, что спит, опершись на копье, а оказалось, что помер.
Альга внимательно изучила искаженное лицо.
— Явно не своей смертью в чертоги Алив отправился, — вынесла она вердикт.
— Это-то без всяческих изысканий понятно, уважаемая, — отмахнулся староста. — Тут всю ночь плакунья надрывалась, у нас вроде все знают, каким знаком защититься, да, видимо, Дим не успел или еще что случилось.
— Плакунья?! — Рит побледнел, впрочем, и Альга, и Талли выглядели ничуть не лучше.
— А что тут такого? — удивился мужчина. — У нас, господа охотники, постоянно какая-нибудь гадость ошивается, заманивает… Не первую ночь подходила: до рассвета рыдала и обратно в чащобу уползала от солнца. В этот раз, правда, и полночи не проплакала, мы решили, что надоело ей.
— О, Алив…
На Рита уже смотреть страшно было; староста тоже посуровел.
— Вот и я подумал, что неспроста это. Могла она перебраться?
— Сама? Нет. Ее кто-то должен был перевести… причем добровольно. Даже не так, через черту подобное создание нужно было пронести на руках, чтобы никто ничего не почувствовал.
Юльтиниэль поняла, что ее трясет. Осознавать, что она провела в деревню непонятную тварь, замаскированную под ребенка, было ужасно. Хуже этого полуэльфийка чувствовала себя только в тот миг, когда думала, что потеряла отца. Но ведь малышка казалась такой беззащитной! И этот дурацкий инстинкт защищать… или дурман, навеянный детским плачем? Но ведь девочка даже после того, как полуэльфийка пронесла ее, не стала нападать на Юлю. Почему?
Все неправильно!
Эльф, заметив состояние княжны (близкое к полуобморочному), взял ее за руку, расценив все по-своему.
— Плакунья — это не так страшно, как может показаться на первый взгляд, то же умертвие намного опаснее. Тут, главное, успеть ее уничтожить, пока она никого не убила. Сила этой нежити напрямую зависит от количества выпитых людей, — начал читать он небольшую лекцию, пока Рит и Альга обговаривали со старостой условия заключаемого Договора и оплату труда охотников. — К тому же на солнце она выходить не может, если и проникла в деревню — должна была где-то затаиться. А в таком состоянии умертвить ее проще простого. Так что не переживай, Рэль. Думаю, мы быстро справимся.
— Надеюсь.
Слова эльфа немного подбодрили Юльтиниэль. Даже если она допустила ошибку, остался шанс ее исправить до наступления темноты. Поэтому, пока Рит не обращал на эльфов никакого внимания, решилась спросить:
— А вообще, плакунья — это что такое?
— Мерзость, — честно ответил Талли, — обычные мертвецы встают из могил после специального слова, но, если сила Хель находит могилу с маленьким ребенком, она его растит и только после этого выпускает на охоту. Чаще всего почему-то этому подвержены девочки. Когда они поднимаются, помнят только свой дом — кровь родных намного увеличивает их способности, а вот дорогу до него, к счастью, нет. Так что добираются плакуньи до ближайшего жилья — идут туда, куда глаза смотрят, необязательно в нужном направлении. Самостоятельно преодолеть сберегательную черту не могут, поэтому выбирают место под частоколом и начинают плакать, надеясь, что кто-нибудь сжалится или поведется на детские всхлипы. И плачем же и убивают — защититься от этого можно просто, — тут Таллиэль сделал перед лицом девушки незамысловатый знак, будто дар в воздухе нарисовал. — Вот и все сложности.
