– Стой! – взмолился он. – Не надо!
– Ну?
– Какая гарантия, что ты оставишь меня в живых? Что не всадишь нож в сердце, когда стану не нужен?
– Легкая смерть – это уже немало, – усмехнулся я и промокнул краем шторы неглубокий порез на щеке законника. – Да не дергайся! Какой нам прок в твоей смерти? Зачем начинать войну? Просто скажи, кто принимает решения, и больше никогда меня не увидишь.
– Мне нужны гарантии!
– Какие гарантии тебя устроят?
– Ну не знаю…
– Думай, ты же умный.
– Давай так, – решился Костас. – Завтра в десять утра подходи на площадь Святого Януария. Там тебя встретят и проводят к тому, кто принимает решения.
– Мне нужно имя.
– Как только получишь имя, отправишь меня в Бездну! Ну уж нет! Так не пойдет!
– В самом деле?
Я поднес острие ножа к переносице Костаса, но тот лишь скривился:
– Уверен, что сможешь выпытать правду?
– Смогу, не сомневайся. – Я похлопал Хидиса по здоровой щеке и поднялся на ноги. – Смогу, но не стану этого делать. Только учти, вздумаешь надуть – и умирать будешь долго и мучительно. За мной приедут другие. И они не будут столь… миролюбивы.
– Никакого обмана!
– Уважаемые люди из Акраи всегда получают то, чего хотят. Подумай об этом. Да и вам от сотрудничества с нами одна только выгода.
– Ты меня не развяжешь? – забеспокоился Костас.
– Нет. – Я поднял валявшиеся на полу медные шары и надрезал стянувшие мощные запястья охранника жгуты. – Очнется, освободит.
– Обязательно быть таким гадом?
– До завтра.
Покинув контору, я прикрыл за собой дверь и зашагал по переулку. Откуда-то из темного закутка вынырнул Валентин и деловито поинтересовался:
– Командир, о трупах позаботиться?
– А нет пока трупов.
– Как так? – не на шутку удивился усач.
Я пожал плечами:
– Так получилось.
Мы начали спускаться с холма, и вскоре к нам пристроились Гуго и Берта. Изображавший подвыпившего волокиту фокусник распускал руки; девушка наигранно хихикала и незамедлительно пресекала все поползновения мнимого ухажера.
– Как – так получилось? – дернул Дрозд себя за ус. – Как могло такое получиться?
– Законник еще понадобится. – Я стянул жакет, свернул его и сунул под мышку. – Договорились, что завтра меня встретят на площади Святого Януария и отведут к главарю.
– Командир, какого беса? – возмутился Валентин. – Надо было выпотрошить его и прирезать! – Он неожиданно осекся и спросил: – Или ты не все нам рассказал?
– Поверь, иной раз незнание – это благо, – вздохнул я.
Прирезать и капитана, и законника – идея отличная, но меня-то не войну устроить прислали! Договариваться надо! Это сложнее, гораздо сложнее. А с кровью на руках – так и вовсе невозможно.
Вот договоримся, тогда и придет черед ряды контрабандистов почистить…
– Как будем действовать, командир? – нахмурился Дрозд.
– С утра бери Гуго и проверь площадь. Попробуй разузнать, не обитают ли в округе какие жулики. Встреча назначена на десять, идите туда заранее, но только аккуратней.
– Это понятно.
– Берта за мной пойдет, проверит, чтобы хвоста не было. Марк пусть отдыхает.
– Ясно.
– Вот и замечательно. – Я сунул свернутый жакет Валентину, оттянул прилипшую к телу рубаху и вздохнул: – Ну теперь можно и червячка заморить.
– Составить компанию?
– Нет, отдыхайте. Только жакет в гостиницу закинь.
– Как скажешь, командир.
Усач растворился в ночи и увел за собой парочку мнимых влюбленных; я немного постоял на месте и побрел куда глаза глядят. Пошатался по начавшим пустеть улицам, заглянул в первую приглянувшуюся корчму и уселся за стол в дальнем углу. Окна заведения были распахнуты настежь, но все равно внутри оказалось невыносимо душно.
А куда деваться? Погода такая, ничего не попишешь. Здесь хоть немноголюдно и музыки нет.
Когда подошел хозяин, я заказал пиво, салат и, подивившись отсутствию морских гадов, жареную на углях ягнятину. Осушил кружку хмельного напитка и расправился с крупно рубленными овощами, слегка приправленными оливковым маслом, а там уже и ягнятина подоспела. К нежнейшему жаркому подали сладкий пахартский картофель, пиалу острого соуса и стопку горячих лепешек. Ну и пиво, разумеется.
Понимаю – ужин! Не то что баланда на корабле.
Вот только насладиться трапезой не получилось. Стоило, лишь на миг утратив бдительность, приложить ко лбу запотевшую кружку, и за столом оказался смутно знакомый господин, одутловатое лицо которого только-только тронул оставленный жгучим солнцем загар.
– Приятного аппетита, Себастьян, – невозмутимо улыбнулся незваный гость и пригладил редкие волосы толстыми пальцами, больше напоминавшими пришитые к культе сосиски. – Надеюсь, не помешал?
– Опять вы! – горестно вздохнул я, узнав подручного слишком уж настырного ланского шпика. – Давненько не виделись.
Ну да – тогда, в Рживи, он как в воду канул. Не удалось мне его на своей территории отыскать. И вот теперь сам объявился.
– Не так чтобы очень, господин Март, – возразил круглолицый.
– Только не говорите, что у вашего патрона и тут свой интерес имеется.
– Мой патрон – личность крайне разносторонняя.
– Рад за него.
– Но не рады меня видеть?
– Вы чрезвычайно проницательны, – криво усмехнулся я и потыкал двузубой вилкой в кусок жареного мяса. – Но не принимайте это на свой счет, сейчас меня способна устроить лишь компания этого несчастного ягненка.
– Понимаю. – Шпик вытер вспотевшее лицо платком, спрятал его в карман и облокотился на стол: – И тем не менее прошу меня выслушать. Есть предложение…
– Ох уж эти ваши предложения!
– Наши интересы всегда совпадают, разве нет?
– В самом деле? – спросил я, прикидывая, как половчее ударить вилкой и удрать, прежде чем кто-нибудь успеет поднять крик.
А как иначе? Малькольм Паре вряд ли обрадуется вмешательству в его дела ланской разведки. И значит, придется воевать на два фронта…
– Заранее хочу предупредить, что меньше всего моего патрона интересует, что вам понадобилось в Ораже-на-Рее. Чужие дела, господин Март, нас не касаются. Никоим образом.
– Вот как? – удивился я.
– Вам известно, что в городе объявился чернокнижник из Пахарты?
Я какое-то время раздумывал над ответом, потом осторожно кивнул:
