– Мои партнеры… – граф судорожно стиснул пальцами краешек стола, – мои партнеры этого так не оставят!
– А вам-то что с того? В итоге ваши партнеры договорятся с князьями, но мертвых это не воскресит. Все вернется на круги своя, только уже без вас. Лично меня такой бы вариант точно не устроил.
– Чего вы хотите? – откинулся хозяин особняка на спинку кресла.
– Ничего особенного. Мы просто будем выкупать всю «желтую пыль» оптом. И даже готовы предложить цену на четверть выше нынешней. Разумеется, вашим партнерам знать об этом вовсе не обязательно.
– Ничего не выйдет, – вяло отмахнулся граф. – Собираетесь торговать дурманом в Драгарне? Ночная гвардия этого так не оставит.
– Вы слишком плохо о нас думаете, – улыбнулся я. – Бочонки с «желтой пылью» пойдут прямиком в Нильмару, а оттуда – на полночь. В Ланс, в Норвейм. Перед ночной гвардией вы останетесь чисты.
– В самом деле? – Безнадегу в глазах собеседника начала сменять зарождающаяся надежда. – Вы гарантируете?
– Мы деловые люди, зачем нам рисковать? – Мне даже не по себе стало от того, сколь легко сломался граф. – Вскоре придет человек и согласует с вами финансовые вопросы. Где забирать бочонки, будете сообщать уже напрямую ему. Больше вам не понадобятся услуги контрабандистов.
– Хорошо. Непременно. Буду ждать.
– Ждите. И не волнуйтесь – все уже позади.
Я заколебался, не надавить ли еще, чтобы выяснить имена его стильгских партнеров, но решил, что Малькольму Паре такое самоуправство вряд ли придется по душе. А потому просто встал и, не прощаясь, покинул притихший, будто затаившийся в страхе, особняк. Вышел через предупредительно распахнутую лакеем дверь, спустился с крыльца и поспешил прочь по садовой дорожке.
Враз отступили все горести и заботы, и даже вконец онемевшая правая кисть не могла омрачить нахлынувшей радости. Так всегда – чем сомнительней поручение, тем легче становится, когда удается с ним покончить. Главное теперь побыстрее выкинуть все из головы…
Но выкинуть не удалось – внезапно я уловил краем глаза какую-то неправильность и замер на месте.
– Отрадно видеть вас, господин Март, пребывающим в столь замечательном настроении.
Темный силуэт куста – куста?! – ступил на тропинку и превратился в фигуру высокого худощавого мужчины весьма представительного облика. Качавшаяся в левом ухе серьга поймала вырвавшийся из рассохшейся ставни лучик света и неожиданно вспыхнула рубиновым огнем.
Бесы!
– Полагаю, наша встреча не простое совпадение? – нахмурился я. От дурных предчувствий по спине заметались колючие мурашки, и немудрено – если уж франт заявился собственной персоной, дела плохи.
Но как, бес его забери, он меня выследил? Как?!
– Меня не интересуют ваши делишки, – с презрительной гримасой промолвил ланский шпик. – Вы встречались с интересующей меня личностью и должны были либо убить его, либо задержать.
– Должен? Сильно сказано! – беспечно фыркнул я, хоть от одного вида собеседника и начинали подгибаться колени.
Так посмотришь – обычный аристократ или состоятельный буржуа. Холеный, с аккуратной бородкой, острым носом и растрепанной шевелюрой. В голосе чувствовался акцент, свойственный выходцам из континентальной части Ланса, но уловить его могло лишь натренированное ухо.
Наверное, все дело было в глазах, столь поразивших меня еще при первой встрече в Леме. Темные, бездонные, пугающие. Словно через них взирал не человек, а потусторонняя сущность.
Но – чушь, конечно. Присутствия скверны не ощущалось. Это человек, просто человек.
– Ах, Себастьян, дорогой мой Себастьян, – опечаленно покачал головой франт, и от прозвучавшей в его голосе грусти сделалось не по себе. – Я, право, начинаю в вас разочаровываться. Вы так прекрасно проявили себя во время войны, отменно сработали в Леме… Что же с вами случилось потом? Сначала провал элементарного поручения в Рживи, теперь здесь…
– Есть один момент – я не работаю на вас.
– Разве наше сотрудничество строилось не на взаимовыгодной основе? Другой бы зубами ухватился за такое предложение. Мне казалось, у нас большое будущее, но все эти ваши ошибки…
– Не ошибается только тот, кто ничего не делает, – возразил я, мысленно кляня невесть куда запропастившегося Валентина.
– Вы даже не попытались его остановить!
– И только поэтому еще жив! – рявкнул я в ответ. – Вы знаете, кто этот язычник? Встречались когда-нибудь с ним лицом к лицу?
– Встречался ли я с ним? А зачем иначе мне его голова? – прошипел враз растерявший всю свою респектабельность господин. – Есть какие-либо предположения?
Мне с трудом удалось не отшатнуться от разъяренного собеседника. И с еще большим трудом невозмутимо спросить:
– Вы искали меня, чтобы поведать о своем разочаровании?
– Не за этим. – Франт взял себя в руки и требовательно спросил: – Где он? Куда отправился? Кто его следующая цель?
– Представления не имею. Какой мне прок забивать голову подобной ерундой?
– Если информация окажется полезной, наш договор останется в силе.
– Вряд ли она окажется полезной. Густав решил вернуться в Пахарту…
– Тьма! – выругался шпик, развернулся и, раздраженно помахивая тростью, зашагал прочь.
Я шагнул следом.
– Постойте! – окликнул странного господина. – Информация о заговоре! Готов предложить за нее хорошие деньги!
Франт резко остановился, обернулся и покачал головой.
– Ты так ничего и не понял, Себастьян, – скривился он. – Информация – это власть. А деньги – ничто.
И ланский шпик растворился в ночной темени, будто сквозь землю провалился.
Лихо! Ловок, шельмец!
Я оттянул прилипшую к телу рубаху, перевел дух и вдруг вспомнил о Валентине.
Да где же он, в конце концов?
И полный дурных предчувствия я побежал к повозке. Подскочил к развалившемуся на козлах усачу, дернул за руку и выругался в голос, когда тот с трудом разлепил веки и уставился на меня мутными со сна глазами.
– Виноват, командир. Задремал, – растерянно пробормотал Валентин.
Я выругался вновь. На этот раз – от облегчения.
Могли ведь и перо в бок загнать. Не со зла, а в порядке порицания моих ошибок.
Но обошлось.
Сейчас – обошлось. А в следующий раз?
Слишком уж легко нас ланские ищейки выслеживают. Сначала в Леме, потом в Рживи, теперь здесь. Так дальше продолжаться не может. Если пустить ситуацию на самотек, рано или поздно огребу по первое число. И сам сгину, и других под монастырь подведу. Надо разобраться с этим странным господином. Надо. Иначе никак.
