— Кто такие «боги»?
— Вы не знаете богов?! — На сей раз на лице ожившего мертвеца отразилось истинное изумление. — В вашем мире их нет? Неужели они все же погибли? Погибли все? Все до единого?
— Не могу ответить, не зная, о ком ты говоришь… чудище… Как мне тебя называть?
— Называй меня «господин».
— Я тебе этот котел сейчас на голову надену! — Дамиру захлестнул самый настоящий, неподдельный гнев. — Кто ты такой, тварь полусгнившая, чтобы я признала тебя господином?!
— Ты как разговариваешь с нуаром, смертная?! — вскочил мертвец. — Тебя давно следовало казнить за непомерную наглость! Я поведаю обо всем твоему хозяину! Если бы здесь были другие рабы, способные показать дорогу, ты уже была бы мертва!
Его меч с веселым посвистом прорезал воздух и уперся в ее горло.
Дамира ощутила легкий холодок ужаса, настолько реальным показалось прикосновение к шее острого деревянного клинка. Именно деревянного — она ясно разглядела прожилки древесных волокон на покрытом морилкой лезвии. Каких только неожиданностей не преподносит во сне человеческий разум! Это было невероятное, непостижимое ощущение: стоять перед обнаженным двухметровым атлетом, готовым в любой миг рассечь тебя клинком, — и одновременно понимать, что в реальности тебе абсолютно ничего не угрожает. Женщина даже снисходительно улыбнулась:
— Оглянись вокруг, живой труп. Здесь нет никого, кроме тебя и меня. Так что привыкай к вежливости. Хочешь что-то узнать — выполняй мои условия.
— Я нуар! А ты — смертная! Ты — женщина! Ты — рабыня! Склони свою голову немедленно, или я срублю ее!
— Мне стало страшно, труп. Вот мое условие: дай клятву, что больше никогда не станешь угрожать мне, не причинишь никакого вреда, и… и… — Сказки подсказывали, что желаний должно быть три, но в голову, как назло, сходу ничего не пришло, и потому она выпалила: — И колыбельную каждый вечер!
— Каждый вечер что? — Клинок перестал давить на горло.
— Колыбельную! — Она расплылась в улыбке. — С детства обожаю, когда меня убаюкивают.
— Твоя наглость беспредельна, смертная рабыня. Ты не имеешь права существовать. Умри! — Клинок взметнулся вверх, и Дамира закрыла глаза.
Пришла пора просыпаться.
Однако пробуждения не случилось. Равно как и удара над плечами. Женщина приоткрыла один глаз.
Нуар играл мечом, глядя на нее сверху вниз и глубоко дыша. Струпья с его тела опадали, открывая тонкую розовую кожицу, которой успели затянуться раны.
Если внутренние органы тела регенерировались с такой же скоростью, то убить этого мертвеца действительно было не просто. Того времени, которое у обычного тяжелораненого уходит на предсмертные муки, восставшему из могилы вполне хватало, чтобы полностью выздороветь.
— Это и есть ваше селение, смертная? — спросил он.
— Ты даешь клятву? — открыла она второй глаз.
— Ты понимаешь, что заслуживаешь казни, женщина?
— Ты должен звать меня Дамирой. — Она открыла глаза и распрямилась. — Или ты забыл? И давай договоримся сразу: или поклянись, или убей. Мне не нравится, когда какой-то труп постоянно пугает меня глупыми страшилками.
— Не называй меня трупом! — Меч плашмя ударил ее по плечу. Ударил очень больно, Дамира даже удивилась, что не проснулась.
— А как мне тебя называть? Ты не назвал своего имени.
— Ты должна звать меня господином! — Лезвие опять нажало на горло.
— Тогда убивай, и покончим с этим!
— В тебе слишком много гордости для простой смертной, пусть и старшей над другими, — опустил оружие нуар. — Мое имя Шеньшун, и я готов дать тебе клятву безопасности, если ты в ответ поклянешься всегда отвечать на любые мои вопросы.
— А ты — на мои! — торопливо парировала женщина.
— Выбери что-нибудь одно, несчастная, — покачал головой восставший. — Или жизнь, или любопытство.
— Ты обещал называть меня по имени!
— Мы еще не произнесли клятвы, — растянул губы нуар в зловещей ухмылке. — Ты хочешь защиты от смерти и пыток — или ответы на любой вопрос?
— Вот, черт! — забеспокоилась Дамира и даже зажевала губу, пытаясь найти спасения из «вилки»: ей до смерти хотелось получить ответы странного существа… Но какой смысл в ответах после смерти?
Молодая археологиня ощутила азарт, желание справиться с неожиданной загадкой. Проснуться или потерять сознание ей, как в первые минуты кошмара, уже не хотелось. Хотелось победить.
— Раз! — Клинок описал полный круг. — До скольки ты умеешь считать, смертная?
— До ста тысяч!
— Это слишком много. Два…
— Жизнь! Я выбираю жизнь и безопасность… И песенку на ночь, — не удержалась она от ехидства.
— Быть по сему! Я, Шеньшун, страж клана арийцев, клянусь не причинять тебе боли или иного вреда, пока ты честно отвечаешь на все мои вопросы. — Он поцеловал свой меч и ожидающе посмотрел на женщину.
— Я, Дамира Маратовна Иманова, научный сотрудник кафедры археологии Института этнологии и антропологии имени Миклухо-Маклая, клянусь отвечать на любые твои вопросы, пока ты не причиняешь мне боли или иного вреда. — Она достала из кармана тонкий маркер, которым делала заметки вместо шариковой ручки, и поцеловала его не менее торжественно, нежели восставший — свой клинок.
— Что это? — немедленно спросил он.
— Это устройство, позволяющее делать метки на чем угодно… — Она протянула руку, сделала две черточки сперва на осиновом листе, потом на коре дерева. — Им можно писать.
— Из чего выдолблен этот котел? — указал Шеньшун на казан, в котором осталось от силы половина обеда всей экспедиции.
— Ты что, никогда не видел железа? — не поверила своим ушам женщина.
— Ты должна отвечать на вопросы, а не задавать их, — напомнил нуар. — Иначе моя клятва потеряет силу.
— Он не выдолблен, а отлит. Из чугуна. А чугун добывают при переплавке специальной руды, такой горной породы. Подобный ответ тебя устроит?
— Да. Это селение есть место жизни вашего племени?
— Нет, мы здесь работаем.
— Где обитает большинство смертных из вашего племени?
— В городах. Это очень далеко отсюда.
— Вы добираетесь по рекам? — кивнул он в сторону близкого Акчима.
— Нет, по дорогам. На машинах. Они тоже сделаны из железа. Вон, видишь, крытая повозка стоит? — кивнула она на «Маверик» Сомова. — Вот на таких.
— Всегда отвечай так — и наша клятва останется нерушимой, — похвалил ее нуар. — Теперь, Дамира, проводи меня в город. Хочу увидеть главное стойбище твоего племени.
Разумеется, в ответ на это требование можно было поупрямиться, но руководительница экспедиции решила, что чем дальше и быстрее увезет она странного товарища, тем безопаснее будет для девушек, что прячутся где-то поблизости. Сон, не сон — но вести себя она намеревалась разумно. Хотя желание что-нибудь учудить, пользуясь свободой и безнаказанностью сновидения, у нее все же иногда появлялось.
