— Осенью будет продувать, — осторожно попеняла Дамира, про зиму и вовсе предпочитая не вспоминать.
— У меня не хватит силы, чтобы быстро все зарастить, — ответил страж богов. — Нужно подождать, дать деревьям самим закрыть пустоты. Но если ты торопишься, можно подманить пауков, и они все быстро и плотно заплетут. Или завесить выбранные комнаты мехами и кошмой.
— Вы использовали шкуры?
— Мы все употребляем в пищу мясо, смертная. Когда съедаешь зверя, остается шкура. Разве не будет глупым поступком отказаться от их использования?
— Просто шкур мало. Особенно зимой.
— Мороз не так страшен, когда умеешь пользоваться огнем, когда бог награждает живым одеялом и когда всегда можно спуститься в подземные залы, где одинаково тепло и зимой, и летом. Спать в сугробе с осени до весны вовсе не обязательно.
— «Живое одеяло»? — Все остальное археологине было более-менее понятно. Про обширные пермские пещеры вроде Ординской или Кургунской она знала, а уж способы использования огня понятны и ребенку.
— Да. Чтобы не мерзнуть в холода, боги создали такое животное: у него между передними и задними лапами большое полотно из меха. Когда оно тебя обнимает и начинает греться, становится жарко в любой мороз.
— Гигантские летяги?
— Кто такие «летяги»?
— Это такие белки. В наше время больше полуметра не вырастают. Скажи, а второй этаж сделать возможно, или… Или все теперь так и останется?
— Раз я начал делать дом, обязан закончить. — Нуар вскинул голову: — Я приказал расти вот этим деревьям и вот этим. Все остальные осины, все корни теперь будут отдавать силу только им. Потом я их нагну, сплету ветви… В общем, сделаю, как здесь, и получится то, что ты хотела. Крышу нужно укладывать самой последней. Чтобы не протекала, веток понадобится вот сколько в толщину, — развел он руки сантиметров на тридцать. — И крупной листвы побольше. Но сейчас не получится, деревья должны набраться сил, роста и зелени. Теперь только осенью.
— Здорово! — Дамира мысленно представила себе будущую красоту. Зимой этакую корзинку, само собой, не натопишь, но если просто закрыть стены плотными тканями, чтобы не дуло, а пол для того же застелить ковровым покрытием, получится роскошный летний дом. Ничуть не хуже таких же летних домиков без утеплителей и печей, что стоят у миллионов дачников во всех концах страны. — Даже не знаю, как тебя благодарить.
— Ты делаешь для меня все, что можешь. Я тоже делаю все, что могу, — спокойно ответил восставший из мертвых. — Разве это не так?
Третье утро было потрачено на доращивание живой изгороди до конца участка и ее подравнивание. А потом их ожидал долгий и нудный путь: пешком до автобуса, на автобусе до вокзала. Потом, после полуторачасового ожидания — электричка и метро. На Волжском бульваре они оказались только в девять вечера, перед домом завернули в магазин.
— Нам сейчас продуктами запасаться смысла нет, — пояснила Дамира уже по дороге домой. — Мы же завтра с утра улетаем, и когда вернемся — непонятно. Сегодня вечером пожарю мяса, утром выпьем кофе с пирожками, и все. К чему зазря тараканов разводить? Постоит холодильник пустым — не обидится.
Волк, что, отстав на десяток шагов, трусил за парочкой по газону, остановился и принялся выкусывать шерсть. Варнак разом узнал намного больше, чем надеялся, и теперь предпочел увеличить дистанцию. Зачем дразнить удачу и рисковать без необходимости? Последить за квартирой и подъездом до рассвета можно и с клумбы от соседнего дома.
Привратник и женщина вошли в дом. Спустя минуту в квартире загорелся свет. В одной комнате, в другой. На стекле появилась тень, вскинула руки, резким движением задернула занавески. Спустя некоторое время то же самое произошло и в соседнем окне. А еще чуть позже все та же женская рука открыла створку.
Нуар, подобно беззаботному школяру, уже сидел за компьютером. Однако Дамира после всего, что он сделал за прошедшие дни, и не думала его попрекать. Она помыла купленное мясо, порезала ломтиками, слегка отбила, подсолила и натерла специями. Теперь нужно было подождать хотя бы полчаса, чтобы будущее жаркое пропиталось.
Ученая подумала, поглядывая на телефон, потом решилась, сняла трубку и набрала номер. Ей ответили почти сразу:
— Алло?
— Здравствуйте, Тамара Георгиевна. Я не очень поздно?
— Ну что ты, Дамирочка, очень рада тебя слышать! Как ты сейчас, где? Чем занимаешься?
— Только вернулась из экспедиции. Очень насыщенной, как-нибудь расскажу, если получится.
— Отчего же не получится? Приезжай, выпьем чаю, поболтаем. Так давно тебя уже не видели! Вот и Вячеслав Сергеевич справляется…
Много лет назад Тамара Георгиевна Гедониева едва не стала для Дамиры свекровью. Археологиня уже почти вошла в их очень приятную семью — но Виктор, ее жених и сын Тамары Георгиевны, ухитрился сбить на пешеходном переходе какого-то мужика. Причем Виктор был абсолютно трезв, а мужик — пьяный в стельку, выскочил внезапно, да и травмы оказались средней тяжести. И тем не менее суд приговорил водителя к двум годам колонии-поселения. Дамира честно его ждала, оставаясь в семье почти своей, но после отбытия срока Витя со своими новыми знакомцами неожиданно отправился вахтовым методом варить трубы. Теперь он показывался в Москве всего на пару месяцев в году, дарил Дамире цветы, целовал в ресторанах и… И все, исчезал еще на целый год.
Впрочем, теперь и сама Дамира не особо рвалась выходить за мужа, больше похожего на мифическую птицу Сирин, нежели на опору семейства. Однако отношения с его семьей по-прежнему оставались близкими. Возможно, родители разгульного молодца все еще надеялись на благополучный финал затянувшегося романа.
Но сегодня Дамиру больше влекло к ним другое. Ведь поначалу она заинтересовалась взбалмошным лохматым пареньком не просто из-за его веселого характера, но еще и потому, что мамочка его оказалась доцентом с биофака, да еще и с хорошими связями в институте Миклухо-Маклая.
Поговорив о здоровье и о том, что Витька ленится включать «скайп», хотя ему и был подарен ноутбук с предустановленной программой, археологиня все же решилась на вопрос:
— Тамара Георгиевна, вы знаете, мне тут с полной серьезностью сказали, что человек произошел от дельфина. Ну, как минимум наполовину.
— Ну и что?
— Да вот, думаю — разыгрывают, или на это ссылаться можно?
— Ой, милая моя, от кого он только не произошел, — рассмеялась маловероятная свекровь. — Если считать строго по генотипу, человек на пятьдесят процентов банан, на шестьдесят он есть муха дрозофила, на девяносто процентов — мышь. Если тебя это успокоит, то от дельфина у него, на глазок, процентов девяносто пять. От обезьян нас отделяет и вовсе всего один процент. Короче, у всех животных планеты почти все гены совершенно одинаковы. Так что, с одной стороны, мы к макакам заметно ближе. Но с другой — с дельфинами мы тоже почти одинаковы. Это если не учитывать злобной морфологии, вечно ломающей самые красивые теории.
