– Влад, можно тебя на пару слов? – За моей спиной возник хранитель.
Блин, я отодвинул спящих девчонок в сторону и встал. И пяти часов не прошло, как ты появился, быстроногий ты наш. Хранитель поставил вокруг нас полог молчания.
– Как ты так быстро мне руку вырастил?
– Ты же вампир, – усмехнулся Фарин, – полчаса работы – и все. А теперь слушай, я говорил со своими братьями, еще мы смотрели линии судьбы. Та княжна, что находится в Килене, – это допельгангер.
[44]
Тебе знакомо это слово? Вижу, что да. Твоя дочь умрет в течение нескольких месяцев, если допельгангер останется жив. Подробности нужны?
И эхо привычно ответило: «…Мать, мать, мать…»
До захода Хиона осталась пара часов, мне уже пора. Но я не мог оторваться от двух прильнувших ко мне девушек. Не мог снять их рук со своих плеч. Просто не мог.
– Влад, тебе пора, герцогство ждет. – К нам подошел хранитель. – Не оставляй дел незаконченными. Ничем хорошим это не кончится. Сделай все, что должен сделать.
– Когда вернешься, котяра? – Арна наклонилась и потерлась своим носиком о мою щеку.
– Когда, брат?
– Скоро, – улыбнулся я, – завтра с утра я перейду сюда вместе с Валией. Пока князь Кенор не наведет порядка у себя дома, княжны я ему не отдам. Присмотрите за ней и запомните, Валия – дочь Кенора и Лаэры, запомните это крепко. Кстати, как вам мои подарки?
– Возвращайся лучше живым, когда все закончится, когда ты все сделаешь, – всхлипнула Дуняша, – это и будет лучшим подарком нам. Возвращайся, брат.
Девчонки отпустили меня, и я открыл портал к ближайшей крепости Алых. Теперь забраться на бурана Эйрика – и в дорогу. Я оглянулся на двух своих женщин. Я посмотрел на взявшихся за руки подругу и сестру. Они всегда меня будут ждать, ждать и надеяться, как ждали меня в Белгоре. Создатель, я знаю, что недостоин их, недостоин такого счастья, но если ты мне его дал, то не обессудь, обратно я ничего и никого не верну. Они – мои и всегда будут моими. Блин! И задержаться хоть на пять минут у меня нет повода. Все уже обговорено не по одному разу – что делать, что и кому сообщать. Все нюансы расставлены.
– Кто появился? А мы уже и не ждали, – поприветствовала меня Эллина. – Ужинать будешь? Если да, то позже, сейчас ничего тебе не дам: все равно ты будешь занят. Пушок сюда бежит, с тобой поздороваться хочет, – пояснила мне свою жизненную позицию Эллина и поспешно отступила в сторону.
Не только Эллина освободила путь ко мне бешено несущейся от ближайшего леска черной молнии. Опять охотился на свежатину, проглот. Бывшее мясо, одетое в новые одежды, похватав детей на руки, стремительно рассасывалось по сторонам. Решивший приласкаться ко мне Черныш благоразумно не стал этого делать. Да что мясо и конь – даже клыкастики убрались с пути драка, и только драконы остались на месте, сгрудились и образовали живое железобетонное кольцо вокруг кладки Траны. Сейчас что-то будет, точно будет, зуб даю.
Я не ошибся. На меня налетел черный, клыкастый, зубастый, рогатый и хвостатый вихрь. Короткий, метров пять, полет – и я приземлился спиной на мягкую травку. Пушок повел со счетом «один-ноль». Через мгновение громадная черная морда заслонила небо и заходящий Хион и принялась облизывать мой шлем, щеки и подбородок. Может, мне забрало опустить? Пушок, а вот прижиматься ко мне своим брюхом – это лишнее! Я стал отталкивать эту морду руками, Пушок отмахивался своей башкой, прихватывал жуткими зубами мои наручи и продолжал хулиганства вроде вбивания меня в землю и умывания своим шершавым языком моей нижней части лица. Вдруг драк замер, через пару секунд вскочил и уставился на мою левую руку. Пасть Пушка приоткрылась, и из нее вырвался низкий, леденящий душу рык. Глаза драка начали медленно наливаться кровью. Он почувствовал новую плоть моего тела. А теперь в глазницах Пушка разгорались под ветром ненависти два уголька. Вот только что они были тускло-красные, а сейчас уже просто красные. И постепенно становятся багровыми. Мне стало немного не по себе. Я еще никогда не видел это добродушное, миролюбивое, скромное и застенчивое создание в такой ярости, в таком никак не контролируемом бешенстве.
– Ровер, в Красных пещерах кто-то есть? – послал я зов клыкастику.
– Никого живого или псевдоживого, кроме грифонов, Влад.
Глаза Пушка были уже не багровыми – они приобрели цвет раскаленного куска металла. А рык этого записного пацифиста превратился в жуткий рев.
– Влад, там вообще-то крепкая дубовая окованная железом решетка, – неуверенный голос Ровера возник у меня в голове. – Я думаю, что она выдержит атаку Пушка, и грифоны останутся живы.
Черная молния метнулась к открытым воротам Красных пещер. Судя по звуку, Пушок свернул направо – отлично, сначала он там все разгромит, слегка устанет, и когда доберется до грифонов, то у этих птичек есть хороший шанс отсидеться в стойле.
– Мы их планировали использовать для доставки бывшего мяса в Каросу, – продолжил Ровер, – даже покормили сегодня. Есть тут среди несостоявшихся жертв один спец по грифонам. Заинтересовался он сомнительными делами на одной птицеферме, доложил начальству, а оно его сюда послало. Жаль будет, если Пушок всех грифонов порвет.
– А кормить меня сегодня будут? – поинтересовался я у побледневшей Эллины.
Я сидел на плаще и любовался светом Сестер. Как я раньше мог жить без них?
– Разрешите? – Не дожидаясь моего ответа, принц Шатор Литийский уселся рядом со мной. – Почему ты сразу ко мне не подошел, Влад? Ты думал, я тебя не узнаю?
– Есть несколько причин, Шатор. Я надеялся, что ты меня не узнаешь, но я слишком был уставшим вчера, и мне было не до театра с переодеванием и так далее. Ты знаешь про мои неформальные отношения с леди Ловией, но не ведаешь того, что корона Литии уже много мне должна и без твоего спасения. Да-да, Шатор, это слова твоей прабабушки. Я не хотел увеличивать долг леди Ловии, она и так много для меня сделала и делает, мне просто уже неудобно. Есть и вторая причина. Никто не должен знать, что я замешан в этом деле. Это не грех гордыни, выражающийся в ложной скромности. Нет. Я веду игру со многими противниками, но основными моими врагами являются темные. Если они узнают, что Влад Молния участвовал в этом деле, то многие мои планы по доставлению неприятностей адептам Проклятого придется свернуть. Я вообще головы могу лишиться, так как в Белгоре я уже два года появляюсь только наездами. Я не могу там сидеть окруженный братьями-охотниками. Поэтому я и мои воины не снимаем шлемов и общаемся между собой большей частью зовом.
– А эти? – Принц кивнул на драконов. – Они ведь наверняка знают, кто ты.
– Конечно, я ведь спас их кладку, но они никому не скажут. Один дракон поклялся за весь род – такие у них обычаи.
– Я тоже никому не скажу, – улыбнулся Шатор, – кроме отца и прабабушки. Что бы ты ни думал и ни говорил, они должны знать правду о бойне в Красных пещерах. О том, что на Арланде появился разумный, которого драконы считают своим союзником.
