– Он самый.
– Мне кажется, он тебя убьет.
– Черта с два. Кишка тонка. Я не позволю,
чтобы пасынок так неподобающе вел себя с мачехой.
– Тоже мне, мачеха нашлась. Да сынок-то,
по-моему, старше тебя.
– Тем более. Считай, что он вывел меня из
себя. Я его фиг воспитывать буду. Сдам в детский дом, и все.
Когда поминки закончились и гости принялись
разъезжаться, я попросила остаться родственников, чтобы ознакомить их с
завещанием. К моему удивлению, родственников набралось очень много. Намного
больше, чем я могла даже подумать. Я боялась смотреть в их глаза, источавшие
ненависть и презрение. Изрядно набравшаяся Люська налила мне рюмку для
храбрости и с ужасом проговорила:
– Танюха, мне даже страшно представить,
что сейчас будет. Для таких дел надо было купить пистолет.
– Зачем?
– Чтобы от родни отстреливаться. И то
боюсь, что здесь одним пистолетом не обойдешься.
– Не говори ерунды, прорвемся.
Я поправила вырез на платье, поблагодарила
родственников своего покойного супруга за то, что они остались, и достала
завещание.
…Я, Белозеров Вадим Евгеньевич, находясь в
здравом уме и твердой памяти, действуя добровольно, без какого-либо
насильственного вмешательства, завещаю все свое нажитое имущество…
Я старалась говорить медленно, отчеканивая
каждое слово. Когда завещание было дочитано до самого конца, я показала
присутствующим его текст и все так же невозмутимо произнесла:
– Убедиться в подлинности данного
завещания вы можете совершенно беспрепятственно у нотариуса в любой день в часы
его приема. Если кто-то захочет оспорить данное завещание, это его право.
Только имейте в виду, что все ваши попытки обречены на провал. Я никому не
позволю этого сделать. Такова была последняя воля покойного, и мы просто
обязаны ее исполнить.
– Это несправедливо! Шлюха! Мы засадим
тебя за решетку! Убийца! Аферистка! По тебе плачет тюрьма! – Это были
самые безобидные ругательства, прозвучавшие в мой адрес. Менее интеллигентные
родственники попросту крыли меня трехэтажным матом. А затем в меня полетели
моченые яблоки и пустые хрустальные фужеры, да так, что я едва успевала
уворачиваться.
Когда одно моченое яблоко попало мне прямо в
глаз, я быстро прикрылась ладонью и вместе с Люськой бросилась к выходу. Встав
у двери, я окинула распоясавшихся родственников злобным взглядом и, не убирая
ладонь от глаза, прокричала:
– Я попрошу вас больше никогда не
переступать порог моего дома, не лезть в мою жизнь и вообще никогда не
напоминать о себе! А я, между прочим, вашего Вадима любила! Пусть не очень
сильно, но зато честно! А вы сами-то друг друга любите или только
притворяетесь?! И не надо допытываться, почему я вышла за него замуж и был ли в
моих отношениях расчет! В нормальной трезвой голове расчет присутствует всегда,
и от этого никуда не денешься. Я вышла замуж за Вадима, потому что я страшно
устала от одиночества, а Вадим всегда относился ко мне трепетно и нежно. Вы
хоть знаете, что такое одиночество?! Кто знает, тот меня поймет! Я просто
захотела хоть немного быть зависимой от мужчины, и Вадим мне дал такую
возможность! Мы поженились с Вадимом по обоюдному согласию, хотя и не клялись
друг другу в вечной любви! Вы зря считаете, что я вышла замуж за Вадима только
из-за денег. Вадима жизнь здорово потрепала, а со мной ему было хорошо и
спокойно. Он полюбил меня за то, что я никогда не контролировала его душу, как
это делают многие женщины! Я не контролировала ни его душу, ни его свободное
время! Я жила с ним без претензий, а это очень важно – жить с мужчиной без
претензий! Это, между прочим, талант! Жизнь великодушно дала мне еще один шанс,
и я им воспользовалась! – Я кричала и чувствовала, что обливаюсь слезами.
– Тварь! Убийца! Сволочь! –
по-прежнему бесновались родственники мужа и яростно грозили мне кулаками.
– Сами такие! – как маленькая
выпалила я и открыла входную дверь. – Только попробуйте помешать мне жить
на мои деньги! Только попробуйте!
Кто-то из родственников раздобыл на кухне
ресторана свежие яйца и стал их самым наглым образом в меня пулять. Одно из них
разбилось на моей голове, и его содержимое мерзко стекало по моему лицу. Тут я
поняла, что больше нельзя терять ни минуты и надо как можно быстрее уносить
отсюда ноги!
– Вам это еще аукнется! – громко
крикнула я и под мощный свист многочисленных родственников выскочила из
ресторана.
Люська, похожая на разбойницу, оглушительно
свистнула, сделала точно такую же комбинацию из трех пальцев, как делал Буратино,
убегающий от кота Базилио, и со словами: – Сосите лапоть! – выскочила
следом за мной…
Глава 7
На следующий день случилось то, что накаркал
мне Гера и чего я никак не ожидала: я оказалась в камере предварительного
заключения. Мне разрешили позвонить Артуру, чтобы он подыскал для меня
адвоката. Когда меня привели в кабинет следователя, я заметно занервничала и
посмотрела в его сторону на редкость злобным взглядом. Поправив воротник
спортивного костюма, я села на скамейку, опустила глаза и принялась тупо
рассматривать свои кроссовки. Затем положила руки на колени и поняла, что я не
могу спокойно сидеть на месте и сдерживать свое нервное беспокойство. Подняв
голову, я посмотрела на внимательно изучающего меня следователя и произнесла,
глотая слезы:
– Я не убивала Вадима. Я вообще никогда в
жизни никого не убивала. Если вы засадите меня за решетку, то допустите большую
ошибку. Выпустите меня отсюда, пожалуйста. Я не привыкла к таким условиям. Мне
здесь очень плохо. По мне, так лучше смерть, чем такая жизнь. Вы хоть
представляете, каково женщине без горячей воды?! Я здесь и дня не провела, а
уже видеть не могу эти стены, ненавижу этих потных баб, которые здесь сидят.
Меня тошнит от их вида. Я стараюсь держаться особняком, но не знаю, на сколько
меня еще хватит.
