Я не могла дождаться следующего дня, да и кто
бы на моем месте чувствовал себя иначе. Я… вспоминала Ворона. Наше знакомство,
нашу ночь и нашу ссору. Если бы кто-нибудь раньше сказал мне о том, что
криминальный авторитет понесет меня, совершенно пьяную, на руках в номер, я бы
никогда не поверила. Но он меня нес! Черт побери, а ведь он меня нес. И это
совсем не плод моей бурной фантазии, это реальность.
Но в ночь перед так называемым спектаклем,
который должен был разыграть Ворон, я попала в карцер. Все получилось, как
обычно, по глупости. Я подралась с одной бабой, которая попыталась со мной
переспать. Мне пришлось за себя постоять и дать настоящий отпор. Завязалась драка,
хотя, признаться честно, я никогда раньше не дралась, более того, и само слово
«драка» всегда наводило на меня дикий ужас. В итоге меня посадили в карцер.
Условия в карцере окончательно вывели меня из состояния равновесия и заставили
громко разрыдаться. Тут вообще не было окон, а вместо нормального света тусклая
лампочка, которая практически не светила. Услышав, что меня сажают в карцер
ровно на десять суток, я чуть было не потеряла рассудок и с трудом
удерживалась, чтобы не наложить на себя руки.
Но мне не пришлось сидеть в карцере десять
дней. Все разрешилось намного раньше. Сначала меня вернули в камеру, или хату,
как мы ее называем. Затем меня вызвали к следователю, рядом с которым сидел
адвокат в прекрасном расположении духа. Как только он слегка вскинул брови и
едва заметно мне улыбнулся, я поняла, что могу праздновать победу. Если Ворон
взялся за дело, то это дело должно обязательно выгореть. По-другому просто не
может быть. Я уселась на скамейку и замерла в ожидании.
– Ну как вам в нашем карцере? –
мрачно поинтересовался следователь, который был совсем не такой радушный, как
адвокат.
– Ну как может быть в карцере? Там
ужасно. – Я говорила и слушала, как стучит мое сердце. Мне казалось, что
мое сердце стучит намного громче, чем я разговариваю. – Зачем меня
спрашивать, если вы сами все знаете? Хоть убейте меня, но я больше туда не
вернусь. Я с детства боюсь темноты. Я вообще не понимаю, почему меня туда
отправили. Ведь я не сделала ничего плохого. Я просто отстаивала свою честь, а
честь надо беречь смолоду. Не могла же я опуститься до уровня той дуры, которая
ко мне приставала. Мне, конечно, и в хате несладко приходится, но в карцере еще
муторнее.
– Не беспокойтесь. В карцер вы больше не
вернетесь, – торопливо успокоил меня адвокат.
– Правда?
– Вы не вернетесь не только в карцер, но
даже и в камеру, или в хату, как вы ее называете.
– Как это?
– С вас сняты все обвинения. Вы
невиновны.
– Суда не будет? – Перед глазами у
меня все поплыло, и прислонившись к холодной стене, я в буквальном смысле слова
в нее вжалась.
– Суда не будет, потому что с вас сняты
все обвинения. Для того чтобы был суд, человека нужно в чем-то обвинить, а вас
обвинять совершенно не в чем. Вы не убивали своего мужа. Это он должен был вас
убить. Вы выжили по счастливой случайности.
– Меня?! Но за что? У меня ничего нет.
– Думаю, что эту загадку мы вряд ли
сможем когда-нибудь разгадать.
А затем в разговор вступил следователь. Он-то
и рассказал мне о том, что после того, как Гера Воронов привез с Канарских островов
основных свидетелей, с меня сразу сняли все обвинения. Конечно, немаловажную
роль сыграла газетная вырезка, которую предоставил следователю адвокат. Но это
была капля в море по сравнению с тем, что сделал для меня Ворон. Его свидетели
через переводчика показали, что в то утро в ресторане между мной и Вадимом
произошла ссора. Мы оба были не в духе, нервничали, ругались и разговаривали на
повышенных тонах. Как только я покинула зал (я вернулась в номер за мобильным
телефоном Вадима, так как он очень ждал какого-то важного звонка, по крайней
мере он сказал мне именно так) и Вадим остался один, он достал какие-то
таблетки и положил их в мой стакан с чаем. При этом Вадим вел себя очень
странно. У него тряслись руки, он озирался по сторонам, то бледнел, а то
заливался алой краской. Наблюдавший за этой картиной официант был потрясен тем,
что Вадим кинул в стакан целую горсть таблеток. Если бы он кинул одну таблетку,
это бы еще куда ни шло, мало ли, может, болен человек и врач прописал ему
лекарство, которое принимают перед едой. Но горсть таблеток… это уже было
похоже на отравление и наводило на мысль о криминале. Испуганный официант
подозвал администратора, но тот решил не вмешиваться, мол, в каком количестве
пить таблетки, это личное дело каждого. Но официант настаивал на своем, убеждая
администратора в том, что посетитель насыпал горсть таблеток не в свой стакан,
а в стакан своей отлучившейся спутницы. Он утверждал, что это самое настоящее
отравление, а значит, надо вызвать полицию. Но спор двоих разрешил третий. Из
кухни вышел шеф-повар и предложил оставить все как есть и не поднимать шумиху.
Мол, было бы из-за чего, подумаешь, кто-то пьет таблетки горстями, может, это
лекарство такое особое. Когда я вернулась за стол, трое мужчин замерли в
ожидании. А затем у Вадима зазвонил телефон, а я взяла стакан с чаем, долго его
рассматривала и поставила его ближе к Вадиму, взамен на его стакан. Я и
подумать тогда не могла, что в стороне за мной наблюдают трое мужчин, которые
решили, что я не стала пить свой чай и обменяла стакан потому, что увидела
мутный осадок. Когда Вадим сам выпил свой чай, мужчины громко рассмеялись и
потерли руки. Они праздновали победу и считали, что полицейский больше не
нужен. Мол, если постоялец и задумал кого-то отравить, то сам попал в свои расставленные
сети.
Я слушала рассказ следователя разинув рот и не
могла поверить, что все это мне не снится.
– Я не видела никакого осадка, –
произнесла я дрожащим голосом, – я на это не обратила внимания… Просто мы
очень сильно поругались. Я нервничала… Может, поэтому я ничего не увидела.
– Тогда почему вы обменяли стаканы?
– Я увидела мушку.
– Какую еще мушку?
– Маленькую такую. С маленькими ножками и
крылышками. Ума не приложу, как она в стакан залетела, но лежала она, по-моему,
ногами кверху. Вы представляете, у меня был такой шок. Пятизвездный отель – и
мушка в стакане! Отель для особо важных персон. Путевки жуть какие дорогущие.
Вот я и решила Вадиму хоть как-то насолить, отомстить за нашу ссору. Вернее,
это была не месть, а так, собственное успокоение. Все же медовый месяц,
свадебное путешествие, а он как с цепи сорвался. Выяснять отношения вздумал…
Вот я ему мушку и подсунула. Еще представила, как она на него подействует… Как
у него от нее желудок расстроится…
– Эта мушка спасла вам жизнь, –
засмеялся адвокат. – Только благодаря ей вы и остались живы.
