Сделав нерешительный шаг вперед, я кубарем
скатилась по лестнице, взвыла от боли и бросилась в кухню-столовую за ружьем.
Взяв ружье в руки, я принялась расхаживать по комнатам и целиться в совершенно
невидимые мишени.
– Я последний раз спрашиваю, тут есть
кто-нибудь?!
Я и сама не знаю, кому именно я кричала. Просто
кричала, и все… Но я знала, что кричу кому-то чужому, тому, кто вторгнулся в
мой дом… тому, кто нарушил мой покой, и тому, кто совершенно не считается с
моим мнением… и никак не хочет примириться с тем, что этот дом принадлежит мне…
Пробежав по длинному коридору, я резко
остановилась и посмотрела на распахнутую дверь последней комнаты. В ней было
темно, но я видела неизвестного мужчину, который стоял не шелохнувшись и
сверлил меня злобным взглядом. Попытавшись нащупать выключатель, я вновь
схватила двумя руками ружье и отказалась от этой затеи. Ну и черт с ним, со
светом! Сейчас незнакомец сделает шаг вперед, и я смогу его разглядеть и в
полутьме.
– Эй, сукин сын! Выходи! Выходи, иначе я
в тебя стреляю!
Мужчина даже не пошевелился, видимо, мои
угрозы совершенно на него не подействовали. Я задрожала как осиновый лист, все
тело свела какая-то странная судорога. Я с трудом держала ружье в руках,
покрываясь холодным потом при мысли о том, что могу его уронить в любой момент.
– Выходи, а не то плохо будет!!! Это мой
дом, и я готова отстаивать свою частную собственность с оружием в руках! Это
последнее предупреждение!!!
Незнакомец сделал шаг вперед, и я поняла, что
слово «незнакомец» тут совсем не подходит. В конце коридора стоял сын Вадима
Сергей. Он смотрел на меня взглядом, полным превосходства и прямо-таки
всепоглощающей ненависти. Мне показалось, что он даже не обращает внимания на
уставленное ему в физиономию ружье, потому что просто уверен, что я никогда не
смогу нажать на курок и выстрелить.
Пытаясь унять предательскую дрожь, я мертвой
хваткой вцепилась в ружье и прокричала:
– Что тебе нужно в моем доме?!
– Где?! – ехидно переспросил меня
мужчина.
– В моем доме!!!
– Не в твоем, а в моем доме, –
недрогнувшим голосом поправил Сергей.
Я внимательно всмотрелась в его лицо. Сейчас,
при свете, он был очень похож на Вадима, точно его молодая копия. Тот же
упрямый и одновременно надменный взгляд… Те же широко посаженные глаза… Те же
широкие скулы… И та же улыбка… Улыбка законченного донжуана, а попросту говоря
бабника, который владеет искусством раздевать женщину одним своим взглядом, еще
задолго до того, как он до нее дотронется…
– Танюша, я не пойму, в чем дело?! –
развел руками Сергей. – Я давал твоей подруге на сборы целых полчаса.
Неужели ей их не хватило?!
В тот момент, когда Сергей пошел мне
навстречу, я сразу поняла, что он хочет отобрать у меня ружье. В его походке
было столько власти, столько решимости, что я не выдержала и нажала на курок…
Глава 10
Я не знала, что именно руководило мной в тот
момент, когда я стреляла. Желание защитить себя, свой дом или страх перед
Сергеем, у которого, по словам Люськи, такие жестокие глаза, что ежу понятно:
такому убить – раз плюнуть. Сергей представлял для меня самую большую угрозу.
Самую большую из всех многочисленных родственников… А еще он был очень похож на
Вадима… Вадим тщательно готовил мою смерть, а я… я просто защищалась. Я всего
лишь защищалась… от себя, от прошлого, от настоящего, от Вадима и от Сергея…
Когда тело Сергея рухнуло на пол, я прижалась
к стене, обняла ружье и громко заголосила:
– Я защищала свою частную собственность…
Ничего страшного не произошло. Я просто защищала свою частную
собственность… – говорила я каким-то чужим голосом и слушала, как стучит
мое сердце. – Вадим хотел убить меня, а я хотела убить его сына… Так
хотела убить или все же убила?!
Я сделала шаг вперед, и в тот момент, когда
Сергей поднял голову и посмотрел на меня ничего не понимающими глазами,
выстрелила еще раз…
– Таня, ты что наделала?! – Я
оглянулась и увидела, что по лестнице спускается побледневшая, вернее,
позеленевшая Люська. – Тебя ж только из тюрьмы вытащили, так ты опять туда
лезешь!!! Что ты наделала?!
– Я просто охраняла свой дом…
– Какой свой дом?! Дай сюда ружье!!!
Вне себя от ярости Люська подбежала ко мне и
попыталась выхватить у меня ружье.
– Отдай его немедленно!
– Зачем?
– Затем, что я знала, что будет беда! Я
это знала! Я это предвидела! Говорят же, что если в доме на стене висит ружье,
то оно обязательно выстрелит! Дай ружье, я сказала!
– Не дам. – В моем голосе уже не
было даже и следа прежней уверенности. Я кусала губы до крови, но по-прежнему
не выпускала ружье из рук.
– Зачем оно тебе нужно? Ты что, будешь
стрелять еще?
– Буду.
– В кого?!
– В родственников Вадима, если они,
конечно, пожалуют в мой дом.
Покрутив пальцем у виска, Люська бросилась к
лежащему на полу Сергею. Я по-прежнему стояла как вкопанная и крепко, до
пронзительной боли в подушечках пальцев, сжимала ружье.
– Слава Богу, живой, – донесся до моего
сознания ее голос.
– Он точно живой?
– Точно. Один выстрел пришелся в бедро, а
другой в ногу. К счастью, ты не задела жизненно важных органов.
– Ты думаешь, к счастью?! А что мне
теперь с ним делать? Если бы я его убила, то суд бы обязательно меня оправдал.
Я бы сказала, что мне пришлось выстрелить в целях самообороны. Мол, ко мне в
дом забрался грабитель. Я понятия не имела, что это сын Вадима. Наверное, это
ужасно – грабить в доме собственного отца…
– Не говори ерунды. Никакой суд тебя бы
не оправдал. Ты живешь в России, а не в какой-нибудь там Америке. В каждой
стране свое отношение к частной собственности. В нашей стране ты виноват, даже
если всего лишь взял в руки оружие. А ты не просто взяла в руки оружие. Ты
выстрелила!
– А какого черта он залез ко мне в дом?!
Я его предупреждала! Я их всех предупреждала! Ничего, это хороший урок. Я
думаю, что теперь другим родственникам неповадно будет!
Люська села на колени и аккуратно подняла
голову Сергея. Тот открыл глаза буквально на несколько секунд, посмотрел вокруг
пустым взглядом и закрыл их опять.
– Парень, ты давай держись. Сейчас я все
сделаю.
